Охотник для красавицы
Шрифт:
— Глупый сарафан... — пробубнила я, тяжело вздохнув, и собралась поднять его с земли.
И замерла.
Я хотела закричать, но не смогла, в горле застрял комок.
В двух метрах от меня стоял незнакомец, который буквально источал грубую мужественность. Он возвышался надо мной, его темные глаза прожигали мои, заросший щетиной подбородок плотно сжат, а потная голая грудь тяжело вздымалась. Он походил на героя из любовного романа во плоти. Он был воплощением грубого, дикого мужчины из моих самых сокровенных снов.
И
Он служил в армии, судя по камуфляжные штанам, сумке за спиной и винтовке за плечом. На секунду я чуть не закричала снова, подумав, что он может быть одним из сепаратистов, укрывшихся в горах на окраине Берна. Но мой взгляд упал на нашивку на его рюкзаке в виде грубой печати Берна. Значит, он солдат из королевской гвардии моего отца.
Мне следовало закричать.
Следовало убежать.
Следовало как можно скорее убраться подальше от этого странного, прекрасного лесника.
...чего мне не следовало делать, так это оставаться на месте. А еще смотреть ему в глаза.
И чего мне определенно не стоило делать, так это чрезмерно возбудиться наедине с ним в лесу.
Глава 2
Деймон
Она совершенство.
Милое, юное, безупречное, невинное совершенство. Фарфоровая кожа, волосы черного, как смоль, цвета, припухшие алые губы и обескураживающие голубые глаза. Можете быть уверены, мой взгляд не остановился лишь на уровне лица. Не тогда, когда столь великолепная девушка стояла совершенно обнаженная.
Член напрягся, как только мой голодный взгляд переместился на нежную выпуклость ее груди и мягкие розовые соски, которые умоляли, чтобы их распробовали. Мои глаза пожирали выпуклость её бедер, мягкий животик, длинные ноги.
Разрази меня Господь, она была богиней. В ней всё кричало, чтобы я взял её, заявил права. Я должен обладать ей, и мой член соглашался пульсацией в штанах. Биение пульса в висках оглушало от потребности сделать её своей. Я хотел отбросить её к дереву, обвить её ножки вокруг талии и вонзить каждый пульсирующий сантиметр члена.
Я хотел почувствовать, как стекают её сладкие соки по моим яйцам, пока она сжимает меня, требуя больше. Я хотел её всю и прямо сейчас. И тем не менее хотел её не только членом. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы внутри меня всё оборвалось. Как будто земля ушла из-под ног и время остановилось.
А всё остальное стало неважным.
Что задание, что опасность в лесу. Что я был на дежурстве. Что она слишком молода для мужчины моего возраста.
Всё могло идти лесом, потому что она совершенство. Она потянула какие-то ниточки внутри меня, соединила точки, и всё встало на свои места. Она словно заполнила пустоту, оставленную в моём сердце много
Я увидел в ней всё за одну секунду. В её глазах отражалась вся та жизнь, что так долго искал, и я тонул в них, захлёбываясь. Я увидел тот самый «дом», который мы так стремимся найти, и она ждала меня в дверях.
Я видел ее жаждущие поцелуев губы даже издалека. Черт, я видел детей с темными волосы, ее глазами и моей загорелой кожей.
Хватило одной секунды, чтобы перевернуть мой мир.
Девушка резко вдохнула и натянула тонкую ткань в руках до подбородка, как будто могла прикрыться. Она снова устремила взор на меня, крепко сжимая подобие платья.
— Я...
— Деймон, — тихо прохрипел я.
Ага, так держать, тупица.
— Я — Деймон.
Она кивнула, уставившись на меня широко открытыми глазами.
Она могла закричать.
Могла убежать с воплями от мужчины, который только что застал её за переодеванием посреди леса.
Но она так не поступила. Просто стояла на месте, приоткрыв ротик, а пульс трепетал у основания шеи.
Я не мог оторваться от неё.
Я предвкушал, как прикоснусь к ней... Она словно певчая птица, которую опасаюсь спугнуть и разрушить момент. Но не мог оставаться в стороне. Я шагнул вперед, уверенный, что она сбежит.
Но нет. Её дыхание сбилось, она задрожала, но не отступила, даже когда я направился к ней.
— Где, черт возьми, ты была? — тихо проговорил я, околдованный.
Она немного нахмурилась, слегка поджав губы.
— Не уверена, что понимаю, о чём ты, — прошептала она.
— Где ты была всю мою жизнь? — пробормотал я.
Она скромно улыбнулась.
— Скажи, как тебя зовут.
Она прикусила губу, сжав тонкую ткань, едва прикрывающую обнаженное тело.
— Ты немного прямолинеен.
Я изогнул бровь. — Прямолинеен? Нет, тогда я сказал бы тебе, что ты самое великолепное создание, которое когда-либо встречал. Что ты — ангел. Что ты околдовала меня, и теперь я не могу отвести взгляд.
Она покраснела, румянец расцвел на ее фарфоровых щеках, когда она улыбнулась.
Я шагнул еще ближе, и она резко вдохнула.
— Тогда я сказал бы, что хочу провести языком по каждому твоему сантиметру, пока ты не начнешь умолять меня остановиться.
Она глубоко вобрала воздух, её лицо залилось алой краской. Я же широко улыбнулся.
Хорошо.
Пусть эта маленькая лесная нимфа поволнуется из-за меня. И я знал, что мне не о чем волноваться. Не по тому, как запылали ее щеки, и не по тому, как ее пальцы сильнее сжали платье. А по тому, как торчали ее соски сквозь тонкую ткань .
— Так ты не скажешь свое имя.
Она покачала головой, отведя взгляд и беспокойно задышав, когда я подошел ещё ближе.
— А что, если ты не пожалеешь?
Она застонала.
Дерьмо.
Мой член стал еще твёрже, если это вообще возможно.