Охотник и его горгулья
Шрифт:
– Возвратившийся, - подтвердила Нюка.
– Когда он рассержен, может вести себя как расшалившаяся нечисть.
– Он и есть нечисть, подлец! Мы уже отъехали от места нападения, а он на прощение в воздухе написал "Убирайся из города!", - фыркнул Тирель.
– Но досталось нам прилично. Берсай выгладит точно после кулачных боев с десятком противников.
– Давайте думать, кому выгодно происходящее, - не унималась горгулья.
– Я спрашивал Мастера. В Манеисе он впервые, - Тирель развел руками.
– И до города его никто не преследовал. Конкуренты вряд
– Не будет призрак чужим науськиваниям внимать. Тут что-то личное, - Нюка задумчиво переминалась с лапы на лапу.
– А мог возвратившийся обознаться?
– спросил я горгулью.
– Нет. У них чутье удивительное, - твердо ответила она.
– Воспитывавший меня книгочтей как раз такими тварями интересовался. Его долгое время преследовал погибший друг, требуя отмщения. И пока книгочтей не пошел и не отомстил, спать спокойно ему не давали.
– Кошмар!
– вздохнул Тирель.
В незапертую дверь номера вошел Берсай. Вот красавчик! Глаз заплыл, разбитые губы распухли, под расстегнутой чистой рубахой белели неумело накрученные бинты, уже щедро пропитавшиеся кровью.
На миг я испытал удовольствие, что Мастер не знает лечебной магии, но тут же устыдился недостойных мыслей.
– Вы можете заставить его замолчать?
– Мастер указал на окно. За переплетом рам в воздухе висла расплывчатая фигура светловолосого мужчины. Зеленые глаза мертвеца неотрывно следили за Берсаем.
– Так и с ума сойти несложно.
– Для нас он молчит, - мстительно заметила Нюка.
– Опять требует уйти?
– без тени сочувствия поинтересовался Изгоняющий.
– Да. Понятия не имею, чего он ко мне прицепился!
– Нра-а-авишься!
– горгулья медленно обошла вокруг Берсая, оглядывая с головы до ног, затем повернулась к мертвецу.
– Эй, красавчик, может, поговорим?
Возвратившийся не отозвался, истаял. Прямо как недавно навещавший меня бормотун. Но нечисть хотя бы можно изгнать, а с этим, по свидетельству Нюки, практически нереально сладить, не разобравшись с причиной его возникновения.
– Плохо дело, - не выдержала пары секунд тишины горгулья.
– Эти твари могут быть куда опаснее красхов. Помнишь таких, Ванитар?
– подмигнула она мне.
– Только возвратившиеся поумнее их будут. Задавшись целью извести человека, они постепенно набираются у него опыта и изворотливости. Берсай, слышишь, скоро тебе придется сражаться с собственным отражением!
– Откуда он на мою зад… голову, - Мастер присел на край кровати.
– То-то магией своей до него не дотягиваюсь!
– он замер, задумавшись на несколько мгновений, затем спросил.
– Сарендина нашлась?
– Нет, я сегодня кое-какие вещи из комнаты привез. Завтра вызовем мага пути или невидимку. Они попытаются след взять, - правдоподобно соврал я.
– Это хорошо.
Берсай тоскливо посмотрел на окно, затем на дверь. Было видно - одному ему оставаться ой как не хочется! Пожалуй, стоит перетащить кровать сюда и караулить чуткий сон сонного Мастера. Надо же, хорош призрак - нападать на Берсая на его собственной территории!
На
Остался Чанрис, наш землеройка, маг пути. Втиснув неохватную фигуру в самое просторное кресло, он задумчиво комкал шарф Сарендины. Предполагалось - маг ее ищет, потея от усердия.
Закинув ногу на ногу Тирель пил горячий травяной чай. После затяжной жары нынешнее утро как назло выдалось на удивление холодным. Газоны и клумбы украсились белым пушком инея, а последние листья сыпались с деревьев без отдыха, словно жалобы занудной соседки.
Абсолютно довольный жизнью, я был готов продремать на кресле весь день. Но разве позволят расслабиться всякие крылатые особы? Серебряным вихрем в комнату ворвалась Нюка:
– Когда ваш Берсай с комиссией должен вынести конечный приговор вертолетам?
– Если повезет, завтра или послезавтра, - не отреагировал на волнения горгульи Тирель.
– А когда вы собирались предъявить им Сарендину?
– Не ранее принятия решения.
Мой шеф поманил пальцем блестящий медный чайник. Тот послушно подлетел к креслу. Еле уловимый пас рукой, и пахнущая летом золотистая жидкость полилась в подставленную ярко-синюю чашку. Позабыв вернуть чайник на место, Тирель сделал пару глотков и продолжал:
– Сарендину следует прятать до последнего. Язык у нее без костей, характер - спасайся, кто может. Явим комиссии знаменитую изобретательницу в самом крайнем случае. И то предварительно выдрессируем - что и когда можно говорить. Не приведи Всевеликий, комиссия пронюхает о ее превращениях!
– Никакого крайнего случая! Ей нельзя встречаться с Берсаем! И ваш первоначальный план следует пересмотреть!
– запротестовала горгулья.
– Почему - непонимающе уставился я на Нюку. Та взобралась на стол, и словно со сцены, принялась просвещать нас, неразумных.
– Я не ручаюсь за последствия. Знаете, кто наш мертвец? Стыдно, Ванитар, не вспомнить!
– она на секунду выскочила в соседнюю комнату и тут же вернулась с портретом грустного молодого человека в рыжем берете. Погибший любовник Сарендины! Так вот он кто!
– И что?
– не понял Тирель.
– Как что? Мертвец может убить Мастера!
– Нюка почти шипела.
– Не убьет, если все сделать правильно, - мой начальник поставил чашку на стол прямо перед горгульей, отослал чайник на деревянную подставку на тумбочке, и повернулся к Чанрису.
– Расскажи, что выяснил.
Тот сощурил свои и без того узкие глаза, отчего стал походить на задремавшего раскормленного кота, и неспешно произнес:
– Если дамочка перестанет лить слезы по своему мертвому дружку, мертвец погибнет, вернее, потеряет силу и отправится наконец-то на суд к Всевеликому.