Охотник из Тени (Трилогия)

Над вечерним городом бушевала гроза, и полуподвал разрушенного дома, в котором обосновался Тимм, снова залило водой. Парень поежился, и подбросил в костер пару досок. Чертов город не дает поблажек никому, Тимм узнал это на своей шкуре. На улице что-то громыхнуло, затем хриплый голос невнятно выругался, и вокруг снова воцарилась привычная тишина. Шум дождя ухо Тимма уже не воспринимало, как спящий солдат не слышит во сне далекой канонады. Парень тихонько прикрыл костер предусмотрительно заготовленным листом

кровельного железа, проверил крепление самодельного ножа за голенищем сапога, и внутренне сожалея о том, что так неудачно лишился своего прежнего, куда более удобного и длинного клинка, медленно двинулся вдоль стены. При этом он старался идти не высовываясь из тени на середину захламленной комнаты, освещенную светом уличных фонарей, пробивавшимся сквозь разбитые окна.

Тимм поднялся по старой лестнице, стараясь идти так, что бы ни одна рассохшаяся ступень не скрипнула, выдавая его присутствие. В тот момент, когда он решил выглянуть на улицу, буквально в метре от него, кто-то зашелся лающим кашлем. Тут же раздался странный вибрирующий скрежет, кашель перешел в тихий стон, больше похожий на поскуливание, и прямо на Тимма рухнуло чье-то тело, увлекая его вниз по лестнице. Парень шепотом выматерился, и постарался вытащить свою ногу, застрявшую под распластавшимся на полу телом. Свет от уличного фонаря падал через дверной проем, ярко освещая незваного гостя «отдыхающего» на полу полуподвала, и вместе с ним и Тимма, который только что не плакал от невозможности удрать или защищаться, поскольку нож — его единственное оружие, находился в сапоге, сапог на ноге, а нога под телом визитера. Причем очень тяжелым телом. Тимм, уже не скрываясь, забарахтался, не заботясь больше о скрытности, но тут же понял, что его удерживает на месте стальной захват. Только что неподвижно замерший гость, поднял голову, и уставился на паренька. Тот чуть не взвыл от страха. Глаза, пристально рассматривавшие его, не были человеческими. Вертикальные зрачки, обрамленные огромной темно-оранжевой радужкой, могли принадлежать зверю, но никак не человеку.

— Я Горес… Ты? — Странный гость извлек клокочущие звуки из глотки и указал пальцем на съежившегося от страха паренька.

— Тт-мор. — Тимм хотел назвать свое полное имя — Тиммор, но зубы отплясывали такую чечетку…

— Т’мор… Имя…Чужое. — Гость тяжело поднялся, и попытался выпрямиться во весь рост. Гулкий удар о балку сообщил Тимму, что рост этого мужика больше двух метров. Между тем Горес охнул, и схватившись за бок, поковылял к еле тлеющему костерку в глубине полуподвала, у которого, совсем недавно, пытался согреться Тимм. Мужик откинул железный лист, и костер весело затрещал, взвившись чуть ли не на метр. — Это хорошо… Когда пойдешь, лучше если чужое… Там нельзя с настоящим именем.

Перерывы между словами в речи Гореса становились все меньше, а сама речь, все более связной.

Пламя костра ровно гудело, освещая каждый уголок полуподвала, служившего Тимму жильем, и заодно высветило и незнакомца по имени Горес. К удивлению паренька, то, что он принял за широкий плащ, какие носит половина уличной братии, оказалось странной серой накидкой, закрепленной на плече огромной металлической пряжкой, украшенной завитками и спиральной россыпью мелких прозрачных камней. Под накидкой виднелись кожаный жилет и такие же штаны, поддерживаемые широким ремнем с пряжкой, которая явно вышла из рук того же мастера, что и застежка накидки. На ремне было закреплено множество чехлов и кобур для непонятных предметов, и небольшие ножны из которых выглядывала резная рукоять кинжала.

Хотя Тимма до сих пор немного потряхивало от остатков пережитого страха, он продолжал фиксировать малейшие детали. Это умение не раз спасало ему жизнь на улице, и превратилось в своего рода рефлекс. Горес тоже осматривал с головы до ног, попавшегося на его пути парнишку, и заметив косой взгляд паренька на кинжал, проскрипел:

— Это мизерекорд… Им не дерутся… Извини, ты пока еще не очень хорошо понимаешь мою речь… Через полчаса станет проще. — Горес умолк, снял накидку, и расстегнув жилет, осмотрел рану на боку. Вид длинного пореза с разошедшимися краями, в глубине которого

блеснуло ребро, вывел Тимма из транса.

— Я принесу воды и спирт. Надо обеззаразить рану. У меня есть аптечка. Сейчас принесу. — Рублено проговорил парень, и ушел вглубь полуподвала. Он вернулся через минуту, неся в руке стандартный блок военной аптечки. Над костром примостилась некая металлическая конструкция, на которой лежала длинная изогнутая игла, чей кончик уже светился тусклым красным светом.

Рану обрабатывали в четыре руки, а потом Тимм с ужасом следил за тем, как игла в руке Гореса протыкает плоть, но не услышал ни стона. Только крепко сжатые губы, превратившиеся в две белые полоски, выдавали напряжение гиганта. Наконец Горес наложил повязку, застегнул жилет и надев накидку, закрепил ее пряжкой.

— Тебя пытались убить. Я не спрашиваю — кто и за что. — Тимм показал взглядом на бок Гореса — Мне это не интересно. Главное, одному из нас нужно отсюда уйти. Если нападавшие видели, как ты прыгнул в мой подвал, они придут сюда. Не хочу быть порезанным на тряпочки.

— Они не придут. У них был только один проникающий. — Горес тяжело вздохнул. — И я его уничтожил. Теперь им будет тяжеловато выбраться из этой дыры.

— Что за «проникающий», и как его отсутствие не даст твоим врагам сюда прийти?! — Тимм всегда был любопытен без меры.

— Я неправильно выразился. Сюда, они может и придут, но нас здесь к этому времени, уже не должно быть. А Проникающий, это проводник и, иногда, следопыт. Но последнее зависит уже от его опыта. Их проникающего, неважный кстати был мастер, я убил… ну это уже не важно. — Вертикальные зрачки Гореса расширились и тут же снова превратились в две узенькие щели. Тимм обалдело потряс головой, поняв, что никакие контактные линзы не смогут выделывать таких трюков.

— И какого хрена тебе понадобилось нырять именно в мой подвал? — Тимм хмыкнул. Смуглое лицо Гореса расплылось в легкой улыбке.

— Если я скажу, что это была случайность, ты поверишь?

— Вряд ли. — Помотал головой Тимм.

— Жаль, другого объяснения у меня нет. — Заметив, как у Тимма от такой наглости пришельца, отвисла челюсть, Горес поспешил объяснить, — Не напрягайся. Мне же нужно было где-то спрятаться, пока я не смогу уйти. Ну, вот я и нырнул в первый подходящий пролом. А здесь ты… И у тебя с моим приходом действительно появились проблемы. Но есть выбор. Либо мы сейчас разбегаемся… — Горес отрицательно качнул головой, заметив порыв Тимма согласиться с этим вариантом. — … либо я забираю тебя с собой, туда, где хотя бы не воняет так гадостно как здесь. Теперь более подробно, о каждом варианте. Если мы разбегаемся, тебе все равно придется искать новое место жительства. И не один раз, поскольку ребятки, которых я запер в этом мире, не успокоятся пока не найдут способ со мной поквитаться. А на тебе сейчас шикарный отблеск моего Узора, так что… даже если ты им под пытками будешь орать, что не знаешь меня, они не поверят. Грустно, не находишь? — Поинтересовался Горес у офигевшего от такой «заманчивой» перспективы, Тимма, и потрепав его по плечу, добавил, — А во втором варианте, мы плюем на этот засраный вашими предками мир, и переправляемся, на Оркан — чистенький, опрятный и очень гуманный мирок, населенный цивилизованными людьми, которым нет необходимости перед выходом на улицу, напяливать на себя костюм радиационной защиты. А там, ты абсолютно свободен. Если, конечно, у тебя здесь никого нет, потому как взять с собой больше одного Разумного я не могу. Ну, так как?

— А чем докажешь, что ты из другого мира, а не очередной мутант?

— То, что мы с тобой говорим на моем родном языке, тебе не достаточно? — Ухмыльнулся Горес.

— Эк? — Только сейчас Тиммор осознал, этот факт.

— Одна из моих немногочисленных способностей. — Пояснил котоподобный, и Тимм вздохнул.

— Другие миры… Если они хотя бы чуть-чуть лучше, чем Свободный Город, то без меня ты не уйдешь. — Подумав несколько минут, заявил юноша, решив не упускать даже самого невероятного и сумасшедшего шанса, выбраться из этого чертова города. — Договорились. Я с тобой, даже в том случае, если ты выкинешь меня на свалке этого самого Оркана, сразу по прибытии.