Охотник на вампиров. Глубина
Шрифт:
– Ты не испытываешь счастья от нашей встречи? – спросил он, но, не дождавшись ответа, продолжил. – Меня немного настораживает твое молчание. Складывается впечатление, что ты мне не рада. Надеюсь, я заблуждаюсь, – Грэгори подался вперед в кресле. – Я был очень огорчен твоим уходом, – он сделал особое ударение на слове очень. – Ты даже не сказала мне «до свиданья». Разве я обижал тебя? Или может, я держал тебя против твоей воли? Мне так не кажется.
Он замолчал, задумчиво поглаживая подбородок. Я боялась лишний раз вздохнуть, нелепо надеясь, что если я не буду двигаться,
Неожиданно Грэг резко встал и направился к моему креслу. Его движения все еще были плавными, но я догадалась, что он с трудом сдерживает гнев. Подойдя вплотную, он склонился ко мне, его лицо оказалось прямо перед моим, и я увидела его глаза. Когда он был в ярости или охотился, они становились такими же черными, как у всех вампиров, с одной лишь разницей: по краям они были обведены кроваво-красным. Это делало его взгляд еще более пугающим. Он был единственным вампиром, у кого я видела такие глаза. Кто-то сказал мне однажды, что это признак возраста, и такой кант появляется только у очень старых вампиров.
Под этим взглядом я теряла всякую волю к сопротивлению, как если бы он гипнотизировал меня. Иногда мне казалось – он способен читать мои мысли, но это, конечно, было всего-навсего фантазией. Одно я знала теперь абсолютно точно: Грэгори был чертовски зол на меня, и это могло стоить мне жизни.
– Я задал тебе вопрос, – гневно прошипел он, не сводя с меня глаз. – Будь добра, ответь мне.
– Нет, – прошептала я, не понимая до конца, что именно отрицаю.
– Что «нет»? – переспросил он, взяв меня за подбородок и приподняв мою голову, так как я пыталась уклониться от его взгляда. – Я обижал тебя? – он повторил вопрос, и я услышала рык в его голосе. Сейчас он уже не был мягким и чарующим, а напоминал гневный голос Зевса-громовержца.
За спиной у Грэга я услышала легкий смешок и только тогда сообразила – мы не одни в комнате. Дитрих, как всегда, неотступно следовал за своим хозяином. Я поняла, что если сейчас не найду способа утихомирить поднявшуюся бурю, то в следующее мгновение окажусь в лапах Дитриха, которому будет разрешено делать со мной все, что взбредет ему в голову, а мне даже думать не хотелось какие планы в состоянии там родиться.
– Прости, – с трудом произнесла я, так как сильная рука Грэгори все еще сжимала мой подбородок. – Ты никогда не обижал меня, – добавила я, как только он немного ослабил хватку.
Он вздохнул, как будто на его плечах лежала забота обо всем мире, и это сильно его тяготило, и отвернулся от меня.
– Дитрих, – негромко окликнул он, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок. В эту минуту я готовилась к смерти. Мысли Дитриха, видимо, текли примерно в том же направлении: на его лице появилась самодовольная улыбка. Он уже предвкушал наше тесное общение. Не знаю, по какой причине, но мы с ним не поладили с самого начала. Наша неприязнь была обоюдной. Лично с моей стороны это было связано с его изощренной жестокостью.
– Подожди меня внизу, – отдал распоряжение Грэгори, и я поняла, что чувствует утопающий, который неожиданно увидел проплывающий вдалеке корабль. Моя судьба еще не была окончательно определена. Ведь Грэг мог пожелать лично отправить меня на тот свет. Что-то вроде «я тебя породил, я тебя и убью». Но все же я почувствовала ехидную радость, увидев разочарование на лице Дитриха.
Как только за Дитрихом закрылась дверь, Грэгори снова повернулся ко мне. Его взгляд опять приобрел обычное задумчивое выражение.
– Почему ты так поступила? – спросил он, разглядывая меня, как если бы рассчитывал прочесть на моем лице ответ.
– Я больше не могла убивать людей, – ответила я искренне; я не надеялась, что он поймет меня, но кривить душой все равно не имело смысла.
– Но ведь ты до сих пор пьешь кровь и совершаешь убийства. В чем же разница?
– Я выбираю свои жертвы. Я не могу, как вы, хватать невинных людей и превращать их в прах, – с чувством произнесла я.
– Сколько патетики, – вздохнул Грэг, – и все ради того, чтобы оправдать свою сущность, которая в любом случае остается неизменной, – он подошел к двери, но не открыл ее. Непринужденно облокотившись на косяк, он сказал мне то, что я больше всего боялась услышать. – Я дам тебе еще один шанс. Ты вернешься ко мне, – он проговорил это не терпящим возражений голосом, – или Дитрих сделает с тобой… – тут Грэгори выдержал паузу. – Впрочем, даже я не могу представить, что он с тобой сделает. Ты же знаешь, у парня такая богатая фантазия, – махнув рукой, сокрушенно и вместе с тем иронично добавил он.
Грэгори уже собирался выйти, когда я решилась дать ему отпор.
– Я не вернусь, – тихо, но уверенно сказала я.
Он замер, держась за ручку двери. Я видел, как задвигались желваки на его скулах, а левая рука сжалась в кулак.
– Почему же? – спросил он, не оборачиваясь. Его голос был обманчиво сладок, он тек как патока, но я всей кожей ощущала его ярость.
– Я не такая, как ты, и не хочу становиться такой, – бесстрашно бросила я ему в лицо и вдруг почувствовала облегчение. Теперь будь, что будет.
– У тебя есть время до завтрашнего вечера, – повторил он, будто не слышал моих последних слов. – Да, и пожалуйста, не вздумай убегать. Мы все равно тебя найдем, а любой глупый поступок лишь еще больше рассердит Дитриха.
Он распахнул дверь и вышел в коридор. Я осталась один на один со своими неутешительными мыслями. Бежать действительно бесполезно, а возвращаться назад я не собиралась. Остается только смириться с участью, которую приготовил мне Дитрих. Впрочем, есть надежда, что мне удастся уговорить Грэгори лично отправить меня на тот свет. Это мой единственный шанс достойно окончить свое существование.
Глава 5. Решение
Конечно, в тот вечер я никуда не пошла. Я была серьезно настроена умереть, и решила совершить последний добрый поступок, сохранив жизнь тому, кто мог сегодня стать моим ужином. К тому же после разговора с Грэгори у меня почти не осталось сил. Я так перенервничала, что просто валилась с ног. Поэтому я предпочла лечь спать, и пропади оно все пропадом.
Я проснулась только к вечеру следующего дня. Долгий сон не сделал меня бодрее. Впрочем, ничего бы не изменилось даже в том случае, если бы я проспала целую неделю. Для вампира сон – всего-навсего способ сберечь силы, но не приумножить их. Восстановить их могла лишь свежая кровь.