Охотник за шпионами

Всю свою жизнь я охотился за шпионами. Во время минувшей войны я имел прямое отношение к казни нескольких шпионов и к осуждению на длительные сроки тюремного заключения многих других. Я говорю об этом не из тщеславия или желания похвастаться — просто мне хочется сказать, что я имею право написать книгу о шпионах.

Во время многочисленных лекций, которые я прочел, многие мужчины и женщины, пожилые и молодые, часто спрашивали меня, как стать контрразведчиками. Почти все они, начитавшись детективной литературы, мечтали выслеживать шпионов в барах и роскошных отелях, пользуясь тайными сигналами и паролями; с умопомрачительной скоростью преследовать

В действительности же охотник за шпионами то и дело рискует жизнью. Его работа, как и солдатская служба на фронте, — скучное, утомительное ожидание. В развлекательных кинофильмах работа контрразведчика выглядит иначе. Все внимание в них сосредоточено на самых острых моментах; долгие же часы скучных для зрителя расследований, сопоставления отдельных фактов и соединения их в единое целое на экране показать невозможно.

Охотник за шпионами должен обладать десятью качествами. С семью из них надо родиться, а три остальных можно приобрести. Почти все начинающие контрразведчики на первых порах испытывают большие трудности. Ниже я перечислю эти качества в порядке их важности с моей точки зрения.

Феноменальная память.Охотник за шпионами должен не только обладать способностью запоминать лица, события, места, в которых ему случалось бывать много лет назад, но и уметь без протокола вести допрос, продолжающийся несколько дней. Во 2-й главе я подробнее расскажу о допросах, а сейчас замечу только, что самое важное для следователя — завоевать доверие подозреваемого и, если возможно, внушить ему чувство ложного самоуспокоения. Если во время допроса следователь будет отрываться, чтобы вести запись показаний, ему не удастся превратить эту процедуру в неофициальную беседу, и подозреваемый, естественно, будет настороже, успеет собраться с мыслями и обдумать убедительные ответы на дальнейшие вопросы. С кажущейся беззаботностью откидываясь на спинку кресла, следователь своими спокойными доброжелательными манерами заставляет подозреваемого считать, что допрос — это только неизбежная официальная процедура. Допрашиваемый успокаивается и в таком состоянии обычно выдает себя.

Бог, а может быть дьявол, наградил меня поразительной памятью. Например, я могу вспомнить, какие подарки преподнесли мне в день рождения, когда мне исполнилось всего три года, и даже кто их подарил и в какое время дня. Я помню себя с шести месяцев и до сих пор не забыл своей кроватки и цвета украшавших ее ленточек. Мой отец одним из первых в Голландии установил у себя дома телефон. Некоторые телефонные номера были записаны на клочке бумаги, висевшем у аппарата. И хотя прошло уже более пятидесяти лет, я все еще хорошо помню каждый из них. Феноменальная память — врожденное качество, без которого нельзя стать охотником за шпионами.

Большая выдержка и внимание к деталям.О значении этого качества говорится в 6-й главе, здесь же только упомянем, что на допросе шпион проявляет максимум терпения — от этого зависит его жизнь. Значит, следователь должен быть еще терпеливее, если он хочет добиться своего. Опытный шпион хорошо помнит основные моменты своей вымышленной биографии, так называемой «легенды», и следователю трудно уличить его во лжи. Лишь в мелких деталях опытный шпион может допустить неточность. Внимание к деталям в сочетании с безграничным терпением — немаловажное оружие в руках следователя.

Способность к изучению иностранных языков.Возможности следователя, безусловно, ограничены, если он допрашивает подозреваемого через переводчика. В этом случае он не в состоянии, например, определить, является ли задержанный, который выдает себя за шведского бизнесмена, шведом, или немцем, или норвежцем, блестяще знающим шведский язык. При осмотре личных вещей подозреваемого самый лучший детектив в мире будет беспомощен, если он не знает языка, на котором написаны письма, дневники и официальные документы, принадлежащие этому лицу.

Знание практической психологии.Агент контрразведки должен знать характер подозреваемого, чтобы заранее определить, какой метод допроса применить. Встречаются люди, на которых угрозы и устрашающий тон оказывают действие, обратное желаемому, — укрепляют их стойкость. В то же время малейшее проявление сочувствия помогает сломить их упорство. Других можно заставить разговориться, умело играя на их тщеславии. Для этого достаточно вовремя похвалить человека. Следователь, который с самого начала допроса не может определить характер подозреваемого, похож на боксера, идущего на ринг с завязанными глазами.

Храбрость.Читателям может показаться, что следователю требуется не так уж много храбрости. Некоторые скажут мне, что храбрость больше необходима подозреваемому, борющемуся за свою жизнь. Это правильно. Ни одного шпиона, как бы неразумны ни были его поступки, нельзя упрекнуть в трусости. Его заранее готовят рисковать жизнью в чужой стране, где он одинок и не может рассчитывать на поддержку товарищей. Но уже из этих нескольких страниц ясно, что охотник за шпионами — двойник шпиона, он должен обладать всеми качествами тайного агента и, кроме того, иметь более острый ум, чтобы перехитрить своего противника. Тот, кто слушал дебаты в парламенте или присутствовал на заседании суда, где разбиралось важное дело и где свидетели подвергались перекрестному допросу, знает, что существует качество, которое можно назвать моральным превосходством. Оно не обязательно принадлежит прокурору — его может иметь и защита. Моральное превосходство обычно сопутствует смелым людям. Следователь контрразведки не достигает своей цели грубым обращением с подозреваемым, он должен подавлять его глубокой верой в свою правоту. Если следователь выигрывает эту молчаливую битву, он непременно достигает своего. А для этого он должен обладать огромной силой воли.

Знание столиц и крупных городов Европы.Охотник за шпионами должен знать не только главные улицы и важнейшие здания, но и переулки, рестораны, гостиницы, расстояния между ними и даже, как лучше добраться от одного места до другого. Для этого ему необходима отличная память. В подтверждение я хочу рассказать об одном случае.

Это произошло в марте 1942 года… Ганса ввели в мой кабинет для допроса. Он не был предан суду, поэтому я не могу назвать его настоящую фамилию. Когда он усаживался передо мной, я откинулся на спинку кресла и внимательно наблюдал за ним. Ганс был высоким, худощавым, но сильным человеком. Видимо, он умел владеть собой. Коротко остриженные белокурые волосы, голубые глаза, широкие скулы и впалые щеки, не говоря уж о шраме на правой щеке, который, напоминая о дуэли, раскрывал некоторые черты его характера, выдавали в нем немца. Я знал, что были и хорошие и плохие немцы. Но каким был Ганс?

Его рассказ показался мне простым и откровенным. Не успел он произнести и нескольких слов, как я понял, что передо мной высокообразованный, умный человек, готовый постоять за себя. Ганс чистосердечно признался, что он немец. Как я узнал из его рассказа, в 1936 году он бежал в Данию, так как несогласие с нацистским режимом поставило под угрозу его жизнь. В Копенгагене он работал адвокатом, что давало ему средства к существованию. В 1940 году фашисты захватили Данию, и Ганс понял, что оказался в еще большей опасности, чем прежде. Решив уйти в подполье, он тайно вернулся в Германию, оттуда бежал в Швейцарию, из Швейцарии — в Южную Францию и через испанскую границу — в Барселону. Это была испытанная дорога к спасению.