Охотник за смертью: Судьба
Шрифт:
— Нет у меня никаких бородавок, — отмахнулся Оуэн.
— Хотеть малость?
Проползло два с половиной часа, прежде чем «Моавитянская Лохань» преодолела атмосферу и приземлилась на единственной на планете посадочной площадке в двух шагах от Миссии. Все это время Оуэн пытался отделаться от Вона, однако на него (или на нее?) не действовали даже неприкрытые угрозы. Стоя под дождем рядом с Охотником за Смертью, прокаженный дожидался прибытия корабля. Пока они томились, Оуэн навел кое-какие справки и выяснил, что маленький человечек был (или была?) весьма сильным экстрасенсом, пока не сподобился в одном из задних помещений
Впрочем, сейчас Оуэну было не до чудаковатого прокаженного: перед ним стоял звездный корабль. Капли дождя, попадавшие на его раскаленную обшивку, с шипением испарялись. По правде сказать, то был отнюдь не шедевр космического судостроения, он едва достигал размеров недавно разбившегося «Звездного бродяги», и вся его команда, похоже, состояла из шкипера да нескольких подручных. Правда, «Лохань» наверняка была быстроходной, иначе Парламент не воспользовался бы ею для передачи срочного сообщения.
Оуэн усмехнулся. Коль скоро Парламент счел возможным оторвать курьерский корабль от военных действий, сообщение наверняка было весьма важным. Столь важным, что, пожалуй, лучше бы и не знать, с чем оно связано. Впрочем, это тоже не имело особого значения. Единственное, что его интересовало, это возможность как можно скорее убраться с этой планеты и найти Хэйзел.
Когда после долгого свиста и шипения наружное и внутреннее давление в корабле уравнялись, люк переходного шлюза открылся, и на земную твердь ступил капитан Ротштайнер — Радость Господня. Оказавшись под дождем, он с презрением посмотрел по сторонам, затем с отвращением уставился на Оуэна. Длинный, неестественно худой… Казалось, его мог сбить с ног даже слабый ветерок. На лошадиной физиономии капитана вьщелялся крючковатый нос, с виду вполне пригодный для открывания консервных банок. Глубоко посаженные глаза казались черными, тонкие губы свела гримаса. Унылое, черное одеяние святоши оживлял лишь ярко-красный пояс — отличительный знак официального представителя Парламента. Смерив Оузна высокомерным взглядом, он презрительно фыркнул, и Охотник за Смертью понял: они не поладят. Вона капитан не замечал вовсе.
— Я привез послание Парламента, — проскрипел Ротштайнер, — и говорю от имени человечества.
— Неужели? — парировал Оуэн. — Очень мило с вашей стороны. И как поживает человечество?
— Тебе, сэр Охотник за Смертью, — невозмутимо продолжил капитан, — предписывается немедленно отправиться на Голгофу. Возникла срочная надобность в твоих услугах, а потому ты отправишься со мной, дабы я смог препроводить тебя на приближающийся звездный крейсер. Сколько времени потребуется тебе на сборы?
— Что за спешка? — отозвался Оуэн, совершенно не тронутый ни категоричностью заявления, ни тоном посланца. — Что ж такое стряслось, если они отрядили за одним человеком чертов звездный крейсер? Наверное, пока я тут торчал, дела на войне пошли совсем плохо.
— Война есть плохой идея, — заметил Вон. — Порча имущества, разорять для страховщиков. Чем убивай уйму солдат, лучше перебить правителей с обеих сторона. Это сэкономит время и помогай предотвратить грядущие войны. Уж я-то в этом разбирайся, мне не раз обсуждай данный вопрос с Господом.
— Да, дела на войне плохи, — подтвердил капитан, проигнорировав Вона с восхитившей Оуэна нарочитостью. — Ты должен отправиться немедленно.
— Расскажи мне о войне, — попросил Оуэн.
— ИРы с планеты Шаб одерживают победы на большинстве фронтов, — сказал капитан, и Оуэн впервые услышал в его голосе настоящую озабоченность. — Человечество едва удерживает собственное пространство против кораблей насекомых. По всей Империи, то здесь, то там, возникают новые базы хайденов. «Возрожденные» пока не покинули Черной Тьмы, но самые чувствительные из экстрасенсов ловят пугающие признаки их активности. И помимо всего этого появилась новая напасть, моровое поветрие, охватывающее планету за планетой. Близится Конец Времен, Охотник за Смертью, все мы стоим на пороге Судного дня. Зло, ужас и разорение угрожают человечеству отовсюду. Ты должен вернуться. Империя нуждается в тебе.
— Позволь возразить, — сказал Оуэн. — Решать такие проблемы должна армия. Я не имею ни малейшего представления о том, кто такие эти «возрожденные» или что они собой представляют. А для борьбы с моровым поветрием вам нужны доктора и научные лаборатории. Я нужен Парламенту лишь для того, чтобы показать народу, что власть не бездействует. У меня нет времени участвовать в шоу. Я должен быть в другом месте.
— Парламент придерживается иного мнения, — отрезал капитан Ротштайнер. — Ты отказываешься исполнить волю народа?
— Я сыт по горло подвигами и геройством, — ответил Оуэн. — Пусть эту роль возьмет на себя кто-нибудь другой. Хэйзел д'Арк похищена Кровавыми Наездниками. Я должен спасти ее. Если в качестве вдохновляющего символа вам нужен человек, прошедший Лабиринт, почему бы не обратиться к Джеку Рэндому или Руби Джорни?
— Их больше не считают… надежными, — неохотно признался Ротштайнер. — С планеты Локи поступают сообщения о страшных злодеяниях, совершаемых по их приказам и при их непосредственном участии. Массовые расправы без суда и прочие зверства. Возмутительное, недопустимое варварство!
— Я в это не верю, — заявил Оуэн после долгого молчания. — Джек Рэндом не способен на подобные зверства. Я не знаю более достойного человека. Нет, эти россказни не более чем уловка, это трюк, чтобы заманить меня на Голгофу. Так вот, я туда не полечу. Я нужен Хэйзел.
— Судьба всего человечества важнее одной женщины! Твой долг вернуться вместе со мной.
— Не смей говорить при мне о долге! Я отдал больше, чем ты можешь себе представить. Не я в долгу перед людьми, а они передо мной. И мне наплевать, кто и чего от меня хочет. Я признаю лишь один долг, долг перед той, кого я люблю.
Капитан Ротштайнер отступил на шаг, не отрывая глаз от Оуэна, и открыл пространство перед воздушным шлюзом.
— Меня предупредили о том, что ты можешь оказаться несговорчивым, — проговорил он. — На сей случай властями были приняты меры: чтобы побудить тебя вести себя правильно, меня снабдили эскортом.
Он щелкнул пальцами, и из шлюза появилась багровая бронированная фигура. Дождь барабанил по широкой голове в форме сердца. Гренделианин, оскалив стальные зубы и шевеля металлическими клешнями, медленно двинулся вперед. Когда он остановился рядом с капитаном, Оуэн приметил на шее чудовища ошейник дистанционного контроля. Иномирянин — молчаливый, безжалостный, внушающий страх — застыл как мертвый, не сводя с Оуэна пристального взгляда. Оуэн замер, стараясь не делать провоцирующих движений и не выпуская чудовище из виду, лишь бы капитан Ротштайнер не догадался, насколько он напуган.