Охотник. Дилогия
Шрифт:
Помимо особ женского пола на улицах гномьего поселения было довольно много разновозрастной детворы. Не в таком количестве, как в человеческих поселениях, но все-таки. Дело в том, что физиологические особенности строения организмов представителей всех долгоживущих рас серьезно ограничивают рождаемость. Лишь люди и гоблины имеют возможность плодиться, подобно тараканам, хотя и здесь Матушка-Природа проявила ум и смекалку и подобрала эффективные способы, лимитирующие бесконтрольный рост численности этих народов. Бесконечные войны, моровые поветрия, а также легкомысленное отношение к собственной жизни – вот далеко не полный перечень сдерживающих факторов.
Время от времени на пути нашей парочки попадались и не занятые делами взрослые
Наконец Глан и сопровождавший его гном добрались до местной управы. Это было внушительных размеров трехэтажное здание, огороженное со всех сторон ажурной кованой оградой. Миновав широко распахнутые ворота, такие же ажурные, как ограда, они оказались перед парадным входом.
Еще издали юноша заприметил на широком крыльце управы внушительный комитет по встрече. Все более или менее значимые граждане Харад Дура почли своим долгом поприветствовать юного Охотника. Многих он знал лично, кое с кем даже сиживал в «Кайле и лопате» или «Удалом горняке», но большую часть встречающих он видел впервые.
Впереди с неизменной трубкой в зубах стоял сам мастер-маг Ханк, исполняющий обязанности главы Совета Мастеров подгорного клана Рунгвальд. Одет он был в традиционный гномий кафтан. Единственным его отличием от прочих гномов был висящий на шее нагрудный знак номинального главы клана, выполненный из множества золотых бляшек, покрытых рунами и скрепленных между собой звеньями цепи, изготовленной также из золота. Обычно именно с ним Охотник обговаривал те или иные аспекты предстоящего задания, условия оплаты своего опасного труда и, конечно же, материального обеспечения. Какого рожна здесь забыли все прочие бородачи, было непонятно. Стоят, переминаются с ноги на ногу, вылупили зенки, словно цирковая труппа лилипутов к ним с гастролями пожаловала. Хотя гнома лилипутом не удивишь, сами себе цирк, особливо в кабаке – бесконечный и весьма забавный номер «мелкие драчливые забияки» называется, может быть, кому-то и «посчастливилось» не только быть свидетелем столь зрелищного мероприятия, но и поучаствовать в таковом. Вообще-то пялились они сейчас не как на что-то забавное, скорее, как на выходца из Преисподней или из загробных «Садов Воздаяния».
Приблизившись к молчаливой группе, наш герой не успел и рта раскрыть, чтобы поприветствовать честной народ, как услышал хрипловатый голос Ханка:
– Перстень добыл?
– А как же, – не без покровительственной нотки в голосе – мол, вам не по плечу, а мне удалось – ответствовал Глан. – Так вот же он. – Юноша вытянул вперед правую руку, на безымянный палец которой был надет перстень Талана, и только сейчас с удивлением обнаружил, что артефакт куда-то исчез самым необъяснимым образом.
Поразительно, но Ханк не был особенно удивлен, он лишь констатировал ровным спокойным голосом:
– Так ты его все-таки надевал вопреки категорическому запрету.
– Не… ты погоди, Ханк! – после минутного замешательства Глан начал приходить в себя. – Ты погоди! Я готов поклясться чем угодно, что еще полчаса назад перстень был на моей руке! Сам свалиться он не мог. Значит, его стибрил кто-то из ваших…
– Постой, Глан, не гоношись раньше времени, – без ненужных эмоций осадил пылкого юношу Ханк. – Ты же знаешь, что у нас воровство относится к числу самых серьезных преступлений, и прежде чем кого-то обвинять, давай-ка лучше поднимемся ко мне и вместе во всем разберемся. – И обведя взглядом столпившихся у входа в здание гномов, все тем же спокойным голосом обратился к соплеменникам: – А вас, господа, я попрошу разойтись по своим рабочим кабинетам, дальнейшую заботу о нашем друге я возлагаю на свои плечи.
Зевак будто ветром сдуло с широкого крыльца. Чиновники поспешили убраться внутрь здания, не причастные к местной бюрократической системе лица подались прочь со двора. На улице остались лишь Глан, мастер Ханк и еще несколько высших мастеров-магов.
– Ну что же, уважаемые, – криво усмехнулся председатель Совета, – прошу всех проследовать в мои апартаменты…
– …вот так, благодаря чистой случайности, мне удалось выбраться из вашего гребаного рудника. Вельх его забери в свой Темный Мир! – закончил наконец свой пространный рассказ юноша, а под занавес не удержался и добавил пару ласковых в адрес хитроумных нанимателей: – А вам, господа гномы, и тебе, Ханк, в особенности, преогромное мое спасибо за тот зверинец, что меня там поджидал! Признайтесь, уважаемые мастера-маги, ведь вам было известно насчет всех тех милых созданий? И позвольте узнать, за какие такие мои прегрешения перед гномьим народом вы меня так ловко подставили? «Работенка не пыльная, Глан, всего-то прогуляться вниз, взять перстенек и прямиком наверх» – не твои ли слова, достопочтенный Ханк? – После столь сокрушительной тирады Охотник схватил со стола стоявшую перед его носом здоровенную кружку с отменным элем и надолго к ней прильнул, усердно работая кадыком при каждом глотке.
– А если бы я тебе обо всем честно рассказал, ты бы подписался на выполнение этого задания? – задал встречный вопрос Ханк, дождавшись, пока молодой человек утолит жажду.
– Я Охотник, а не самоубийца! – откровенно возмутился юноша. – Конечно же, я не стал бы подписывать этот договор или запросил бы столько, что вы бы и сами от меня отвязались. – Затем, будто опомнившись, он обвел взглядом присутствующих в кабинете гномов. – Не пойму, к чему все эти глупые разговоры. Мне кажется, что на вашем месте стоило бы немедленно организовать поиски пропавшего перстня. Добрым именем моей любимой мамочки клянусь, что после того, как я спасся, вещица находилась на моем пальце. В первую очередь рекомендую обыскать того парня, что меня сюда привел. Скажу честно и откровенно, мне его физия сразу не понравилась: глазенки бегают, неразговорчивый какой-то, культуры, будто у моей покойной бабушки, – даже не представился.
На что гномы дружно заулыбались, а кое-кто даже весело расхохотался. Впрочем, Ханк тут же пояснил причину общего веселья:
– Во-первых, насколько нам известно, матери своей ты никогда не видел, и насчет ее доброго имени – лучше бы тебе им не клясться, о своей бабушке ты также ничего не знаешь. Что же касается Гунда – того самого юноши, что доставил тебя сюда, он действовал в полном соответствии с Уставом Караульной и Гарнизонной службы и не трепал языком с конвоируемым. И наконец, самое интересное, только вряд ли оно тебя обрадует…
– Не томи душу, Ханк! – непочтительно громко рявкнул Глан.
Председатель гномьего Совета нисколько не обиделся, лишь посмотрел на Охотника с нескрываемым сочувствием во взоре и продолжил:
– Дело в том, юноша, что перстень Талана никуда не пропал. Отныне и до скончания дней твоих он останется твоей собственностью…
– Как это? – еле слышно одними губами пробормотал Глан.
– Только не подумай, что я тебе морочу голову, – виновато улыбнулся гном. – Видишь ли, надев перстень на свой палец, ты автоматически снял проклятие с заброшенного рудника и… гм… гм. Как бы это поточнее выразиться?.. Короче, огромное спасибо тебе от всех гномов клана Рунгвальд, теперь после основательной зачистки мы вновь сможем приступить к его эксплуатации.