Охотник
Шрифт:
На третий день он стал привыкать, подобно молодому теленку принимался сосать наши пальцы. При этом он игриво бодался, напоминая рычащего щенка. Нередко я сам кормил молодого носорога, и он скоро стал узнавать меня и обоих моих помощников, повсюду следовал за нами. Однако, если к нему подходили незнакомые жители деревни, он тут же пригибал свою голову и, выдохнув серию злобных «прафф», бросался в нападение, как взрослый носорог.
К этому времени мы уже провели несколько недель в кустарниках и убили 75 носорогов. Я решил доставить шкуры и рога в Макачос. Выстроившиеся гуськом полураздетые девушки несли мои трофеи до места, где их можно было погрузить в грузовик. Вторая половина дня выдалась очень жаркой. Пот бусинками
Я доставил груз шкур и рогов в Макачос и, откровенно говоря, был рад отвлечься на несколько дней от беспрерывной охоты, так как от перенапряжения меня стали мучить бессонница и кошмары.
В этих страшных снах я вновь сталкивался с теми животными, которых убил накануне, только сейчас животные брали надо мной верх. Я стоял с заклиненным ружьем или бил мимо, а нападавший зверь топтал меня. Я просыпался весь в поту, боясь вновь заснуть, зная, что сон повторится.
Следопытов никогда не мучило это эмоциональное похмелье. Какому бы риску они ни подвергались днем, ночью они засыпали, как мертвые.
Моим помощникам представилась полная возможность показать свою отвагу в ближайшие несколько недель, так как то, что осталось позади, не могло сравниться со страхами, которые осаждали нас сейчас. Едва я успел сдать свои трофеи, как от жителей деревень стали поступать отчаянные сообщения. Носороги внезапно стали проявлять гораздо большую, ничем не объяснимую агрессивность.
Вместе со следопытами я срочно вернулся в кустарники. Вождь Мачока привел меня на шамбы своей деревни, чтобы я мог осмотреть нанесенный ущерб. Не было сомнений в том, что его жалобы справедливы. Он заявил, что многие жители его деревни подверглись нападению со стороны зверей и только благодаря необычайной быстроте своих ног ни один из них не был убит.
Несмотря на приближавшийся вечер, я немедленно вышел по следу носорога с двумя следопытами. Пройдя большое расстояние, я уже готов был отказаться от дальнейшего преследования — пробираться сквозь кустарники в согнутом положении очень тяжело. Вдруг один из следопытов обратил мое внимание на хриплое повизгивание, раздававшееся справа от нас. Мы пошли на звук. У ямы с водой два носорога ухаживали друг за другом. Такую картину я наблюдал впервые.
Оба животных стояли носом к носу, обнюхивая друг друга, и издавали булькающее похрюкивание. По всей видимости, самец проявлял медлительность, которая не устраивала самку. Она рассердилась и стала сильно бодать его в бок, не проявляя при этом никакой нежности. Она наносила ему жестокие удары. Самец же только громко рычал от боли, но на удары не отвечал.
Я никак не мог понять причину такого грубого поведения со стороны самки. Однако через несколько минут самец стал проявлять признаки страсти.
Вдруг один из следопытов локтем слегка толкнул меня в бок: через кусты пробирался еще один самец-носорог. Он наверняка был привлечен запахом, издаваемым самкой в период течки. Вновь прибывший стал неуклюже, с важным видом прохаживаться вокруг пары; он брызгал слюной, бросаясь на невидимые предметы, желая показать свою неотразимую красоту. Время
Инициативу проявила самка. Она пошла в глубь кустарника, а за ней последовал первый самец — ее избранник. Отвергнутый самец стоял, провожая их взглядом. Я поднял ружье, но следопыты энергично закачали головами: они решительно протестовали против того, чтобы убивать, животных в такое время. Я отдал должное их рыцарским чувствам хотя и знал, что лучше стрелять по носорогам именно сейчас, а не тогда, когда рядом с самкой будет бежать детеныш.
Однако, как часто случается в зарослях, инициатива оказалась не в наших руках.
Отвергнутый носорог или увидел, или почуял нас и тотчас же бросился в нашу сторону. Мне пришлось выстрелить. Услышав выстрел, два других носорога пришли в бешенство и, воинственно рыча, стали неистово бегать по кругу. Затем они бросились на нас.
К этому времени мне удалось перезарядить ружье.
Первой шла самка. Ее спина у плечей была покрыта пеной. Я выстрелил, и она грузно упала, подняв облако красноватой пыли. Самец отскочил и бросился в кустарник.
Теперь выяснилась причина необычной ярости носорогов в этом районе: начался их брачный период. Именно поэтому они стали легко возбудимыми и агрессивными. Я узнал, что брачный период у носорогов длится от сентября до ноября.
Самец чувствует запах самки на много миль. Вокруг нее собираются несколько самцов. Но носороги не дерутся из-за самки, подобно многим другим животным. Выбор целиком зависит от нее. Она в конце концов выбирает себе пару и оба удаляются.
Остальные самцы примиряются с ее решением и уходят искать себе других самок. Самка имеет дело только с одним самцом в сезон. Пока она нуждается в нем, животные находятся вместе.
Чтобы позвать самца, самка издает особый звук. Мой опыт говорит, что только покрытая самка подзывает самца подобным образом. Другие охотники придерживаются иного мнения, полагая, что такой зов подает любая самка в период течки. Браконьеры из племени вакамба очень ловко подражают этому звуку. Они часто устраиваются в безопасности на дереве, держа наготове луки с отравленными стрелами. Время от времени они издают подобные звуки, пока не подманят самца на расстояние выстрела.
В брачный период самцы-носороги становятся чрезвычайно беспокойными. Вместо того, чтобы, как обычно, медленно продвигаться по кустарникам, объедая ветки, они бродят в поисках самок. В это время у них сильно обостряется слух.
Я приложил много усилий к тому, чтобы обучить всех трех следопытов правильному обращению с ружьем. Они все еще проявляли большое желание стрелять по любой видимой части тела носорога. Однажды я шел с двумя следопытами — с самым молодым и «древолазом». Я предупредил их о том, что сегодня стрелять будут только они, сказав, что пойду с ними только как наблюдатель. Еще раз предупредил — нельзя стрелять, если сомневаешься в том, что наверняка убьешь зверя.
Мы шли по кустарнику, пока не наткнулись на свежий след носорога. Древолаз взобрался на высокую акацию и птичьим свистом просигналил, что видит четырех носорогов. Когда он спустился, мы пошли за ним. Впереди шли оба юноши. Один из них нес двуствольное нарезное ружье Джеффери, а другой — магазинное нарезное ружье. В случае, если возникнут какие-то непредвиденные обстоятельства, они должны были отойти в сторону, давая мне возможность стрелять по зверю. Однако оба заверили, что никаких непредвиденных обстоятельств не возникнет. Они были готовы справиться со зверем в любых условиях. Заросли были негустыми, и поэтому идти бесшумно не составляло труда. Оба следопыта внимательно прислушивались. Зная, что чувства моих туземных помощников гораздо острее моих, я не сомневался в успехе.