Охотник
Шрифт:
Неожиданно мысли архимага потекли в совершенно ином направлении. Перед его глазами встала картина более чем двадцатилетней давности. Горящий город, мечущиеся среди языков пламени фигуры людей и домашних животных, идущие на штурм дворца вооруженные дворяне. Уничтожение города тогда не входило в планы мятежных магов, но восстание высокородных, несмотря на то что многие представители самых знатных родов являлись адептами Огненной Чаши, было чревато всеобщей смутой, грозившей поставить тщательно подготовленный план захвата власти под большой знак вопроса. Отчасти тут вина самих чародеев, поскольку каждый дворянин в десятилетнем возрасте получает магическую «прививку», обеспечивающую правящей династии абсолютную преданность с его стороны. Сам Ламбар Мудрый в свое время ввел данную процедуру, опасаясь заговоров придворной знати. Если бы подбиваемая дворянами чернь двинула тогда к дворцу, адептов
Спустя несколько суток напуганные жители начали возвращаться в основательно разоренный Бааль-Даар, а уже через пару лет, подобно легендарной птице феникс, город поднялся из пепелища и стал краше прежнего.
Если с захватом столицы все прошло более или менее гладко, то в провинции какое-то время бушевало пламя гражданской войны. Проклятые дворянчики и прочие монархисты попытались реставрировать императорскую власть. Но не тут-то было. Зря, что ли, маги в свое время основательно потрудились при дворе Ламбара Двенадцатого? Благодаря их стараниям были расформированы наиболее дееспособные, прошедшие огонь и воду легионы. Захри и прочим адептам Огненной Чаши удалось убедить монарха в нецелесообразности содержания в мирное время огромного числа дармоедов. В результате недальновидный император собственным указом выбил прочнейшую опору из-под своего хилого седалища, распустив лучшую в Рагуне, а вполне возможно, на всем Хаттане армию. Оскорбленные до глубины души офицеры и рядовые бойцы десятками и сотнями отправлялись в сопредельные державы, где их охотно принимали на службу более предусмотрительные правители.
После двух лет кровопролитной гражданской междоусобицы и многочисленных интервенций со стороны соседей магам все-таки удалось установить контроль над большей частью бывшей империи Дарклан. Кое-чем пришлось, конечно, пожертвовать: жадные до чужого бароны Заполья отхватили приличный кусок территории на северо-западе, а пройдошливые бактрийцы аннексировали две не самые бедные провинции на востоке страны.
Вот где магам пригодилось бы регулярное войско, но, как выше упоминалось, отборные легионы переметнулись на службу все тем же независимым баронам и пополнили ряды многочисленных легионов Бактри. На беду нерадивых революционеров, хранилища Имперского Казначейства были странным образом опустошены во время приснопамятного ночного пожара, а с ними и дворцовая сокровищница. Поэтому нанять профессиональных солдат оказалось не на что. Пришлось в срочном порядке сколачивать «добровольную народную армию» и под бдительным присмотром боевых магов посылать необученных и необстрелянных ребят на верную гибель.
Магистра тогда очень огорчало абсолютное непонимание и вопиющее неприятие большинством граждан Дарклана священных идей революции и их упорное нежелание добровольно помогать новой власти. Помогать, разумеется, материально. Крестьяне прятали продукты своего труда, не желая взамен реального товара получать сомнительные расписки. Фабриканты, заводчики и прочие мироеды отказывались отпускать свою продукцию на нужды армии и гражданского населения в долг. Пришлось объявить всеобщую национализацию. Сказано – сделано, землю и все, что на ней находится, объявили общенародной собственностью. На промышленные предприятия и вновь организованные сельхозкооперативы были направлены самые проверенные и верные делу революции братья с целью осуществления руководства на местах.
Благодаря предпринятым мерам жизнь в Дарклане начала постепенно налаживаться. Бедная, полуголодная, но все-таки жизнь. Земля теперь родила в два, а то и в три раза хуже, чем в прежние годы, поскольку вместо того, чтобы выполнять свои прямые обязанности – помогать (разумеется, небескорыстно) людям, все поголовно маги ввязались в политическую борьбу. То же самое касалось и промышленности, она не производила и половины того, что выдавала при ненавистном самодержавии. Со временем от идеи тотальной национализации пришлось частично отказаться. Предприимчивому люду разрешили обогащаться, разумеется, под строгим и неусыпным контролем магов. Итак, было достигнуто самое главное – власть ордена выстояла, окрепла и получила если не всенародную, то во всяком случае достаточно широкую поддержку населения, ибо среди обычных граждан нашлось немало желающих послужить ей верой и правдой.
Мэтр Захри был не настолько глуп, чтобы не понимать, что большинство из примкнувших к новой власти – откровенные подлецы, на худой конец – слепые идеалисты. Однако он рассчитывал со временем хорошенько проредить их ряды, как пять лет назад он уничтожил все свое ближайшее окружение. Жалко, конечно, соратников, но когда кругом такая орава завистников, считающих себя откровенно обделенными почетом и регалиями, – жди беды. А лучше не ждать и все решить одним махом. Именно так он и поступил: перессорил бывших друзей-товарищей и какое-то время наблюдал, как те, словно пауки в банке, едва ли не в прямом смысле поедают друг друга, а потом отправил выживших на очередной виток перерождений. Красиво получилось. Показательные суды над вредителями, ренегатами и шпионами лишь укрепили доверие народа к новому верховному вождю, вознесли его в глазах обывателей до уровня живого бога, оплота законности и справедливости.
Вполне естественно, что и в самом народе наличествовали разброд и всяческие шатания. Для искоренения скверны уже в первые месяцы правления ордена была организована тайная служба, подчинявшаяся непосредственно Магистру. Десятки тысяч хорошо подготовленных специалистов шныряли по всему Дарклану. И горе тому, кто по злому умыслу или скудоумию ляпнет что-нибудь не так. Многочисленные галеры военного и торгового флота республики постоянно нуждались в пополнении свежими гребцами взамен заболевших или умерших от непосильного труда, бескормицы и плохого содержания. В каменоломнях и на строительстве приграничных оборонных сооружений также существовал постоянный спрос на дармовую рабочую силу.
Но главной угрозой для молодой республики все-таки были алчные соседи. К великому сожалению, благое начинание адептов Огненной Чаши не было поддержано ни одним из магических орденов Хаттана. Все призывы к братьям из орденов Ледяного Меча, Благословенного Ветра, Темного Зверя и всем прочим братствам объединить усилия в праведной борьбе за всеобщее равноправие остались гласом вопиющего в пустыне. Более того, дабы реабилитироваться перед своими хозяевами за якобы провинившихся братьев-магов из ордена Огненной Чаши, эти псы приняли участие в интервенции против Дарклана. Лишь благодаря этим недоноскам пришлось пойти на существенные территориальные уступки. Ну, ничего, очень скоро все обернется по-другому…
Легкий стук в дверь прервал сокровенные мысли мэтра Захри. Маг вздрогнул, бросил взгляд на дверь и громко произнес:
– Входи, Фаррук!
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился личный секретарь Магистра, молодой человек лет двадцати с небольшим. В правой руке юноша держал обтянутую кожей папку стандартного образца.
– Простите, ваша милость, – смущенным голосом обратился Фаррук к мэтру Захри, – но только что пришли вести из Гномьего Удела. Вы сами просили докладывать обо всем, что касается клана Рунгвальд…
Действительно, платные осведомители из числа гномов (это только в волшебных сказках все бородачи благородны и неподкупны) уже докладывали о возне клана Рунгвальд вокруг давным-давно заброшенного, но все еще вполне перспективного рудника. Сама подземная выработка мало интересовала магов ордена Огненной Чаши. Хотя лет десять назад туда была отправлена научная экспедиция с целью выяснения причин, заставивших практичных карликов покинуть данный рудник. Вполне естественно, что означенное мероприятие носило секретный характер. Группе боевых магов, каждый не ниже мастера, удалось втайне от вездесущих гномов проникнуть в катакомбы и без особого труда добраться до восьмого яруса подземных галерей. А дальше случился сущий кошмар: сначала на них навалилась местная фауна, затем к зверушкам из плоти и крови присоединилась всякая нежить, а также эктоплазменная и астральная нечисть. С этой напастью им худо-бедно удалось справиться, но вот когда они добрались до гномьих захоронений, приключилось что-то весьма страшное. В результате из двадцати пяти человек наверх выбрался всего один, да и тот не маг, а всего лишь Охотник из группы сопровождения. Под землю он отправлялся цветущим тридцатипятилетним мужчиной, а на поверхность выбрался седым изможденным стариком с основательно замутненным рассудком. К тому же организм несчастного был фатально отравлен продуктами эктоплазменного распада. Несмотря на все старания магов-врачевателей, он очень скоро умер. Однако перед тем, как отправиться на следующий круг перерождения, Охотник пришел в сознание и рассказал об охраняющих подземелья страшных демонах, против которых бессильны пули, бомбы и даже самые убойные заклинания магов. Этому человеку удалось выбраться на поверхность лишь потому, что он вовремя сообразил – с этими тварями шутки плохи, и, не дожидаясь, пока те до него доберутся, со всей возможной скоростью рванул прочь от смертельно опасного места. Каким образом в одиночку ему удалось преодолеть долгие версты и выбраться из катакомб и где он умудрился подцепить эктоплазменную заразу, так и осталось навеки тайной.