Охотник
Шрифт:
— А дробовик выхлопных?! Это же сказка! Опера! Звук! Куда там япошкам!
— Звук? Ну-ну… это, действительно, важная характеристика для круизёра. Куда важней, чем крутящий момент, который у Звезды больше — при меньшей мощности и расходе топлива.
Верный признак отсутствия достойных контрдоводов — невнятное лепетание о дизайне и эргономике и, мол, не зря Шварцнеггер в "Терминаторе-2"… и вообще…
Добродушный смех, похлопывание по загривку — оппонент немеет и наливается кровью. Он и не подозревает, что при желании Охотник также легко способен раскритиковать и Ямаху Роуд Стар: как два пальца об асфальт — и неудачный предок Сильверадо, и слабые передние
Любой мясник в курсе, как разделать тушу: ошеек, рёбра, грудинка. Знает и то, что прежде чем отделять от костей поясничную часть, обязательно надо, оттягивая почку, обрезать кровеносные сосуды. Это элементарно. Это профессионализм. И если желаешь достичь в охоте высоких результатов, придётся разобраться во всех многочисленных тонкостях-заморочках анатомии хищников. …Охотник часто просыпается ночью, в подробностях представляя, как бы он приручал своего — личного! — зверя. Взять простого дикого скакуна фирмы… да от любой из приятно зарекомендованных контор, и… Сначала регулировка подвески методом измерения провисания — отдельно для каждого компонента: для амортизатора и вилки. И Охотник обязательно добился бы превосходных результатов, если, конечно, не пришлось вправлять мозги подвеске Триумфа ТТ600, ибо медицина в данном случае бессильно поджимает лапки. Затем — карбюратор: необходимое распределение мощности — меняя распылители. Трамблёр, шкивы, бензонасос — перебрать и покрасить. Передний тормоз — к чёртовой бабушке. Вместо резиновых подножек — хромированные. Вместо сдвоённой фары — одиночный направленный прожектор. Плюс "стопаки" свастикой и аудиосистема с телескопической антенной. Удлинить задний багажник и заменить обшивку кресел; окантовку радужным бисером…
Стая "оборотней" слишком близко подпустила Охотника, и сегодня после заката ей придётся расплатиться за беспечность. Расплатится очередной жертвой. …он долго не мог определиться, кто именно умрёт: тяжело выбирать, если многообразие равноценно. Но позавчера Охотник, наконец, определился: Харлей Икс Эль 120 °Cпортстер Кустомс, ярко-алый окрас и нестандартная для племенного жеребца известной фермы-производителя компоновка. Зря всё-таки наездник Спортстера предпочёл не заметить протянутую руку, зря. Этим опрометчивым невниманием он подписал смертный приговор своему любимому зверю.
Сегодня. После заката.
Охотник возбуждён, он не находит места, он мечется по квартире, он как пёс, посаженный на цепь. Он заваривает чай и выливает нетронутое пойло в унитаз. Скоро. Предчувствие окрыляет и не даёт приземлиться. Надо успокоиться, прийти в себя, унять дрожь. Всего лишь на всего успокоиться. Иначе сюрпризов не избежать.
Приближаются сумерки: мягкие шаги полутеней и гитарные три аккорда во дворе.
По ящику — бесконечность сериалов.
Чёрно-белое фото на стене: отец, ещё молодой, в форме полковника ГАИ. Безусое лицо, шарнир локтя изогнут — кисть властно удерживает полосатый жезл.
Ещё молодой, ещё сильный. А потом отец запил… Грустно, печаль прочь! — думать о приятном!
Пора приготовить оружие.
Охотник, не включая света, щёлкает шпингалетом кладовки. Там, за вторым рядом стеклянных банок с разносолами, он спрятал особое чудо инженерной мысли, спроектированное специально для расстрела Харлея Икс Эль 1200.
У многих — почти всех — нормальных людей слово "оружие" ассоциируется исключительно со всякого рода автоматами Калашникова, либо, в последнюю очередь, с различными впечатляющего размера тесаками времён рыцарских ристалищ. Обычное заблуждение. Как говаривал Остап Бендер: "Откуда такие мелкокриминальные наклонности?" Заскрипел продавленными пружинами диван. Скорее! — патроны во внутренний карман ветровки. И — тихонько! чтоб не услышали домашние! — в коридор. Придержать пальцем язычок замка, и спокойно высморкаться у мусоропровода. Два этажа вниз пешком. И уже там вызвать лифт.
Створки меланхолично раздвигаются, Охотник смело вступает в ад для страдающих клаустрофобией. Многослойные граффити и застарелый запах мочи, смешанный с дымком конопли-самосада.
Падение на дно высотки.
Мимо бабульки-вахтёрши, выжившей из ума маразматички постпенсионного возраста, — наружу: дверь пинком.
Город ласково обнимает комариным зудом и хрустом битого стекла под каблуками.
Спальный район без труда узнаёт расхлябанную походку Охотника: свой идёт. И свой благодарно вдыхает смрад гнили и выхлопов, любуется серым пейзажем.
Ржавый скелет карусели. Редкие светлячки фонарей. Асфальтовые тропы тротуаров… Территория для брачных игр половозрелых самцов и не рожавших самок. Для одержимых жаждой — водопои ларьков: отрывистое, змеиное шипение вскрываемых пивных бутылок. И, конечно, охота — другая, мерзкая — с предлогом "сигаретки не найдётся?" или вовсе без лишних слов: куском арматуры по затылку.
Скоро совсем стемнеет. Пока по графику — взгляд на циферблат — но лучше бы иметь запас по времени. Не помешает.
Бомбоубежище метро. Турникеты и поезда. Жетоны и дохлые глаза. Мальчик-даун слюняво клянчит копеечки: покусцать, хосцу покуссцать, хосцу… Привычно отвернуться, не замечать: на всех не напасёшься.
Всплытие.
Два квартала — копытным методом.
Ага, вот она, кирпичная пятиэтажка, древняя как библейские пророки. А рядом с домом — обнесённое сеткой стойло для авто. Спортстер там же: прохлаждается в ожидании хозяина. Смертничек, ха-ха.
Баскетбольная площадка, удачный угол: отлично просматриваются все подъезды и стоянка. К тому же идеальная маскировка: смешаться с толпой праздных зрителей: юных мамаш-одиночек, гуляющих допоздна, и педофилов, тщательно демонстрирующих интерес к игре урловатых тинэйджеров.
— Мальчик, можно тебя на минуточку, мальчик! — солидный джентльмен, с брюшком и при галстуке.
— Чо надо? — прыщавый паренёк поправляет козырёк бейсболки: на шампуры пальцев нанизаны стальные перстни. Украшение? — не смешно! — узаконенный кастет: рассечённая бровь, вмятый висок.
— Мальчик, хочешь, я сделаю тебе минет? — наивная опрометчивость джентльмена настолько поражает Охотника, что он на минуту отвлекается от пристального наблюдения. Джентльмен обречён и ещё не осознаёт своей незавидной участи: ну кто ж так договаривается? Надо тише, интимней. Тогда есть реальный шанс достигнуть обоюдовыгодного консенсуса. Но: — Мальчик, ты пойми: я тебе буду делать минет, не ты мне, а я тебе. Понимаешь? Я заплачу. Пять долларов, да? Хочешь пять долларов?
Козырёк медленно сползает на бритый затылок:
— Пять баксов? Хочу, ёлы. Щас-с.
Две команды, итого десять человек. Кирпичная резина мячика, подсвеченная прожекторами, катится в угол площадки. В удачный угол. Разговоры смолкают. Предчувствие свежей крови.
Охотник жадно дышит, и едва не упускает наездника. Тот выходит из подъезда, достаёт из пачки сигарету и поклоном приветствует оккупировавших лавочку стариков. Чинные, преисполненные достоинства кивки в ответ.
Тварь! — Охотник на взводе. Напоследок оборачивается: джентльмен пытается добежать до блестящего чёрного бумера. Не успеет.