Охотники и чудовища
Шрифт:
Спустя несколько минут уже спала, спокойно и крепко, под защитой своего Стального принца.
Проснувшись утром, не сразу поняла, где я, что я и как дошла до жизни такой — лежу тут, понимаешь ли, в обнимку с голым мужиком. Ладно, обнимки не было, да и голым его всемогущество, скорее всего, был только по пояс. Дальше, вернее, ниже, судить не берусь — за стальными кубиками пресса следовало одеяло, которое и прятало от любопытных девичьих глаз все самое важное.
Несмотря на то что в комнате было прохладно, если не
Я даже облизнулась, борясь с искушением это сделать. И тут же испуганно напряглась, осознав, что снова голодна. А вдруг я его… того? К счастью, после беглого осмотра Стального пришла к выводу, что он живой, почти здоровый и лично мной ни разу не укушенный.
Это радовало. И успокаивало.
Правда, недолго я радовалась и успокаивалась. Не успела опуститься обратно на подушки, чтобы прикинуться трупиком — существовал шанс, что, проснувшись и увидев, что я все еще сплю, де Горт не станет сразу набрасываться с вопросами, — как в голове раздалось протяжное и зловещее «гр-р-р».
Я тут же приподнялась на локтях и увидела сидящего возле кровати Морса, мрачно-грозного. Смотрит так, будто мечтает повторить сцену с жеребчиком, только на этот раз мне отведена роль вкусной жертвы.
«Значит, так, пришлая, — поняв, что его заметили, строго начал вейр. — Вчера ты меня поставила в очень неудобное положение. Если бы я тебя не спас, тебя бы раскрыли, и Мэд тогда бы уже точно лишился пятой наины. Он ведь как честный и порядочный хальдаг, узнав правду, обязан был бы…»
— На мне жениться? — шепотом предположила я и покосилась на спящего жениха.
«Нет, убить тебя, цыпа. А нам этого пока не надо».
— Пока? — еще тише переспросила я, ежась под демоническим взглядом.
«Пока, — невозмутимо подтвердил вейр и продолжил портить утро своими запугиваниями: — Но если ты продолжишь мне врать или недоговаривать, наши с тобой отношения окончательно испортятся. А тебе оно, поверь, не надо. И так было ясно, что у тебя рыльце в пушку, но после вчерашнего… В общем, я окончательно в тебе разочаровался. Как Мэд проснется, ты ему все расскажешь, а я послушаю и решу, стоит ли нам с тобой дружить дальше».
С этими словами он улегся перед кроватью, давая понять, что ни он, ни я не сдвинемся с места, пока я не исповедуюсь хальдагу. Не расскажу ему все, что знаю о полуночном госте и той мутной истории, в которую вляпалась с его подачи.
Вот только я с жеребчиком толком не знакома, да и о его хитромудрых планах осведомлена не была. Ну да ладно, расскажу, что знаю, а если герцогу покажется мало, скажу, что в детали меня не посвящали, да и вообще я редко с ним общалась.
Что было в общем-то чистейшей правдой.
Вскоре хальдаг проснулся. Сначала тяжело заворочался, потом, все еще находясь в полудреме, придвинулся ко мне поближе. И еще ближе… И еще, явно стремясь удовлетворить мое любопытство. Оказалось, его всемогущество все-таки и там тоже того. Ну, то есть голый.
Почувствовав, как к моему бедру прижались стальным достоинством, я громко кашлянула, и Мэдок открыл глаза. Несколько секунд смотрел на меня, а потом, хвала богине, взял и отодвинулся. Пока у меня окончательно не разгулялся аппетит и голову не заполнили шальные мысли.
— Доброе утро, Филиппа.
— Доброе утро, ваше всемогущество, — поздоровалась я чинно. Даже глаза опустила, в кои-то веки вспомнив о дурацком правиле: приветствовать хальдага опущением взгляда.
— Хорошо спала? — проявил он заботу о проблемной невесте.
Хотя, если так посмотреть, мы все у него в большей или меньшей степени проблемные. По крайней мере, мы с Полей точно.
Не повезло с наинами де Горту.
— Довольно неплохо в свете последних событий. — Я тяжело вздохнула. Понимая, что откладывать разговор не имеет смысла, тем более что Морс жаждет объяснений, продолжила: — Спрашивайте. Расскажу все, что знаю. Хоть сразу предупреждаю, знаю я не то чтобы много. Он не говорил ни кому служит, ни как на меня вышел.
— Это с ним ты… — По лицу Стального с легкой, но такой интригующей небритостью прошла мрачная тень, и даже глаза — яркая зелень трав — потемнели, цветом став похожими на болотную тину.
Но все равно, даже с болотной тиной в глазах мужик чертовски красивый.
И аппетитный.
Мысленно треснув себя по голове за крамольные мысли, согласно кивнула, надеясь, что де Горт не станет развивать тему потери невинности. Я и так уже завралась и не хочу сочинять новые сказки.
К счастью, Мэдок оставил этот щекотливый вопрос. Вместо того чтобы копаться в интимных подробностях жизни своей невесты, огорошил меня другим вопросом:
— Почему ты не носила кулон, как тебе велели?
Мм?
— А откуда ты узнал, что мне велели его носить?
Стальной дернул бровью.
— Сейчас я задаю вопросы, Филиппа.
Тоже мне прокурор.
Я помедлила, а потом тихо ответила:
— Не хотела, чтобы ты пострадал. И во всей этой мутной истории отца Серальда…
— Себалда.
— Не важно. В общем, не хочу я участвовать ни в каких заговорах. Ни против тебя, ни против кого бы то ни было. Рейкерд ведь тоже предлагал отомстить тебе за родителей, — добавила я с горькой улыбкой.
— Ну а ты? — усмехнулся Истинный.
— А что я? — возмущенно вскинулась. — Если бы собиралась мстить, то носила бы кулон, не снимая, а не бегала босая в лютый мороз ночью по саду! И за тебя вчера на арене не переживала бы и…
— Ты за меня переживала?
Странно, но почему-то именно этот вопрос смутил меня больше, чем все, что были до него.
Закусила губу, снова отвела взгляд и пробормотала:
— Немного.
— Хорошо, — непонятно чему улыбнулся хальдаг. Поднялся с кровати, без малейшего стеснения демонстрируя мне свою накачанную задницу.