Охотники и жертвы
Шрифт:
Я вскинула руки.
— Ну, спасибо, но мне после школы даже в библиотеку не позволено ходить, а уж в Мизулу меня тем более не отпустят.
— Дядя Виктор надеется, что сумеет убедить директрису Кирову позволить тебе ехать с нами. Дмитрий старается добиться того же.
— Дмитрий?
— Да. Он должен сопровождать меня, если я покидаю кампус. — Она усмехнулась, решив, что мой интерес к Дмитрию объясняется желанием походить по магазинам. — В конце концов они вычислили номер моего счета — и я получила допуск к своим деньгам. Можем купить платья
— Мы что, часто ходим на танцы? — спросила я.
До сих пор мы этого не делали. Санкционированные школой мероприятия? Ни за что.
— Конечно нет. Но ты же знаешь, существуют тайные вечеринки. Можно пойти как бы на танцы, а оттуда удрать. — Она испустила счастливый вздох. — Мия чуть не лопается от зависти.
Она продолжала взахлеб болтать о магазинах, в которые мы пойдем, и вещах, которые купим. Мысль обзавестись новыми нарядами, конечно, приятно волновала меня, но я по-прежнему не верила, что это мифическое разрешение будет получено.
— Ой, послушай! — воскликнула она. — Ты должна взглянуть на туфли, которые Камилла одолжила мне. Я и понятия не имела, что у нас один и тот же размер. Подожди-ка.
Она открыла свой рюкзак и принялась в нем рыться.
И вдруг вскрикнула и бросила его на землю; оттуда посыпались книги, туфли и… мертвый голубь.
Это был бледно-коричневый голубь, которые во множестве сидят на проводах вдоль автострады и бродят под деревьями в кампусе. Крови было так много, что я затруднилась определить, где рана. Откуда у такой небольшой птицы столько крови? Безотносительно к этому голубь, несомненно, был мертв.
С широко распахнутыми глазами, прикрыв рот ладонью, Лисса молча смотрела на него.
— Сукин сын! — выругалась я, схватила прутик и отодвинула маленькое, покрытое перьями тельце в сторону, после чего принялась засовывать ее вещи в рюкзак, стараясь выкинуть из головы мысли о переносимых птицами микробах. — Зачем, черт побери, это все делается… Лисс!
Я схватила ее и оттащила в сторону, увидев, что она опустилась на колени и протянула руку к птице. По-моему, она даже не осознавала, что делает, просто повиновалась инстинкту, столь мощному, что он действовал независимо от ее воли.
— Лисса! — Она все еще тянулась к птице, и я с силой обхватила ее за плечи. — Не делай этого. Не надо.
— Я могу спасти его.
— Нет, не можешь. Ты обещала, помнишь? Кто умер, тот умер, и пусть так и остается. — Все еще чувствуя ее напряжение, я заговорила умоляющим тоном: — Пожалуйста, Лисс! Ты обещала. Больше никаких исцелений. Ты говорила, что не будешь делать этого. Ты обещала мне.
Спустя несколько мгновений ее рука упала, а сама она привалилась ко мне.
— Я ненавижу это, Роза. Ненавижу все это!
К нам приближалась Наталья, не догадываясь, какое ужасное зрелище ее ожидает.
— Эй, девчонки… О бог мой! — вскрикнула она при виде голубя. — Что это?
Я помогла Лиссе встать.
— Еще одна… ммм… выходка.
— Он…
Ее лицо сморщилось от отвращения.
— Да, — ответила я.
Наталья, почувствовав наше напряжение, переводила взгляд с меня на Лиссу и обратно.
— Что-нибудь еще случилось?
— Ничего. — Я отдала Лиссе ее рюкзак. — Просто чья-то тупая, безумная шутка. Я собираюсь сообщить Кировой, чтобы они могли убрать его.
Наталья только что не позеленела и отвернулась.
— Почему кто-то продолжает проделывать с тобой такие вещи? Это ужасно.
Мы с Лиссой обменялись взглядами.
— Понятия не имею, — сказала я.
Тем не менее, шагая к офису Кировой, я начала размышлять.
Когда мы обнаружили лису, Лисса намекнула, что кто-то, должно быть, знает об истории с вороном. Я не поверила в это. Мы были одни в лесу, и госпожа Карп уж точно никому не рассказала. Но что, если на самом деле кто-то еще все видел? Что, если это делается с целью не напугать ее, а посмотреть, станет ли она исцелять снова? Что там было в записке с кроликом? «Я знаю, кто ты такая».
Лиссе, однако, я не стала сообщать о своих предположениях, хватит с нее моих теорий заговоров. Кроме того, когда на следующий день я встретилась с ней, она практически забыла о голубе в свете других новостей: Кирова дала мне разрешение отправиться в поездку на уик-энд. Перспектива пошататься по магазинам может многое скрасить — даже убийство животного, — и я решила оставить свои тревоги при себе.
Правда, вскоре выяснилось, что во время поездки меня будут водить на веревочке.
— Директриса Кирова полагает, что со времени возвращения ты вела себя хорошо, — заявил мне Дмитрий.
— Даже несмотря на драку, которую я затеяла на уроке мистера Надя?
— Она не винит тебя за это. В смысле, не только тебя. Я сумел убедить ее, что ты нуждаешься в передышке… и сможешь использовать эту поездку как тренировку.
— Тренировку?
Он коротко объяснил мне, что имеется в виду, пока мы шли, чтобы встретиться с остальными. Виктора Дашкова, хилого, как никогда, сопровождали два его стража. Наталья на полной скорости чуть не врезалась в него. Он улыбнулся ей и ласково обнял, что кончилось жутким приступом кашля. Пока Наталья дожидалась окончания приступа, в ее глазах плескалось беспокойство.
Он заявил, что в состоянии сопровождать нас. Восхищаясь его решимостью, я думала о том, на что он обрекает себя только ради того, чтобы компания девиц могла походить по магазинам.
Мы выехали в Мизулу в большом школьном фургоне вскоре после рассвета. Если желаешь походить по человеческим магазинам, нужно учитывать часы их работы. Затененные окна фургона пропускали мало света, чтобы он не мог причинить вреда вампирам.
В нашей группе было девять человек: Лисса, Виктор, Наталья, Камилла, Дмитрий, я и еще три стража. Двое из них. Бен и Спиридон, всегда сопровождали Виктора. Третий был из числа школьных стражей: ничтожество Стэн, унизивший меня в первый день в школе.