Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков
Шрифт:
Глыба, не отрывая глаз от потрясающей заокеанской задницы и проливая мимо рта пиво себе на грудь, пробормотал:
— Бля, да неужели с ней кто-то спит? Интересно бы посмотреть на счастливчика… Тоже, небось, типа модельер. Впрочем, все они, говорят, пидарасы.
— Наверняка ее пялит какой-нибудь маленький, лысый и толстый продюсер!
— А тебе-то и завидно! — подзуживал уже здорово поддатый Корабельников.
— А тебе-то и нет? Вот у тебя типа
— Да не думая ни секундочки! — прошептал, облизнувшись, Корабельников.
— Слышала бы Татьяна!
— Да она сама сейчас гуляет. И наверняка смотрит мужской стриптиз. Но я все буду знать: у меня там есть агент с камерой. Все будет заснято с начала до конца. Весь девичник. И не говори мне про случайные поступки. Есть версия, что случайных поступков не бывает в принципе.
Действительно, однажды был такой заказ от жениха — заснять девичник. Снимала там Катя. Вид у нее после съемки был задумчивый, запись она отдала Алешину с явной неохотой.
— Чего там было-то? Чего происходило? — пристали к ней Кот с Ванечкой.
— Да-а, девочки погуляли хорошо, — неопределенно и вяло ответила Катя.
— Ну-ну! — подначивал Кот. — Давай, рассказывай!
— Отстаньте!
— Давай, рассказывай!
— Осталось мерзкое ощущение. А вывод один: какие мы все, и мужчины, и женщины, все-таки скоты и мрази! И женщины, и мужчины! — вдруг в сердцах сказала она. — Ладно, смотрите сами, а я пойду выпью кофе. Голова болит.
Алешин был не против, и Ванечка с Котом прилипли к экрану. Там действительно было на что посмотреть. Алешин только крякал, не зная, что и сказать. Девичник был действительно знатный, со стриптизом, визгами, сдираниями остатков одежды со стриптизеров, причем невеста везде была в первых рядах. Далее присутствовали уже и более рискованные развлечения.
В другой раз уже по заказу невесты снимали мальчишник. Мужской междусобойчик тоже того стоил. Ванечка тогда даже им позавидовал. Впрочем, нового там ничего не изобрели: стриптизерши, дорогие проститутки, и это понятно: последние деньки свободы. И тоже никто тогда не знал, что с этим материалом делать — у жениха явно будут проблемы. Но за все было заплачено. Так и отдали заказчице. Пусть сама решает. Ей с ним жить. А между тем, это было просто некое ритуальное действие, дань традиции, в основном — для гостей. Не исключено, что и невеста и жених и в том, и в другом случае действительно любили друг друга. Всем это понятно, но тогда зачем заказывали скрытую съемку? Может быть, тоже из-за любви — значит, им было не все равно?
Опечаленный Алешин тогда на это сказал так:
— Я понимаю: вполне естественно, что человеку любящему интересно знать о любимом человеке абсолютно все: детство, школьные товарищи, друзья, и, уж особенно, бывшие любовники и любовницы, если они были. Ревность неизбежно присутствует рядом с любовью. Видимо, это в природе человека. А вот когда человек не хочет ничего знать о любимом человеке, это уже подозрительно. Но тут даже и не знаю, что сказать.
— Чем, думаете, это кончится? — поинтересовался тогда Кот у Алешина.
— Я даже не знаю, — развел руками тот, — не знаю!
Впрочем, Корабельниковский мальчишник проходил пока что очень даже прилично. Никаких стриптизерш и проституток. Музыка, выпивка, треп. Ждали еду и начала представления. Группа «Асфальт» уже настраивалась, блямкала по гитарам, звенела по тарелкам ударной установки. Скоро должны были принести горячее. Ванечка сидел, расстегнув пиджак, смеялся. Заморская дива вдруг остановила на нем взгляд и замерла. Ванечкино юное румяное лицо, васильковые глаза поразили ее своей чистотой и невинностью, розовые губы и накачанная шея, выпиравшая из ворота рубашки, широкие плечи тоже ей очень понравились. Она подошла к Наташе, сказала ей по-английски:
— Натача, скажи, пожалуйста, вот тому симпатичному мальчику, что я хочу с ним потанцевать!
«Да он тебе по пупок будет! — подумала «Натача» и еще: — Перебьешся, сука, наших пацанов лабать — хрен тебе!», а вслух с обворожительной улыбочкой ответила по-английски же:
— Иди сама скажи ему!
— А как это сказать по-русски?
— Давай, я тебе скажу русскую фразу, а ты ее запомни и точно слово в слово произнеси. Давай! — и она прошептала модели на ушко заветные слова. Та закивала, сначала повторила про себя, потом вслух Наташе. Наташа кивнула: — Все правильно, иди! — и, отвернувшись, прыснула смехом.
Топмодель своей фантастической походкой, сопровождаемая взглядами всех присутствующих мужчин, крутивших за ней головами, как подсолнухи за солнцем, подошла к Ванечке, поглядела на него своим коровьим иноземным взглядом, наклонилась, обдала чудесным запахом неведомых в России духов и сказала ему, онемевшему от изумления:
— Ай эм сорри, Ванья, я тебья люблью, трахни менья, пожалуйста!