Охотники на охотников
Шрифт:
Подойдя ближе, я положил носилки со своим товарищем на траву и первым делом проверил его пульс, который оказался очень слабым. Но всё-таки Тёрнер был ещё жив. Тем не менее, следовало поторопиться, так как, вероятно, счёт уже шёл на минуты, поэтому я направился к двери. И когда я стучал, то больше всего боялся, что старика-целителя не окажется дома, ведь в тёмных окнах не проглядывалось никаких признаков жизни. Но вот за дверью раздались шаги, а затем настороженный
– Кто там?
– Помогите! – отозвался я. – Мой товарищ ранен и может умереть!
Тут же до моего слуха донёсся скрежет отпираемого засова, потом дверь отворилась, и на пороге я увидел старика, который держал в руке свечу в подсвечнике. Несмотря на седые волосы и того же цвета бороду, старым и немощным он не выглядел. Наоборот, судя по внимательному изучающему взгляду и прямой осанке, этот человек был полон сил. Впрочем, иначе он не прожил бы один в лесу. Несколько секунд он разглядывал меня и лежащего на земле Тёрнера, а затем спросил:
– Кто вы такие и что случилось?
– Монахи, – ответил я ему, указывая на свою рясу. – Направлялись в Москву пассажирами в ямщицкой повозке, но в пути наткнулись на лесных разбойников, кстати, не так уж и далеко отсюда. Нам удалось отбиться от них, но они ранили моего товарища, и теперь он истекает кровью. Ямщик сообщил мне, что есть в лесу человек, который не откажет нам в помощи, и вот теперь мы здесь.
А поскольку старик продолжал молчать, я добавил:
– Прошу, помогите. Он уже потерял очень много крови и вот-вот умрёт.
– Ладно, давай занесём его в дом, – наконец, произнёс старик.
Он поставил подсвечник, а затем мы подошли к Тёрнеру, отвязали его от носилок, подняли и понесли. Хорошо, что хозяин дома шёл впереди, потому что внутри его жилища была непроглядная темень. Удивительно, как он ни на что не наткнулся, пока мы шли. Но вот мы положили раненого, и старик разжёг огонь в печи, а затем зажёг несколько свечей. В комнате стало светло, и теперь я смог её рассмотреть. Оказалось, что мы положили Тёрнера на небольшой топчан. Ещё в комнате стоял стол, лавка, какой-то сундук, а возле стены ружья и различные инструменты. Но особо разглядывать обстановку времени у меня не было, так как старик спросил:
– Куда его ранили и чем?
– В этот бок, – ответил я. – Кинжалом, но вроде бы рана не очень глубокая. Я наложил повязку с подорожником, но кровотечение остановить не удалось.
– Удивительно, как он ещё жив, – покачал головой старик, потрогав ладонью бледный лоб Джона. – Ладно, посмотрим, что там. Надо снять рясу.
Вместе нам удалось это сделать, и я увидел насквозь пропитанную кровью повязку. Хозяин дома разрезал её, а затем приступил к лечению. Сначала он промыл рану и чем-то смазал.
– Надеюсь, никакая зараза не успела попасть в организм, – раздался его тихий обеспокоенный голос.
Потом старик сшил разрезанную кожу и наложил тугую повязку с какими-то травами, а после сказал:
– Утром начну давать ему специальный отвар, который поможет восстановить силы. Но это лишь в том случае, если он очнётся. Следующие несколько часов будут решающими. Он либо выживет, либо умрёт, а третьего не дано.
Глава 5
К счастью, самого страшного не случилось, и Тёрнер смог оклематься. Вероятно, это произошло благодаря внутренним резервам организма, а будь он слабее, всё могло сложиться по-другому, с гораздо более печальным финалом. Но когда на рассвете Джон пришёл в себя и тихим голосом попросил пить, я ощутил неимоверное облегчение и радость, поскольку за предыдущие часы утомительного ожидания уже и не знал, что подумать. А после того как старик напоил его отваром из лекарственных трав и тот снова уснул, я почувствовал, что и сам валюсь с ног от усталости. Ещё бы, более четырёх суток, проведённых практически без сна, давали о себе знать. Заметив моё состояние, хозяин дома постелил мне за печкой и предложил лечь. Естественно, я не стал отказываться от его предложения, и как только моя голова прикоснулась к подушке, тут же провалился в глубокий сон, который продлился до следующего утра.
Пробуждение чем-то напомнило мне моё первое пробуждение в человеческом теле в больнице Литл-Рока, когда я только открыл глаза и не понял, где нахожусь. Вот и теперь у меня были похожие ощущения. Некоторое время я разглядывал стены, потолок, печь, возле которой лежал. И только когда до моего слуха донеслось чьё-то покашливание, память начала восстанавливаться и перед глазами возник образ старика – хозяина спрятанной от посторонних глаз в лесу избушки. Это его кашель раздавался за печью.
Потянувшись, я поднялся на ноги и вышел из своего закутка.
– Ты, конечно, горазд подушку давить, – сказал старик, покачивая головой. – Сутки спал беспробудным сном.
Я смущённо улыбнулся, а затем перевёл взгляд на Тёрнера. Тот всё так же лежал на топчане, но уже не спал, а смотрел на меня. И по весёлым искоркам в его глазах я понял, что кризис миновал, и теперь он точно пойдёт на поправку.
Конец ознакомительного фрагмента.