Охотники за головами
Шрифт:
Висевшие в каждом углу видеокамеры подозрительно косились по сторонам, а секьюрити в тесных пиджаках, напоминавшие застывшие на позициях танки, монотонно жевали резинку и внимательно разглядывали при-сутствующих.
Самюэль Гриффит сидел в рабочем кабинете и время от времени бросал взгляд на панель, где демонстрировались панорамы самых ответственных мест.
Вход — где можно было узнать полицейского агента или определить вооруженного гостя.
Туалет — где злоумышленник мог сменить грим, достать разборный автомат или заложить бомбу.
И наконец — служебный коридор ресторана, откуда, поднявшись по лестнице, можно было проникнуть на жилой этаж самого Сэма Гриффита.
И хотя эта лестница тщательно охранялась и простреливалась с трех направлений, Гриффиту случалось испытывать страх, когда отчаянные команды пытались штурмовать его апартаменты.
Пару раз некоторым из них удавалось пройти этот смертельный участок, но никогда и никто не мог преодолеть главного препятствия — знаменитого «Синего робота», фехтовальной машины.
Гриффит просмотрел счета и поставил свои подписи на всех, кроме одного — счета за топливо. Нажав на кнопку, он напрямую связался со своим бухгалтером:
— Конрад?
— Слушаю, сэр.
— Конрад, что за цифры такие — восемь тысяч тонн? Мы всегда выбирали по пять, а тут вдруг восемь! Разберись там с поставщиками…
— Я уже разбирался, сэр, но они предоставили документы, подтверждающие, что мы действительно выбрали восемь тысяч…
— И что это, по-твоему, за шутки? — рассердился Гриффит.
— Должно быть, какой-нибудь жулик, сэр, подделал наши коды и подписи. Такое, увы, случается…
— Ты предлагаешь оставить все как есть?
— Да, сэр. Если подавать в суд на поставщика, мы лишимся его льгот, вбухаем в процесс кучу денег, и еще не факт, что выиграем это дело…
— Тогда давай найдем эту сволочь, что нас обворовала! — Сэм очень разозлился. Он терпеть не мог, когда его надували.
— Опять же, сэр, услуги детективов обойдутся нам не дешевле, — Конрад говорил ровным голосом, словно надиктовывал секретарше письмо. Гриффит представил эту невозмутимую физиономию с золотыми очками на носу, и это разозлило его еще сильнее.
— Ладно, Конрад. Я все понял, — оборвал он подчиненного и отключил связь.
«Никто не хочет работать, никто. Вот так пашешь по десять часов в день, кормишь этих дармоедов, а в результате, когда тебя обворовывает какой-то жулик, все говорят: „Пускай себе тянет, это же мелочь“. Но это не мелочь, воровство нужно пресекать на корню!..»
— На корню надо пресекать! Жестоко пресекать! — произнес Гриффит вслух, и это его слегка отрезвило. Он взял из ящика сигару, но курить не стал, вспомнив о запрете врачей.
«Никаких сигар, мистер Гриффит. Поменьше пейте и избегайте стрессов…» — так говорил доктор Лифшип, который сам никогда не упускал случая угоститься сигарой или выпить двойную порцию солодового виски.
«Я этим не злоупотребляю, — оправдывался он и смущенно выкладывал на стол астрономические счета, — в небольших количествах хороший табак даже полезен…»
Гриффит вспомнил, как прочитал в одной книжке о наказаниях, которые в разное время применялись против воров. Больше всего ему понравилось отсечение обеих рук. Именно так Гриффит поступал бы с ворами, будь его воля.
Сэм давно уже стал состоятельным человеком и предпочитал не вспоминать, что когда-то был удачливым вором. За его голову полицейские Нового Востока и Промышленного Союза давали два миллиона кредитов, в то время как он сумел украсть почти полмиллиарда.
Когда-то это было одно из самых громких дел. Благодаря сложнейшей комбинации, Гриффит два месяца был подставным владельцем шахты по добыче топливного кобальта, а после того, как обман раскрылся, Сэм Гриффит исчез и потратил половину украденных денег, прячась от разъяренных полицейских.
Он перепробовал много методов и наконец остановился на одном — полулегальном существовании.
И теперь его домом и крепостью было казино, болтавшееся в нейтральном космосе где-то между Коникой и сырьевым районом Нового Востока.
Гриффит снял трубку старомодного аппарата и набрал номер своих жилых апартаментов. Трубку взяла служанка.
— Нэн, позови миссис Гриффит.
— Одну минуту, сэр, — телефонная трубка грохнулась на стол, затем послышались удаляющиеся шаги. Наконец застучали каблучки жены, и она взяла трубку:
— Сэм? Это ты?
— Я, дорогая. Как там малыши?
— У Тоби урок рисования, а Карл собирает из букв слова. У него чудесно получается, дорогой.
— Я рад, Гейл. Что, учитель математики больше не просил прибавки к жалованью?
— Нет, даже не заикнулся. Как тебе удалось убедить его?
— Ну… Я нашел веские аргументы.
— О, дорогой, ты такой умница! Я ведь ему тоже говорила: «Мистер Лоуренс, мы не можем раздавать деньги по первому требованию, ведь существуют рыночные цены», а он…
— Ну будет тебе, дорогая. Главное, что проблема решена.
— Ты прав, дорогой. Что ты решил насчет дня рождения Тоби? Устроим праздник здесь или поедем к Гартнерам?
— Сделаем, как ты хочешь, дорогая.
— О, Сэм, я тебя обожаю!
— Я тебя тоже, дорогая.
— Ну пока, я пошла к Карлу. Целую тебя.
— И я тебя тоже, дорогая.
После разговора с женой настроение у Гриффита улучшилось, и он расслабленно откинулся в кресле.
Последнее время смысл своей жизни Сэм Гриффит видел только в семье… Ну и, может быть, в бизнесе.