Охотники за наследством
Шрифт:
При виде меня Алиса отложила меню.
– Ты опоздала на три минуты сорок секунд! – сердито сказала она, глядя в телефон.
Говорят, плохой характер достался моей подруге в наследство от татарского дедушки и неизвестной нам цыганской родни. Впрочем, проявлялся он редко. Вот и сейчас она явно пребывала в хорошем настроении.
– Ну, как там Мальдивы? Загорела, похудела! Могла бы хоть эсэмэску скинуть. Мы тут волновались.
Конечно, я не загорела и не похудела, но слышать
– Связи не было. Я все надеялась, что ты сообразишь мне с работы в отель позвонить.
– То есть ты рассчитывала на мою сообразительность? Это зря, тебе надо было почтового голубя прислать.
– Кстати, насчет голубя, кара… Тут такое дело… Сейчас расскажу тебе сказку.
Собираясь с мыслями, я протянула ей альбом, который она быстро принялась листать.
– Это что за народное творчество? Отель хотят сделать? Или дядя Федор себе прикупил? Слушай, надо бы позвонить ему сегодня.
Дядя Федор, или Федерикко Кьяпаццы, был нашим общим знакомым. Находясь в самом расцвете своих семидесяти восьми лет, он крутился по миру, словно волчок, и повсюду скупал недвижимость, а у его внуков, Маттео и Кьяры, мы частенько отдыхали на Сицилии.
– Это дядя Федор, да? Я даже знаю, где это. Озеро Маджоре. Ага, точно. – Она с довольным видом захлопнула альбом.
– Нет, это не дядя Федор. Послушай… – Сосредоточиться не получалось, я начала растирать виски пальцами. – Короче, давным-давно… – Я снова сделала паузу.
– Ну!
– Не торопи, сама собьюсь.
Официант поставил передо мной большую чашку кофе латте и салат с утиной грудкой. Алиса молча закурила, сделав неопределенный жест рукой, означавший, видимо, что она никуда не торопится.
– Короче, один человек оставил часть этого поместья мне в наследство. Плюс еще полмиллиона долларов. То есть не мне, а моей бабушке…
– Бред!
– Это не бред, на посмотри. – Я плавно провела купюру между чашками. – Пока ехала к тебе, уже сняла десять тысяч.
Алиса протянула руку, коснулась банкноты, затем толкнула ее ко мне:
– В одном банке?
– Нет, в разных, не в этом суть…
– Слушай, это просто розыгрыш. Дурацкий розыгрыш. Завтра появятся какие-нибудь люди с камерами и попросят вернуть им десятку. Ты, главное, – не возвращай и говори, что подашь в суд. Сливки будешь?
Это тоже было своеобразным ритуалом. Воздушные сливки с верхушки ее коктейля мною съедались каждый раз, потому что ей они ужасно не нравились. Не было случая, чтобы я отказалась, но мне всегда требовалось особое приглашение.
– Не знаю, не знаю, юристов нашел мой двоюродный брат. Как думаешь, он тоже участвует в розыгрыше?
При упоминании о брате Алиса резко посерьезнела.
–
– Вот и я говорю. И это еще не все.
– У них был роман?
– Нет. Господи, почему все об этом спрашивают! – возмутилась я, хотя пока была единственной спросившей.
– Ладно, проехали.
– Слушай дальше. Наследство разделено на две части. Между мной и одной старушкой по имени Маргарет Вандельхох. И сейчас она предлагает мне свою половину в обмен на это.
Я достала из сумки ящичек. Сегодня явно был необыкновенный день, доказательством можно считать хотя бы тот факт, что мобильный Алисы пока ни разу не зазвонил. Скорее всего, он просто разрядился или выключился и теперь аккуратно «спал» на столике. Вторая странность – ни один стол вокруг нас не был занят, в то время как в соседнем зале люди буквально дрались за каждый угол. И еще… Я только сейчас заметила перемены. На окнах повесили коротенькие алые занавески, отбрасывающие на стены огненные блики. Смотрелись они гораздо приличнее, чем можно было ожидать.
– Что ты делаешь?
Алиса тем временем сорвала со шкатулки тряпку и теперь внимательно рассматривала ее на просвет.
– Знаешь, в одной книжке была история. Там всех интересовала не драгоценность, а платок, в который она была завернута. В рисунке была зашифрована карта сокровищ. Про обертку тебе юристы ничего не говорили?
– Брось, дорогая, это просто грязная тряпка.
– Не скажи… Вот это пятно отчетливо напоминает мне остров Искья, а вот эта клякса очень похожа на… Сейчас скажу на что.
Стало ясно, что Алиса просто издевается.
– Хватит, не до смеха сейчас.
– А чего тебе не до смеха-то? Полмиллиона получила? Радуйся. Давай ее сюда. – Она отбросила тряпку в сторону и взялась за шкатулку, для начала щелкнув по ней пальцем. – Это что? Малахит?
– Нет, жадеит.
– Слушай, у нас в каждом переходе такие продаются. Главное, конечно, чтобы твоя старушка об этом не узнала. Давай рассказывай, что за дед и откуда бабка.
Тут она схватила телефон и начала фотографировать шкатулку со всех сторон. Оказывается, все это время он работал.
– То ли итальянец, то ли англичанин…
– То ли индус?
– Слушай, я за что купила, за то и продаю. Маргарита Вандельхох была его невестой, но после войны вышла замуж за другого.
– Не дождалась?
– Нет.
– Дальше.
– Дальше не знаю. С моей бабушкой он встретился на приеме в Букингемском дворце в конце шестидесятых. Насколько я понимаю, на нее эта встреча не произвела впечатления, она никогда о нем не упоминала. И вот, разделил между ними, – я указала жестом на шкатулку и альбом.