Охоться на меня, дорогая
Шрифт:
Я откидываю голову на мягкую подушку, на мгновение закрывая глаза, чтобы найти передышку от вихря мыслей и вопросов без ответов. Сон быстро окутывает меня, затягивая в свои глубины, как прилив. Усталость побеждает, и я поддаюсь ее объятиям.
Спокойствие сна разрушается, когда я вздрагиваю, просыпаясь. Дезориентированная и сонная, я распахиваю глаза, и с моих губ срывается вздох.
Рот на моей киске, жадно пожирающий ее, в то время как руки в перчатках держат мои ноги раздвинутыми. Моя спина выгибается
Но я ничего не вижу.
Я пытаюсь дотянуться до своего лица, но мои руки не двигаются.
Что бы ни связывало мои руки, оно сдвигается, и я чувствую, как пальцы впиваются в них там, где их держат над моей головой.
Мое сознание начинает возвращаться, и я чувствую диван под своим телом. Должно быть, в какой-то момент я легла поперек него или они уложили меня. Моя голова лежит на подлокотнике, а руки кто-то держит за его краем.
И один из них прижимается ртом к моей киске.
Я снова хнычу и задыхаюсь, когда что-то касается моей щеки, затем модулированный голос говорит рядом с моим ухом.
— Ну что, проснулась, Малышка? Как тебе такое взаимодействие?
Мое сердце бешено колотится, и я не могу сдержать стон, вырывающийся из меня, когда рот на моей киске продолжает двигаться. Как бы сильно я ни хотела бороться с этим, я не могу отрицать возбуждение и трепет, которые пронизывают меня.
Я слегка сопротивляюсь, пытаясь высвободить руки, желая снять то, чем они закрывали мне глаза. Рот отодвигается от меня, а рука отпускает одну из моих ног, и мгновение спустя боль пронзает меня, когда рука в перчатке наносит резкий шлепок по моей киске.
Я ошеломленно замираю, а затем палец в перчатке медленно проникает внутрь меня.
Он шлепнул меня по киске. Кто так делает?
И кто так заводится от этого, что начинает тяжело дышать и чуть не кончает?
Рот возвращается к моему клитору, язык щелкает и кружит, когда его палец начинает входить и выходить из меня.
— Тебе это нравится, Малышка? Ты собираешься быть хорошей девочкой и кончить для нас? — снова раздается голос у меня в ухе. Моя киска сжимается, когда тот, что у меня между ног, добавляет еще один палец.
Мой разум — это хаотичная смесь страха, замешательства и извращенного чувства удовольствия. Это сводящий с ума коктейль, который усиливает мое возбуждение, несмотря на охватившую меня дрожь страха. Дихотомия ощущений заставляет мое тело перегружаться, борясь между желанием сбежать и жаждой большего.
По мере того, как удовольствие нарастает во мне, я борюсь, чтобы восстановить контроль над своими мыслями. Это не то, чего я ожидала, когда бросала вызов. Я ожидала ответа, вызова, но не этого…
Пальцы в перчатках продолжают проникать в мою киску, изгибаясь и потирая в нужном месте каждые
— Я хочу услышать, как ты кричишь, Малышка. — Слова напоминают соблазнительное мурлыканье.
С очередным изгибом пальцев внутри меня и прикусом зубов на моем клиторе они получают именно то, что хотят. Моя спина выгибается над диваном, и мой крик эхом разносится по комнате, когда я разбиваюсь вдребезги, волны моего оргазма захлестывают меня.
Я смутно слышу, как они оба стонут, когда звук срывается с моего рта.
— Вот и все, Малышка, ты как гребаная музыка, — стонет голос у моего лица.
Рот на моей киске удваивается, атакуя мою киску и клитор с новой силой и засовывая в меня дополнительный палец. Через несколько секунд я мчусь к другому обрыву, мое тело переходит в овердрайв, когда я сильно сжимаюсь вокруг пальцев, проникающих в меня.
Я корчусь и неудержимо стону, когда очередной оргазм пронзает меня, мое тело содрогается от удовольствия, когда я снова кричу для них.
Когда волны удовольствия спадают, я остаюсь задыхающейся и дезориентированной, мое тело покрыто тонкой струйкой пота. Руки в перчатках медленно отстраняются от меня, оставляя меня чувствовать себя опустошенной и уязвимой. Я лежу там, все еще не в состоянии двигаться или видеть, пытаясь собраться с мыслями и осмыслить то, что только что произошло.
Я смутно улавливаю движение, пока что-то не касается моих губ. Мой тяжело дышащий рот открывает им доступ, чтобы засунуть пальцы в перчатках внутрь. Я ощущаю вкус себя, смешанный со вкусом кожи.
— Соси, и если ты укусишь, тебя накажут.
Я делаю, как мне велят, посасывая и облизывая перчатку дочиста.
Пальцы покидают мой рот, и секундой позже я чувствую горячее дыхание на своих губах. Он рычит мне «Хорошая девочка» за секунду до того, как его рот пожирает мой с тем же энтузиазмом, с которым он раньше пожирал мою киску.
Я могу сказать, что это тот, кто был там, внизу, потому что я почувствовала свой вкус на его губах.
И его голос не был модулирован.
Глава 14
Алекс
Я пытаюсь удержать воспоминание о его голосе, но в тот момент, когда его язык проникает в мой рот, все исчезает, как пыль на ветру. Его вкус вместе с моим собственным опьяняет.
Он целует меня так, словно это единственный раз, когда у него когда-либо будет шанс. Его руки в перчатках хватают меня за волосы, кожа больно натягивает пряди.
Я хотела бы увидеть его. Я хотела бы прикоснуться к нему. Но внезапно он снова ушел, оставив меня в замешательстве и стремлении к большему.