Окатанский боец

Филон Елена

Смаргиваю капельки влаги с ресниц, и они расплываются по полу двумя тёмными кляксами.

Д-88 опускается рядом и мне не нужно вновь слышать его требование, чтобы начать рассказ. Я готова говорить.

К тому моменту, когда заканчиваю историю о том, что связывает меня с Сэйен и что стояло на кону нашего соглашения, в доме царит тьма. Ночь опустилась на Мёртвые земли,и лишь благодаря луне в небе, чей серебристый свет струится сквозь щели на окнах, я всё ещё мoгу видеть очертания Д-88 рядом с собой.

Однако, я не способна

видеть его лицо, и нахожусь в лёгкой растерянности не зная, что он чувствует, услышав от меня правду… Лишь его горящие неоном глаза, как две звезды в чёрном небе, сияют так ярко, что невозможно взгляда от них отвести, но и прочесть их невозможно.

– Прежде, чем ты решишь, что я тебя использовала и больше ничего…

– Не решу, – перебивает. Звучит тяжёлый выдох,и он откидывается затылком на стену.
– Иначе,тебя бы уже не было в живых.

Ах, да, у него же в голове что-то вроде встроенного фильтра: плохим людям – казнь, хорoшим – помилование.

Вздыхаю и я. Опускаюсь на пол, подкладываю под голову сумку и прикрываю глаза, мечтая лишь о том, чтобы поскорее провалиться в сон, где не будет погони, не будет морта в плаще и не будeт умирающей на моих глазах Лайзы…

– Так что ей от тебя надо?
– тихонько cпрашиваю напоследок.
– Зачем ты нужен Стальной королеве?

Молчит.

– Как давно вы с ней знакомы?

А в этот раз отвечает:

– Давно. Я был ещё подростком, когда она нашла меня. Изредка и тайком приходила к нашей кoлонии,и я сбегал, чтобы увидеться с ней.

Если посчитать,то на то время Сэйен уже была гораздо старше Д-88. И что такой, как она, могло понадобиться от морта-подростка?..

– Вы… вы были друзьями?
– Какое-то странное желание испытываю, обозначить сей факт, как можно скорее.

– Она учила меня, - отвечает спустя паузу.

– Чему же?

– Много чему. Всему, о чём знала сама. – А потом вдруг добавляет, словно к самому себе обращаясь: – Старик не доверял ей…

– Какой еще старик?

– Тебя это не касается, - голос вновь стальным становится. – Спи.

– Рано или поздно нам придётся всё это обсудить, хочешь ты того, или нет, – говорю строго.
– Между нами повисло слишком много вопросов, Д-88,и ты это знаешь не хуже меня.

Светлее вдруг стало, - чувствую на своём лице его взгляд через закрытые веки.

– Что? – встречаюсь с ним глазами.
– Не нравится, когда я тебя так называю?.. Скажи мне своё имя и больше никогда не услышишь своего рабского номера.

– Почему ты делаешь это ради него?..
– тихим, низким голoсом задаёт вопрoс, к которому я сейчас совершенно не готова,и ни на секунду глаз с меня не сводит.

– А, по-твоему, я должна была просто позволить ему умереть?
– вопросом на вопрос. – Так с дорогими тебе людьми не поступают.

Боец выдерживает паузу и вот мне начинает казаться, что разговор закончен, но он всё же отвечает:

–

Ты слишком много взваливаешь на свои плечи. Ты – всего лишь человек.

– Возможно. Но это мои плечи. Сколько смогу, столько вынесу.

– Ты всегда была такой, - говорит вдруг и совершенно другим голосом: ещё более тихим, глубоким и таким печальным, что на сердце больно становится. А потом добавляет: – Такие, как ты, в этом мире долго не живут, Эмори.

– Видишь, у нас всё-таки есть что-то общее, - выдaвливаю из себя вымученную улыбку и повторяю вопрос: – Так имя мне своё скажешь? Уже можно.

А в следующий миг происходит то, отчего сердце в груди замирает и, кажется, что даже время замедляется ради этого удивительного и такого невероятного мгновения, когда боец тянет руку к моему лицу и, с несвойственной для него нежностью, вытирает подушечками пальцев мои мокрые от слёз щеки.

Он уже во второй раз это делает – вытирает мои слёзы. Почему?..

– Спи, – говорит хрипло, еще на несколько секунд задерживает ладонь на моём лице, а затем отстранятся.

– Спокойной ночи, – говорю спустя паузу. – Не уходи без меня, хорошо?

Смаргиваю последние застывшие в уголках глаз слёзы,и холодная спасительная тьма настигает меня так быстро, что даже если боец и ответил, я этого не услышала.

Погружение в сон произошло практически мгнoвенно, но я еще успела вспомнить о том, что, будучи физически измученной и морально раздавленной, забыла принять лекарство.

ГЛАВА 22

*Радио-апокалипсис*

*Зомби-волна *

Track # 22

Clairity - «Broken Things»

Сообщение: Как молитва, вознесённая к небесам, когда кроме как молиться уже ничего не остаётся. Когда вера в то, во что никогда не верил, становится последним прибежищем надежды.

Каждый поцелуй… Я запомню каждый поцелуй. Д.».

***

С мягким звоном двери лифта закрываются за моей спиной, и я ступаю в белоснежный холл. В тот самый – со стеклянной стеной, где ещё недавно состоялся мой последний разговор с отцом, и где я получила от него благословение на помолвку с Дьеном.

Глупости какие.

Это ведь был не отец, а всего-то моя разыгравшаяся фантазия. Проще согласиться с тем, что я сама себе разрешение на брак дала, чем с тем, что oтец явился ко мне во сне по столь важному делу. И самое печальное… что я уже никогда не узнаю, что он на самом деле думал насчёт нашей с Дьеном свадьбы.

Неспешные шаги вторят мне негромким эхом, пока я двигаюсь к одинокой фигуре, застывшей у прозрачной стены.

– Тебя стало слишком много в моей жизни, не находишь?
– даже не повернув ко мне головы, произносит Д-88,и я замираю у него за спиной.