Окажись на моём месте
Шрифт:
Антон закрыл машину, предъявил охраннику пропуск и прошел в лифтовую. Кабинет управляющего находился во втором этаже. В приемной, в мягком кожаном кресле сидел Курт.
– Доброе утро, – Антон протянул руку, – я не опоздал.
– Нет, еще две минуты.
– А… уже на месте?
– Да. Нас пригласят. Там секретарь, с какими – то бумагами. – Курт поднялся. Это был немолодой мужчина, возраст которого подчеркивался седой бородой. Волос на голове почти не было, лишь не широкая полоса на затылке. Высокий, под два метра, широкий в плечах, стройный и подтянутый он являл собой образец здорового образа жизни. Курт был одет в темно – синий двубортный костюм, и держал в руке портфель из
– Сегодня хороший день. Наконец – то закончились эти дожди и можно подставить лицо солнцу – его большие серые глаза светились доброй улыбкой.
Дверь в приемную открылась, и молодая красивая девушка в строгом черном костюме, пригласила их в кабинет. Навстречу, из-за широкого массивного стола натурального дерева, поднялся молодой лет тридцати пяти мужчина. Он был килограмм на двадцать тяжелей, чем следовало бы, среднего роста, с круглым лицом, в которое были воткнуты два живых глаза. Это был управляющий банком Валерий Дмитриевич Пивоваров.
После короткого приветствия он протянул руку с обрубками толстых пальцев в сторону боковой двери и пригласил пройти. Это был зал для переговоров, с большим круглым столом, у которого стояло восемь кресел. На столе, против каждого кресла, лежали чистые листы бумаги. Когда Антон и Курт проходили в указанном направлении, управляющий подошел к своему рабочему месту, и нажал кнопку селектора:
– Надя, Шехворостова, Ступку и Селезнева ко мне. Да, и сделай всем кофе.
– Ну, как Вам Киев, доктор Плейзе, – спросил Валерий Дмитриевич, садясь на свое место.
– Я ошеломлен. Такой объем строительства, и ремонтных работ… Извините, здесь можно курить? – Немец опустил руку в карман, за сигаретами.
– Да, конечно. Сейчас принесут кофе и пепельницу. Говорят, что новый премьер, совершенно не прикасается к бюджету города, вот и результат.
В зал вошли трое молодых людей и секретарь с подносом, на котором стояло шесть белых фарфоровых чашек и такая же пепельница. Все присутствующие молча ждали, когда девушка расставит посуду, и лишь после того, как за ней плотно закрылась дверь, Валерий Дмитриевич начал говорить:
– Рассаживайтесь и перейдем к делу. Представлять Вас друг другу не буду, мы все давно знакомы. Начнем с главного. Антон Сергеевич, мы рассмотрели на кредитном комитете представленный вами проект, и нашли его очень интересным и перспективным. Вчера немецкая сторона открыла в нашем банке депозит, равный их доле инвестиций. Это было наше последнее условие, и мы удовлетворены. По нашему соглашению компания доктора Плейзе инвестирует в торговый центр один миллион немецких марок, реконструкцию вы проведете за шесть месяцев, мы открываем вам кредитную линию в размере двух миллионов гривен для пополнения оборотных средств. Процентная ставка – двадцать. Если нет принципиальных возражений, то дальше все зависит от вас. В деле, кажется, не хватает пары документов, чем быстрее вы их оформите, тем быстрее пойдут деньги.
– Нас все устраивает. Технические вопросы я решу с ребятами, – Антон посмотрел в сторону сотрудников банка, – поэтому не вижу смысла вас задерживать.
Он встал и протянул руку, при этом его лицо выражало явное удовольствие.
– И что, – управляющий бросил лукавый взгляд на Антона, – мы даже не пропустим по пятьдесят грамм за успешное сотрудничество?
– Спасибо. – Антон опустил руку. – Но я за рулем.
– Ничего, коньяк не повредит. Через сорок пять минут после употребления ста грамм ни одна экспертиза не определит. Правда, при условии, что напиток качественный, а никакое-нибудь пойло, закрашенное чаем. – Продолжал настаивать Валерий Дмитриевич.
На этот раз он сам с шумом поднялся, подошел к стеклянному шкафчику, стоявшему за спиной, и извлек из него бутылку Хенеси и три коньячных бокала.
– Вы можете быть свободны. – Обратился он к своим сотрудникам, когда повернулся лицом к столу. – Когда мы закончим, Антон Сергеевич зайдет к вам и договорится о деталях.
Антон бросил умоляющий взгляд на Курта. Ему явно хотелось поскорей выйти отсюда и дать волю эмоциям. Он не любил неписаный протокол подобных деловых встреч, и вести беседу на отвлеченные темы за бокалом коньяка предпочитал с людьми ему интересными, а не полезными. Но Курт состроил суровую гримасу и утвердительно кивнул головой, точно одернул друга. Антон смерился. Их немой диалог остался не замеченным.
Выходя на улицу, Курт опустил на плечо Антону свою тяжелую руку, и, глядя сверху вниз, сказал:
– Тебя можно поздравить, дружище.
– Нас, Курт, нас, – чуть ли не подпрыгивая от радости, отвечал Антон.
Идея строительства торгового центра принадлежала ему. Она логически вытекала из объемов продаж стройматериалов, который делала фирма Антона. Товары поставляла компания Курта.
Все началось после выставки, на которой западные производители устроили шоу для киевлян. Их отношения развивались классически просто: знакомство, контракт, перевод денег в Германию, отгрузка, продажа, опять перевод денег. Своей работоспособностью, ответственностью, быстротой реакции на происходящие события, логичностью своих действий, компетентностью Антон убедил немцев в правильности выбора торгового партнера. Объемы продаж росли, как на дрожжах, и ценой тому были: шестнадцати часовой рабочий день, нечеловеческое напряжение мозга, мобилизация всех внутренних сил, бесконечные стрессовые ситуации, и как следствие ранняя седина.
Его предприятие разрасталось, он купил склады на окраине, открыл филиалы в пяти городах и подумывал о своем производстве.
Идея о торговом центре пришла сама собой, как и все жизнеспособные идеи. Антон предложил реконструировать склады, создав крупное предприятие оптовой и розничной торговли. Курт поддержал его, и они вмести принялись за расчеты и составление подробного бизнес – плана.
И вот сегодня поставлена точка, перевернут лист. Осуществление проекта поручалось новой компании, в которой имели свои доли, и Антон, и Курт. Впереди новые возможности, новые достижения, новые успехи. Вулкан эмоций бушевал в груди Антона, выбрасывая через глаза искры восторга. Он не находил места рукам, постоянно хватаясь, то за сигареты, то за ключи, зажигалку или ручку. Раза три открывал кейс на капоте машины, и тут же захлопывал за ненадобностью. Начинал говорить о делах и тут же прерывался. Курт следил понимающе, не одергивал, не останавливал. Он гордился компаньоном.
– Ты сейчас, куда? – Спросил немец, прощаясь у машины.
– На пару часов заеду в офис, потом встреча…
– Не забудь, сегодня я даю обед в твою честь, Император. Не опаздывай. В семь в "Пантагрюэле", это у Золотых Ворот, знаешь?
– Курт, кажется киевлянин – я. – Антон вставил ключ в замок зажигания.
Лена любила своё детище. Эта любовь произвела на свет один из лучших цветочных магазинов в городе. Его интерьер указывал на исключительный вкус человека, его разработавшего, и вынуждал посетителей возвращаться сюда снова и снова, если и не купить кактус или драцену, то опустится в кресло среди раскидистых напольных фикусов, выпить чашку вкусного крепкого кофе и потрепаться с красивой сексапильной хозяйкой. Очень многие, придя сюда в первый раз, со временем становились добрыми знакомыми, особенно мужчины. Они заходили от нечего делать, приводили друзей, и, как правило, с пустыми руками не уходили. Дело процветало.