Окно на Европу. Книга 2
Шрифт:
— Так что скажете? — насмешливо повторил вопрос Дижар. — Вы согласны провести легкий поединок в честь открытия Арены?
— Вы не оставляете мне выбора, Дижар. Я вынужден согласиться на ваше предложение, — как можно спокойнее ответил я.
Толпа взревела, услышав мой ответ. А кто-то из ложи молодых дворян выкрикнул, что готов поставить на меня пару золотых. Его идею поддержали остальные, а гул стал нарастать еще больше. Мое настроение испортилось окончательно, когда Дижар продолжил говорить.
— В таком случае хочу предложить вам бойца. Все тут меня неплохо знают, —
Толпа утвердительно прогудела. По Арене побежали шепотки, но все быстро умолкли в ожидании того, что придумал Дижар. Моя же интуиция вопила от нехорошего предчувствия.
— Думаю, никто не станет утверждать, что в моем подчинении имеются бойцы сильнее меня? Раз я смог их всех победить, то они слабее меня.
Такую логику оспаривать не то что не имело смысла, а было просто глупо. Я уже понял, к чему ведет свой монолог Дижар.
— Господин Дмитрий, предлагаю вам более слабого бойца для поединка — Люля!
После такого заявления реакция толпы мне не понравилась. Кто-то взревел, а кто-то ахнул.
У меня пробежали мурашки по спине, когда я увидел гору, что вышла на песок Арены. То был лысый мужик больше двух метров ростом, с приличным пивным брюшком. Одна его рука по размеру была как моя нога. Мой противник издевательски улыбался и все время постукивал кулаком правой руки о левую ладонь. Он даже демонстративно разулся перед выходом на песок, словно вышел на прогулку к речке.
— Ничего себе Люль, — неожиданно сам для себя проговорил я вслух, стоя у натянутых канатов.
— А знаешь, почему эту гору называют таким смешным именем — Люль? — вдруг раздался голос Лукаса за моей спиной.
Я даже вздрогнул от неожиданности, но кивком поинтересовался у друга. Мне реально стало интересно, почему у него такое прозвище.
— Он обычно молчаливый и не лезет в разговор. Всегда стоит в стороне и слушает, что скажет командир. При спорах и назревающих ссорах между должниками или выяснении вопросов с недобросовестными клиентами он по своему единоличному решению может влепить пощечину ни с того ни с сего, а может дать подзатыльник. И так он это наловчился делать, что человек обычно валится с ног с одного удара, а самые хилые даже сальто умудряются сделать. На постоянный вопрос: «Зачем ты это сделал?» — он отвечает всегда одну фразу: «Этот гад заслужил люлей».
— Зачем его тогда берут на такие переговоры?
— Наверное, потому, что это нужно Дижару. Он вроде как и ни при чем. Его человек сам изъявил такое желание. Но после этих «люлей» должники становятся сговорчивее. Прошу тебя, Дима, не забывать, что магией пользоваться нельзя. Старайся не попасть под его удары и двигайся, как ты умеешь. Иначе вся эта затея с Ареной полетит прахом. Тебе нельзя проигрывать.
— Знаю-знаю, — как-то вяло ответил я. — Противник уж очень большой, но я постараюсь что-то придумать.
— Давай, Дима, давай! Думай быстрее, он уже к тебе идет, — похлопал меня по плечу Лукас и отошел в сторону.
Честно говоря, я не знал, что делать. Поджилки мои тряслись, а сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди… Когда ты стоишь в тренировочном спарринге — все намного проще, а тут реальный бой. Не страшно быть побежденным. Но не в этом бою…только не в этом! Находясь на этой планете, я уже попадал во многие переделки и трусом себя не считаю, но сейчас совсем другой случай. Я не имел права проигрывать. От моего поединка зависело слишком многое.
Дважды над моей головой просвистели руки противника. Он едва не задел меня. Спасли моя скорость и реакция. Соперник рывками наседал и норовил дать мне пощечину. Я увиливал как мог. Ведь если мне по голове случайно «прилетит», то мне этого хватит. Но я не собирался сдаваться.
Очередной резкий замах Люля вновь пролетел над головой. Его рука чуть коснулась моих волос. Удар такой силы, задень он меня, мог впечатать мне ухо в мозг. Соперник не стеснялся бить сильно. Он кровожадно улыбался и уже начинал злиться. Мне, в свою очередь, приходилось уворачиваться и очень быстро двигаться по рингу.
Люль, или как там его правильно называть, сменил тактику. Он вытеснил меня за середину ринга и направился ко мне, растопырив руки, словно решил поймать мелкого котенка, ловко скачущего по песку. Мои попытки уйти в сторону ни к чему не привели. Соперник короткими прыжками сдвигался в ту же сторону, что и я. Он монотонно вытеснял меня к углу ринга. Гул голосов становился громче в предвкушении развязки. Я заметил, как баронесса привстала, ожидая моего проигрыша. На ее лице застыла… даже не улыбка, а очень довольная гримаса властного победителя. Ох и разозлило же меня это!
Не знаю как, но у меня получилось в самый последний момент вырваться из угла, проскользнув под рукой противника. Пока он разворачивался, я успел нанести ему пару ударов по корпусу, а точнее — в левый бок, где находится селезенка. Люль скривился от боли и прорычал от злости. А мои удары вызвали всеобщее одобрение толпы.
С верхних трибун послышался возглас:
— Так его! Я на тебя поставил! Смотри не подведи!
Противник пришел в ярость и решил повторить процедуру захвата моей тушки в очередном углу. На этот раз не так сильно расставляя руки в стороны, прикрывая свой торс, он двигался очень быстро и ловко, моментально смещаясь при малейшем намеке на мое бегство из угла ринга.
Опять, уловив подходящий момент, я поднырнул под руку соперника, пытаясь избежать захвата. Вот только на этот раз и мой противник прыгнул за мной. В полете он дотянулся до моей ноги, и мы рухнули на песок одновременно. Мою ногу словно зажало в медвежий капкан. Вырваться было нереально. Меня мгновенно сграбастали, словно нашкодившего ребенка, и прижали в сильном захвате к груди. Руки оказались скованными, а попытки вырваться ни к чему не приводили. Люль же встал на ноги и тряс меня, не ослабляя хватки. С противной ухмылкой на лице он прошелся по арене в одну сторону и резко встряхнул меня, потом прошелся в другую сторону и повторил данное действие.