Окно

Левченко Александр

От катера отделилась крошечная блестка и стремительно понеслась к Контейнеру, а сам корабль эффектно завершил боевой маневр резким изменением курса. Однако траектория полета ракет была слишком уж прямолинейной, и, так и не подав сигнала захвата цели, они промчались мимо атакуемого объекта.

– Что это с ними, капитан?
– едва смог выдушить из себя Лино.

Горан глубоко вдохнул и выдохнул воздух.

– Ничего особенного. Просто ты не расчехлил головки самонаведения. Заходи ещё раз, только перед запуском не забывай больше запрашивать полный отчет о боеготовности. И дублируй все свои команды

вслух. Для меня.

Сняв наконец скафандр, Горан удобно уселся в кресле и мысленно перенесся к Лино. Казалось, на этот раз все шло безупречно, однако, когда осталось только скомандовать "Залп!", у него возникло странное чувство чего-то недоброго.

– Стоп, Лино!
– крикнул Горан.
– Борт, панораму!

Но было уже поздно. Команда "Залп" пришла от напарника быстрее тех полсекунды, которые теперь их разделяли. Судя по растеряному молчанию, Лино сначала не понял, почему так встревожился Горан, тем более, что скоро послышался устойчивый писк захвата цели, однако, когда неожиданно он стал прерываться, а потом замер насовсем, понял все и в отчаянии прошептал:

– Солнце...

Контейнер продолжал свой грозный полет, и Горан почувствовал в животе неприятный холодок.

– Первая заповедь атакующего - никогда не заходи против Солнца, медленно промолвил он, стараясь не выдать своих чувств.

– Мне казалось, что оно достаточно далеко, - неживым голосом пробормотал Лино.
– Что же теперь делать, капитан?

– Не паникуй преждевременно, у тебя есть ещё один боекомплект. Нужно только учесть все ошибки и закончить наконец эту надоевшую комедию.

– А если... снова... что-то?..

– Тогда придется мне произвести атаку с критического расстояния, - не слишком жизнерадостно ответил Горан, а про себя добавил: "И уже совсем крайний случай - подойти к камню вплотную и открыть реактор".
– Так что ты не волнуйся, мы наш Контейнер не выпустим.

– Но ведь это очень опасно!
– голос Лино снова ожил.
– Вы... вы можете погибнуть!

– Не спеши меня так рано хоронить!
– засмеялся Горан, хотя на душе было не очень весело.
– Я выпутывался и не из таких переделок. И не забывай, что у тебя осталась ещё одна попытка.

На несколько минут повисло молчание. Наконец Лино снова заговорил, и уже сам его голос сразу насторожил Горана.

– Капитан... если с вами что-то случится, то виноватым во всем буду я. Но вы настолько... я так люблю вас, Горан, что не могу допустить этого, и потому сам проведу атаку с критической...

– Лейтенант Баруччи!!!
– закричал Горан, невольно вскакивая с кресла и чувствуя, как кровь приливает к лицу.
– Прекратите глупые разговоры!!! Я запрещаю вам атаковать, сопровождайте объект, пока я сам не подойду! Вы поняли?!

– Господин майор, - послышалось в ответ неестественно спокойно, поскольку формально вы не приняли на себя обязанности командира, то, согласно Уставу, их пока что исполняю я. Конец связи.

Оторопевший Горан упал назад в кресло, но тут же собрался и сквозь зубы приказал:

– Борт, выдай на обзорный навигационную карту с курсом на Борт-2 и передавай управление мне.

Фраза ещё не была досказана, а пальцы уже открывали запломбированные гнезда на пульте управления и вытягивали оттуда красные цилиндрики ограничителей скорости. Вскоре непривычно жесткая перегрузка вжала тело Горана в кресло, однако он хорошо знал свои возможности. Но все же вмешаться в последний акт драмы, разворачивающейся на его глазах, не имел уже никаких шансов.

Атакующий корабль приблизился к Контейнеру и словно завис, идя вслед на той же скорости. "Захватил, - механически отметил Горан и вдруг, чего с ним никогда не бывало, обратился к Богу: - Господи, милосердный Боже, я знаю, что тебя нет, но прошу тебя, заклинаю, умоляю - сделай что-нибудь! Не допусти его гибели!!!". Катер выпустил ракеты и начал отходить в сторону, но полностью уберечься от мощного термоядерного взрыва не мог уже никак.

Через полчаса Горан подошел к изуродованному кораблю своего напарника. Лино был жив, однако его состояние особых надежд не внушало.

Не осталось больше ничего: ни слез, ни отчаяния, ни лихорадочного желания куда-то лететь, что-то делать, один только проклятый вопрос: как, как это могло случиться? Коротко пискнул таймер, включился третий планетарный канал стереовидения, и ведущий начал представлять участников передачи. Конечно, Лино понимал, что ничего нового для себя уже не услышит, и все же пропустить очередное обсуждение обстоятельств гибели Горана не мог.

Представитель Космической полиции сообщил, что его служба все больше склоняется к криминальному объяснению случившегося. Техническая сторона дела довольно проста, ведь специалист высокого уровня способен нанести защите корабельного реактора такие повреждения, которые трудно заблаговременно обнаружить системе контроля, а подложить мощное взрывное устройство вообще не составляет никаких проблем. В конце концов, можно предположить, что катер был захвачен преступниками, и Делич, бывший сотрудник Космической полиции, сам подорвал корабль.

Представитель Патрульной службы энергично и довольно аргументировано возражал собеседнику, однако выдвинуть собственную версию отказался. Зато сотрудник Института исследований внешнего Космоса не побоялся обнародовать свои более чем смелые взгляды.

– Загадочность гибели Горана Делича позволяет нам рассматривать даже такие варианты, которые могут кое-кому показаться фантастическими, - сказал он.
– Например, я не вижу оснований сразу отбрасывать версию, что данная трагедия - следствие первого настоящего контакта с представителями инопланетной цивилизации. Не исключено также, что взрыв корабля - всего лишь инсценизация гибели пилота, а в действительности Делич мог быть похищен для ознакомления с разумной расой Земли.

В разгар обоснования этой причудливой версии раздался сигнал внутреннего вызова. Лино откликнулся, и дежурная санаторного корпуса с извиняющейся улыбкой произнесла:

– Простите, господин Баруччи, вы просили вас не тревожить, однако этот посетитель слишком уж настойчив. Он утверждает, что должен срочно передать вам что-то очень важное.

– Ладно, пусть заходит, - ответил Лино, проникаясь неожиданным волнением.

Посетитель оказался незнакомым мужчиной средних лет, в котором неясно чувствовался космолетчик. Он крепко пожал Лино руку, ради приличия поинтересовался состоянием его здоровья и вытянул из кармана маленькую черную пластинку.