Шрифт:
С благодарностью за помощь Анне Ш.
Око Рора
Илурия смотрела в узкое окно кельи на сгущающуюся тьму, но не видела подступающую ночь. Как она умудрилась попасть сюда? Ведь всё могло быть иначе. Когда она отказала третьему жениху, выбранному для неё родителями, могла ведь не сразу заявлять отцу, что выйдет только за Джоя. Или хотя бы не спорить с ним дальше, доводя до ярости.
А так отец разозлился настолько, что пообещал отправить в монастырь Рора.
– Пусть тебя там научат покорности!
Илурия
Илурия не сомневалась, что потом, когда злость спала, отец пожалел о своих словах, но его характер не позволял ему отступить. Если бы Илурия попыталась разжалобить папеньку, притворилась, что готова стать послушной дочерью, он с облегчением отменил бы своё решение. Но Илурия слишком походила на отца, чтобы поступить так. И вот она здесь, в горах на краю королевства, в монастыре, куда редко забредают паломники.
Джой предлагал Илурии бежать и выйти за него замуж, но она не рискнула. Всё же возражения папеньки против Джоя в качестве жениха посеяли в душе Илурии сомнения. Нет, он вовсе не был охотником за приданым, каким его пытался представить отец. Готовность жениться на Илурии даже после ссоры с отцом доказывала это. И все остальные недостатки в глазах Илурии были столь же пусты. Недостаточно знатен? И что же? Зато красив и благороден. «Глупый слюнтяй»? Неправда! Джой умён, образован и добр. Просто непрактичен. Его совершенно не интересуют деньги. Куда больше – поэзия и искусство.
Илурия вздохнула. Обратной стороной нравящейся ей романтичности возлюбленного было неумение зарабатывать деньги. И тут Илурия вынуждено соглашалась с прогнозами отца. Если он не даст ей положенного приданого, то молодая семья быстро скатится в нищету. Этого девушке не хотелось. Потому и отказалась тогда бежать с Джоем. Надеялась, что пробудет в монастыре какое-то время, докажет отцу серьёзность своих чувств к Джою, и отец смягчится, простит её и вернёт домой.
Вот только здесь, в монастыре, Илурия узнала, что слухи о том, что девицы пропадают из обители, чистая правда. И в этом виновато Ока Рора, в честь которого назван монастырь. До прибытия сюда Илурия не отличалась особой набожностью и в тонкости обрядов, преданий и легенд не вникала. Думала, что Око Рора – это камень какой-нибудь или другой источник магии, который она даже не увидит. Обычно к таким местам Силы допускались только жрецы и жрицы, а принимать постриг Илурия не собиралась.
– Обойдусь без созерцания этого Ока, – сказала она послушнице, с которой разделяла келью, когда та первый раз заговорила с ней об этой особенности монастыря.
– Вряд ли тебе это удастся, – грустно улыбнулась Пола.
Эта молодая послушница была ровесницей Илурии и прожила в обители целый год. Через несколько недель ей предстояло вернуться к семье, и она торопилась посвятить понравившуюся ей Илурию в тонкости здешней жизни.
– Око Рора – это не камень, а что-то вроде большого зеркала, только чёрного и сотворённого самим богом, – увидев, как Илурия скептически усмехнулась, Пола поспешила пояснить. – Это правда! Ни один, даже самый искусный мастер-маг не сделает такого. Оно отражает не то, что перед ним, а разные места. Некоторые даже не в нашем мире. Через него Рор наблюдает за своими детьми и сотворёнными им мирами.
– Ты говоришь это так, словно сама видела.
– Конечно, видела. Иногда Око Рора смотрит на нас, и тогда зеркало превращается в дверь между мирами. Те демоны, за которыми мы наблюдали, в такие моменты могут увидеть нас и войти сюда. Иногда вход открывают наши жрецы, но очень редко. Говорят, уже век не появлялся жрец, способный сделать это и подчинить призванного демона. Но чаще Око Рора открывается само, и никто не знает, в какую ночь это произойдёт. Обязанность послушниц каждую ночь молиться возле него.
– Зачем? Разве молитва монахини не принесёт больше пользы?
Пола вздохнула и тихо продолжила:
– Дело не в молитве. Нас ставят туда совсем для другого. Если Око откроется и какой-нибудь демон захочет войти в наш мир, мы должны задержать его, пока жрецы не сумеют отправить его обратно или уничтожить.
– Как задержать? Ты шутишь?
– Отвлечь разговором, соблазнить. В общем, как получится.
– Каким разговором? Я не знаю язык демонов!
– Это чудо творит Око. Мы с прошедшими через Око понимаем друг друга.
– А про соблазнить – ты это серьёзно?
– Не сможешь соблазнить – сожрут. По-любому жрецы выгадают время, чтобы подготовиться.
Илурия в шоке смотрела на Полу, отказываясь верить.
– Ты пугаешь меня! Не верю! Этого не может быть! Как же ты выжила? Ты ведь пробыла здесь целый год, – обрадовалась Илурия, решив, что поймала Полу на лжи.
– Так Око открывается не каждую ночь. Иногда проходит год, а Рор не смотрит на нас. Мне вот не выпало такое. А девушка, что жила в этой келье до меня, пропала после ночи в зале с Оком.
– Как пропала?
– Так. Утром пришли, а её нет.
– Сожрали демоны?
– Вряд ли. Ни крови, никаких останков не нашли. Видно, демоны её к себе забрали. И так бывает.
– Почему же тебя сюда отправили? Вроде ты говорила, что тебя в семье любят. Тоже поссорилась с родителями?
– Нет. Я сама попросилась. Моя семья бедна, а говорят, что от демона можно получить, если понравишься, на память сокровище – артефакт или драгоценный камень. Если в камне нет магии, то его можно забрать с собой, а если есть, то его, как и артефакт, выкупает у послушницы монастырь за хорошие деньги. За очень хорошие деньги. Но не повезло. Или повезло? Око при мне ни разу не открылось.
Сама Пола благополучно через неделю отправилась домой, и такой исход её пребывания в обители очень обнадёжил Илурию. Побудет здесь тоже год, а за год отец точно успокоится и заберёт её отсюда. Да и в истории про демонов Илурия не до конца поверила. Вначале. Пока не погибла одна из послушниц. Никто за ней не приехал, и погибшую похоронили на кладбище при монастыре в закрытом гробу. Потом, спустя месяц, исчезла ещё одна девушка. Вечером вошла в зал с Оком, а утром из него так и не вышла.
Напуганная Илурия написала Джою, что согласна выйти за него замуж, если он сумеет вытащить её из монастыря. Она попросила отправить письмо одного из редких паломников, и даже не знала – получил ли его Джой. Ответа не было.