Око Силы. Трилогия. 1937 -1938 годы
Шрифт:
Ладонь легла в углубление. Неизвестный мастер почти угадал: кисть Чифа оказалась лишь ненамного меньше. Послышалось легкое гудение, словно где-то в глубине включился мощный механизм. Косухин даже не успел испугаться – камень под рукой дрогнул, плита зашевелилась и начала медленно исчезать в стене, открывая темный проход.
– Джон! Ты что сделал? – Валюженич одним прыжком очутился рядом, светя фонарем.
...Снова лестница – очень короткая, ведущая в большое подземное помещение...
– Н-ничего, – Косухин отвернулся. – Наверное, потайная кнопка...
Объясняться не хотелось. Случившееся почему-то совсем не обрадовало. На кого был рассчитан хитрый механизм? Не на тускуланца же! Тогда на кого – на духа-цха?
– Так-так... Нечто вроде зала, какая-то стела...
Валюженич, забыв о плите, уже сделал шаг вниз, как вдруг остановился:
– Нет. Так нельзя!..
– Разумно, – господин Чжао тоже подошел поближе, – плита может стать на место в самый неподходящий момент. Так вы говорите, кнопка, господин Хо?
– Ну, не кнопка, – смутился Чиф. – Там какое-то углубление...
– Тогда подумаем... – Тэд присел на корточки. – Плита уходит в стену, нечестивцы спускаются в тайник, плита возвращается на место...
– А, с позволения сказать, «кнопка» – только с внешней стороны, – кивнул фольклорист. – Хотя и Голливуд, но весьма логично.
– Тогда... – Валюженич еще раз осмотрел проход. – Плита упирается в глухой камень. Если что-то подложить, что-то очень крепкое...
За «очень крепким» пришлось подниматься наверх. Нужный обломок нашли быстро – фрагмент каменной статуи из твердого гранита. Не без усилий его скатили вниз по лестнице, затем, переворачивая, откантовали в конец прохода.
– В правый угол, – распорядился Валюженич. – Если плита станет на место, можно будет пройти.
Наконец обломок был установлен. Археолог, еще раз оглядев нехитрое приспособление, оставался весьма доволен:
– Кажется все. Посмотрим!
Лучи трех фонарей заскользили по тайнику. Дядя Тэд не ошибся – перед ними был зал четырехугольной формы, почти квадратный, с ровными, аккуратно отесанными стенами. В глубине, у левой стены, возвышалось нечто, напоминающее пилон. Возле самой лестницы на полу стояли две стеклянные лампы.
– Опоздали, – вздохнул Валюженич. – Кажется, все успели перепрятать.
Он быстро спустился по ступенькам, за ним последовали остальные. Тут же послышалось гудение – плита дрогнула и попыталась стать на место, но гранитный обломок надежно зафиксировал ее в полуметре от края прохода.
– Вовремя сообразили, – констатировал Валюженич. – Ага, керосиновые лампы! Предусмотрительно...
Он достал зажигалку. Через мгновение неровный колеблющий свет залил подземелье. Одна лампа досталась археологу, другой завладел господин Чжао, Чифу пришлось довольствоваться фонарем.
– Значит так... – Тэд быстро обошел зал. – Помещение четырехугольное, приблизительно семь на семь метров, стены сплошные, ни дверей, ни проходов...
Он подошел к каменному пилону.
– Ого!
Поверхность камня оказалась покрытой небольшими, похожими на странных уродливых муравьев, знаками.
– Странно, я не знаю этой письменности, – господин Чжао провел рукой по твердой черной поверхности. – По-моему, иероглифическая... Господин Валюженич, я почти уверен, что ни на Тибете, ни в Китае подобное еще не встречалось.
– Зато встречалась кое-где еще... Йе! – Тэд резко обернулся. – Вспомнил! Мне такое показывал мистер Арцеулов. Он вместе с твоим отцом, Джон, нашел несколько деревянных табличек. Очень похоже!..
– Это хранилось в тайнике, – заметил господин Чжао. – Значит, либо надпись считалась тайной, либо сам камень был реликвией... Господин Валюженич, вы ведь захватили с собой фотоаппарат?
– В лагере, – кивнул археолог. – Завтра все пересниму, заодно скопирую на восковую бумагу... Ну, я почти доволен. Мистер Арцеулов скажет нам всем большое спасибо!
– А таблички расшифрованы, дядя Тэд? – поинтересовался Косухин.
– Пока нет. Там мало текста, не за что ухватиться. Ну, теперь будет легче! Представляете, господин Чжао, таблички были найдены в Южной России! Откуда же эта надпись?
– Вопрос чисто риторический, коллега, – пожал плечами Чжао. – Но в любом случае, поздравляю. Это – находка...
– И, пожалуй, единственная... – вздохнул археолог.
Они прошлись по залу, но ничего больше обнаружить не удалось. Правда, левом углу Чиф увидел еще один камень, на этот раз вмурованный в стену – черный, гладкий, грубо отесанный с боков. Особого интереса находка не вызвала, Валюженич лишь предположил, что это очередной священный артефакт, которых в тибетских храмах полным-полно.
Чиф, однако, не спешил. Камень показался каким-то странным. Косухин провел рукой по гладкой полированной поверхности, похожей темное стекло или загустевшую смолу. Рука нащупала какую-то щербинку. Джон поднес фонарик ближе – в полированной поверхности кто-то оставил пять маленьких углублений, расположенных веером. Их вполне можно было накрыть ладонью... Да! След ладони, такой же, как на плите, только на этот раз мастер обозначил лишь кончики пальцев. Значит, следует лишь приложить руку...
Чиф не спешил. А вдруг это ловушка? Грабители, обрадованные успехом, спешат приложить руку к поверхности черного камня...
– Йе, Джон!
Косухин резко обернулся. Валюженич стоял в центре зала, керосиновый фонарь был зачем-то поднят над головой.
– Что случилось? – господин Чжао появился откуда-то из дальнего угла. – Вы обнаружили золотой саркофаг, коллега?
Валюженич рассмеялся:
– Нет, просто вспомнил одну любопытную историю. Хотите послушать?
– Как всегда, из Диснея? – буркнул фольклорист.