Око Силы. Трилогия. 1991 -1992 годы
Шрифт:
За чаем Лунин рассказал о подвигах барона, но дхар остался безучастен.
– Чего такой мрачный? – не выдержал Келюс. – Тоже нашкодил?
– Не-а, – помотал головой Фрол. – Чего там шкодить? Репин, Суриков, маньеристы, в карету их...
Келюс выразительно поглядел на часы.
– А-а! – понял дхар. – Не, мы с ней часов в шесть разбежались. В общем, не помнит она ничего. Родители врача привезли, тот говорит – лунатизм, елы. Химию какую-то прописал. Я, конечно, посоветовал: перемена обстановки, речка, лягушки, елы. А она – выставка, выставка... Я уж думал все рассказать, а потом побоялся – еще за психа посчитает.
– Это точно, – согласился Николай. – А где тебя потом носило?
– В Теплом Стане...
...Место гибели Сени Прыжова Фрол разыскал быстро – вся округа только и говорила о гибели молодого парня. Слухи ходили разные. Видели, как за Прыжовым шли двое крепких парней в черных куртках, заметили также большую собаку, пробегавшую неподалеку от места убийства.
– В общем, посмотрел я, – подытожил дхар. – Были там ярты, Француз. След в воздухе... Биополе, в карету его! Про Волкова не скажу, у него след какой-то другой, а вот его бандюги – точно были.
– Что и требовалось доказать, – вздохнул Лунин. – Жалко парня! За него мы Волкову лишнюю пулю всадим, гаду... Ну, а я, воин Фроат, тоже путешествовал. Догадайся, где?
Дхар вопросительно взглянул на Лунина, тот внезапно закатил глаза и щелкнул зубами:
– Похож на вурдалака?
– Не очень, – спокойно ответил Фрол, – у тех фэйсы умнее, елы.
– Ну вот, обидели! А был я, воин Фроат, на Головинском. Виртуально, бином, не дергайся. У меня однокурсник есть, Серега Лученков. Так вот, его отец, известный краевед, как раз занимается столичными кладбищами. У него картотека – прямо как в морге, покойник к покойнику. Хочет издать «Некрополь Столицы». Я сегодня к ним в гости заглянул...
Келюс повел дхара в кабинет, где на столе лежала принесенная им пачка бумаг.
– Гляди, жертва суеверий! Вот план... Ксерокопия, но разобрать можно. Фотки...
Дхар разглядывал документы без всякого удовольствия. Даже фотографии вызывали у него смутное ощущение опасности.
– Кладбище относительно новое, – рассказывал Лунин. – Первые могилы появились в начале тридцатых, когда Столицу стали расширять, и старые кладбища закрыли. Головинское считалось престижным, но не для высших бонз. Чуть ли не половину места зарезервировали вояки: полно генералов, даже есть пара маршалов. Кстати, там похоронен Федоров – конструктор первого автомата. Ну, это древняя история...
Он пододвинул ближе план и ткнул карандашом в изображенный прямо возле ворот большой четырехугольник:
– Вот! Склепов там нет, ни один порядочный упырь не спрячется. Но здесь, у входа, стоит какое-то странное сооружение. Задумывалось как ритуальный зал, но там был то ли склад, то ли еще что-то. Так вот, в нем есть подвал. Очень глубокий, смекаешь?
– Угу, – Фрол стал очень внимательным.
– И не просто «угу», воин Фроат! В конце тридцатых там накрыли крупную банду. Ее малина была именно в этом здании. Традиции, а? Сейчас там вроде пусто, используется только пара комнат под сторожку, да еще песок хранят. А что в подвале – неизвестно. Якобы засыпан. А еще одну комнатку сдали под кооператив «Мемориал» – тот самый.
– Ага! – дхар даже привстал. – Сходится, елы! А ты говорил – гипноз...
– А сейчас и про гипноз будет... Дело в том, воин Фроат, что этот мужик, который по кладбищам спец, мне еще одну байку рассказал. Тогда, в тридцатых, когда эту банду накрывали, большой шум был. Убили какую-то актрису, говорят, сам Сталин приказал разобраться. В общем, шумели, а потом – стоп. Прикрыли... И знаешь почему? Упыри, да?
Келюс помолчал, предвкушая эффект и закончил:
– На Головинском была база спецгруппы ОСНАЗа. Вот они эту актрису и убили – слишком много знала. А когда сыскари на убийц вышли – сверху приказ. Вот так! Волков просто использует старую базу НКВД! И вся мистика, бином.
Дхар задумался. То, что узнал Лунин, действительно объясняло почти все. Почти – потому что оставалась Кора, «черные» оборотни и то, что случилось с самим Фролом.
– Сам видишь, Француз, – заговорил он наконец. – Соваться туда нельзя. Были бы просто бандиты, елы, а тут эта «Бета»!
– Да ведь они уже не «Бета»! – возразил Келюс. – Они же дезертиры. Волкова ищут! Если мы их накроем, нам еще спасибо, бином, скажут.
– Вот тебе Китаец лично и скажет, елы. Присмотримся сначала. Тут еще этот, как его...
– Мик, – подсказал Лунин.
– Ага. Что еще за птица?
Фролу не спалось. Так и не задремав по-настоящему, дхар, умывшись, вновь занял кухню и поставил чайник на плиту. За окном уже белело раннее утро.
Чайник начинал посвистывать, когда в дверях зашуршало, и на пороге возникла некая совершенно незнакомая личность в плавках и босиком. Личность с трудом держалась на ногах; голова с растрепанными патлами, в которых едва угадывались признаки былой лаковой укладки, обреченно качалась из стороны в сторону.
– В-водички... – безнадежно простонала личность, вцепившись в притолоку, чтобы не рухнуть на пол.
Фрол, оценивающе оглядев незнакомца, встал, оттранспортировал его к ближайшему стулу, после чего вручил кружку с водой. Посудину дхар взял пластмассовую, опасаясь, что в противном случае Келюсу придется вскоре пополнять свой сервиз.
– Спасибо, – уже более отчетливо произнес незнакомец, уронив пустую кружку на пол, и Фрол похвалил себя за предусмотрительность.
– С-сигаретку...
– Не курю! – мрачно ответил дхар, решив, что на месте гостя вел бы себя поскромнее.
– Слышь, мужик, – заныл бедолага, – ну, хоть затянуться! Такой облом...
Дхар отыскал на столе мятую папиросину и вручил страдальцу. Тот долго прикуривал, затем, несколько раз удовлетворенно затянувшись, откинулся на спинку стула.
– Атас! Слышь, мужик, а где я?
– Тамбовский волк тебе мужик! – внезапно вызверился Фрол. – Фрол я... Фрол Афанасич. Понял или, елы, повторить?
– Извините, ради Бога, Фрол Афанасьевич, – улыбнулся парень. – Тормоз у меня... крутой. Ну, прикол... Я Плотников... Мик...