Околозима
Шрифт:
Это правда, мама выше меня на пяток сантиметров.
— Хорошо, с завтрашнего дня не буду тебя жалеть! — Вздохнув, пообещал я, — Но знай — каждую тренировку мое сердце будет разрываться от боли!
— Я с огромной радостью все тебе компенсирую! — Хэруки потрясающе-нежно поцеловала меня, породив предательские мыслишки затащить ее в кустики.
Подавив порыв, повел ее дальше. Ага, вот тут налево. Миновав еще сотню метров проселка, вышли к каноничному красному амбару. Некоторый западный контент научил меня, что в таких западная
Возле амбара — несколько десятков человек, накатывают, курят, ржут и вообще приятно проводят время. На меня — ноль внимания, и это радует. Показав билеты чуваку с ирокезом на входе, прошли внутрь и осмотрелись. Амбар пуст — никаких «стойл»… «стойлов»? Никаких загонов для скота! Отсутствует и сено — оно в таких постройках обычно на втором этаже, но идущая вдоль стен «полка» под него укреплена дополнительными столбиками — мудрое решение, учитывая тусующуюся там толпу. Будет неприятно, если они рухнут на народ внизу. Прикинул — если учитывать людей, временно находящихся снаружи, сотни полторы человек наберется.
— Эй, пацан, может дашь мне поиграть с этой малышкой? — Раздался сзади пьяный голос.
— Не, самому нужна! — Отказал я, обернувшись и окинув взглядом какого-то поддатого дрища в косухе и с длинными спутанными патлами.
— Это что, парные балахоны? — Заржал он, — Отдыхайте, детишки, — Махнув рукой, пошел доставать кого-то еще.
Вот и отлично, а то я уже нацеливал «двоечку».
— Некоторые люди становятся очень мерзкими, когда напиваются, — Смерив его спину презрительным взглядом, сделала вывод Хэруки.
— А они всегда такие, просто алкоголь отключает «тормоза», — Пояснил я, — В России многие считают, что по-настоящему понять человека можно только после совместной пьянки.
— Не слишком-то и отличается от того, что порой говорит деда! — Хихикнула Хэруки.
Время шло своим чередом, мы с Хэруки сходили до расположенного слева от входа лотка с «мерчом», купили по кассете с дебютным альбомом «How To Kill». Открыл коробочку — отлично, уже с автографами! Продолжаем собирать коллекцию легендарного мерча.
Народ с улицы втянулся внутрь, «проверяльщик билетов» закрыл двери, в тусклом свете пятка свисающих с потолка плафонов (какие прожектора, когда вот она — финальная форма андеграунда?!) на сцене появились музыканты. К клавишам с закрепленным на них микрофоном подошел мордатый бритоголовый японец с «badass»-бородкой и поприветствовал встретившую появление группы приветственным ревом толпу. Японская специфика дала о себе знать — будь ты хоть трижды треш-музыкант и четырежды бунтарь-матерщинник, фанатов поблагодарить за присутствие ты все равно обязан, равно как и сказать им пару теплых слов.
— Сегодня весь вечер с вами я — KK Null (Прозвучало, само собой, как «Нурр»), — Указал на себя, дальше указал на гитариста — упитанного щекастенького патлатого японца в футболке
На этом состав группы заканчивался — басовые партии, похоже, будет клавишами изображать сам KK Null.
— SLAAAAM KIIING!!! — Проорал Elle в микрофон, и музыканты вжарили, погрузив народ в сорокаминутный угар, в которым мы с Хэруки принимали самое деятельное участие — качали бошками, слэмились, прыгали, в общем, отрывались на полную. Первая песня, что характерно, длилась около пятнадцати минут, пять финальных из которых — нечленораздельные вопли под «звуковую кашу». Нойз такой нойз.
Отличная группа, без дураков — не просто карго-культят западный музон, а вставляют в него всякие народно-японские мотивы, не стесняются ломать и насиловать ритм, на выходе получая очень самобытный и органичный музон. Может подписать их в «Одзаву и сына»? Как бы показывая всю бесплодность моих потенциальных попыток убедить батю это сделать, вокалист «прогроулил» название новой песни — сегодня историческая ее премьера:
— AUTOFUCK!!!
Ясно, пусть идут своим путем.
Внезапно в амбаре погас свет, аппаратура вырубилась, народ озадаченно заозирался. Я ожидал чего-то подобного, поэтому…
— Мусора!!! — Проорал я, схватил Хэруки за руку, и, пока никто не опомнился, ломанулся к окошку — их никто и не думал закрывать. Схватив девушку, выкинул наружу — ловко приземлилась на ножки, как и ожидалось — и вылез сам, гораздо менее изящно.
— Стоять! — Скомандовал забегающий за угол в сопровождении напарника коп, светя на нас фонариком.
— Стоим, — Покорно вздохнул я.
Таковы правила — нельзя убегать от копов, равно как и сопротивляться — от этого все становится гораздо хуже. Судя по лихому визгу тормозов, сиренам и ожившему мегафону, копы плотно брали амбар в оцепление. Лучше бы реально опасных ловили, очковтиратели! По-любому же кто-то получит «висюльку» за «качественно проведенную операцию по задержанию асоциальных элементов».
— Одзава?! — Узнал меня коп и посветил на себя фонариком.
— Здравствуйте, инспектор Хаттори! — Улыбнулся я своему старому знакомому.
— Что ты тут делаешь? А это Аоки-сан?
— Пришли отдохнуть, послушать музыку, — Пожал я плечами, — А что, закон запрещает?
Инспектор поморщился и махнул рукой в сторону зарослей каких-то кустов:
— Даю пять минут.
— Спасибо большое, инспектор Хаттори! — Поклонился, взял Хэруки за руку и потащил подальше от места действия. Обернувшись, крикнул: — Ваш сын — хороший пацан, Инспектор Хаттори!
Коп ответил довольным хмыканьем, и ловко скрутил какого-то панка, решившего вслед за нами воспользоваться окном.