Окончательное решение
Шрифт:
Все документы для поездки семьи Ринальдо уже подготовлены. К концу следующей недели они все покинут Чикаго. Возможно, всё получилось не совсем так, как предполагал Ринальдо, но я обо всех позаботился. Они вне бизнеса, вне города и вне опасности.
Скоро приедет Малыш Эдди. Будет хорошо, если рядом окажется кто-нибудь ещё, кому я могу доверять. Джонатан, конечно, потрясающий, но он не может со всем справиться. Бекка проводит ночи, работая над бухгалтерскими книгами, переводя все средства на другие счета, чтобы они не попали в руки Джошуа
Мой телефон подает звуковой сигнал. Это сообщение от Алины, которая стоит внизу с последними вещами из её старого дома. Она официально выселилась из квартиры, где проживала с Лореттой, и переезжает ко мне. Нажимаю на кнопку на стене, впуская её в здание, и подхватываю ключ, который я сделал специально для неё, чтобы на этот раз не забыть ей его отдать.
Отправляю смс, чтобы узнать, нужна ли ей помощь, но она отвечает, что в порядке, и через минуту появляется у двери с рюкзаком и большой фиолетовой сумкой. Снимаю рюкзак с её плеча и ставлю возле двери в её комнату, а она осторожно кладёт сумку на пол.
– Я думал, ты в этот раз привезёшь собаку с собой, – говорю я.
– Так и есть, – расплывается в улыбке Алина. – Я её привезла.
Прищурив глаза, оглядываю прихожую, но там никого нет. Алина смеётся и расстёгивает молнию на сумке, указывая внутрь пальцем. Смотрю в замешательстве вниз на лежащую на полу сумку.
– Что это за хрень?
– Это Мейси.
Заглядываю в сумочку и обнаруживаю крошечную чёрно-белую мордочку, уставившуюся на меня.
– Ты хочешь сказать, что это собака?
– Конечно, собака! – Алина ещё немного приоткрывает сумку и вынимает маленький пуховый комок. – Это Японский хин.
– Это часть тела расчленённого азиата, – говорю я, – а не собака.
– Ха-ха.
Отступаю от сумки и бросаю взгляд на малышку. Она смотрит на меня, часто дыша, а её крошечный язычок свисает с уголка рта. У неё выпученные глаза, приплюснутый нос, и она весит не больше четырёх килограммов.
Это совсем не то, что я себе представлял. Наверное, мне следовало прежде спросить Алину, какая у неё собака, чтобы не быть таким шокированным. Никогда раньше не видел такую породу, и с её окраской она больше похожа на пушистого скунса.
– Ты уверена, что заводчик тебе не соврал? Я думаю, это скунс, у которого удалили пахучие железы.
– Она не скунс!
– Но очень похожа!
– Конечно же, нет! Её отец – выставочная собака, и она похожа на него! – Алина кладёт это создание на пол, и пушистый шарик тут же начинает осматривать комнату, нюхая воздух.
Присев перед Мейси, протягиваю к ней руку. Она тут же подходит, обнюхивает и облизывает мои пальцы. Поглаживаю её по спинке, и она трётся головой о мою ногу, внимательно за мной наблюдая.
– Думаю, ты ей понравился, – говорит Алина.
– Ты уверена, что это не большая крыса?
– Прекращай! Кого ты ожидал? Немецкую овчарку?
Я
– А как ты думаешь?
Алина прикрывает рот рукой, и в её глазах вспыхивают смешинки.
– Ты купил это для неё?
– Я купил это для собаки. И всё ещё пытаюсь выяснить, где она.
– Какая у тебя была собака?
– Пиренейская горная. В нём было почти шестьдесят килограммов.
– Ничего себе! Больше похоже на маленького пони!
Несу гигантскую кость Мейси и кладу её рядом с ней. Она нюхает кость, немного облизывает, но, кажется, не понимает, что с ней дальше делать. Думаю, это всё равно, что дать человеку полкоровы и ждать, пока он польёт её соусом и начнёт кусать. Она осторожно трогает кость лапой, но не в силах хоть немного её сдвинуть. Сдавшись, переворачивается на спину и тыкается носом в мою ногу. Я чешу ей живот, и её хвост начинает неистово вилять. Отдёрнув руку, встаю, и Мейси поднимается вместе со мной.
– Все в порядке, Мейси, – говорит Алина. – Ты можешь всё осмотреть.
Мейси смотрит сначала на Алину, а потом подходит к дивану и обнюхивает его. Быстро осмотрев ножку журнального столика, возвращается и садится у моей ноги. Крошка едва достаёт до середины моей икры.
Пока Алина раскладывает содержимое рюкзака в своей комнате, Мейси повсюду следует за мной: на кухню, в спальню и даже в ванную комнату. Когда я пытаюсь закрыть дверь, она начинает скулить, и мне приходится её впустить. Собачка подходит ко мне, и, пока я бреюсь, садится задницей на носок моего ботинка.
– Ты надоедливая штучка, не так ли?
Она высовывает язык и смотрит на меня своими выпученными глазками.
Когда я заканчиваю, она следует за мной в гостиную. Алина кладёт маленькую собачью кроватку у окна, но Мейси это не интересует. Кажется, ей нравится сидеть на моей ноге.
– Она всегда садится людям на ноги?
– Честно говоря, никогда не видела, чтобы она делала это раньше, – смеётся Алина. – Иногда я позволяю ей сидеть у меня на коленях, но она знает, что ей не разрешается залезать на диван, чтобы не оставлять там свою шерсть. Она обычно сидит в своей кроватке.
Я смотрю на малышку и качаю головой.
– Ты не ожидал такого, – говорит Алина.
– Нет, – отвечаю я, – совсем нет.
– Всё в порядке?
Смотрю на Алину и замечаю беспокойство в её глазах. Обхватив её затылок, притягиваю к себе и легонько прикасаюсь к её губам.
– Всё прекрасно. Я к ней привыкну. Она хотя бы умеет по команде приносить мяч?
– Понятия не имею, – говорит Алина. – Я никогда не пробовала. Но она может выполнять трюки.
Алина приказывает Мейси, и собака начинает крутиться на месте. А ещё подаёт по команде голос, даёт лапу, стоит на задних лапах и перекатывается на спину.