Оковы прошлого
Шрифт:
Вот и получается, что мы тут как бы крайние и у некоторых имеются подозрения.
— Ладно, и как же мы тогда решим данный вопрос? — спросила Эри. — Нам нужно найти его «убийцу»?
— К счастью, нет, этим мы сейчас сами занимаемся. Вам же просто придется выполнить задание, несколько… сложнее обычного. Задержка в делопроизводстве как раз и была вызвана тем, что мы пытались выбрать что-нибудь, что было бы достаточно сложным и опасным, чтобы уничтожить все кривотолки…. Но при этом достаточно простым именно для вас двоих.
О, какая забота.
Все
— Как вы знаете, мы занимаемся тем, что устраняем все другие секты. Это, конечно, не Первая Волна, где от количества подобных организаций было не продохнуть, но в подполье все еще появляются подобные. И вот одна такая недавно вымерла.
— Вымерла? Как это?
— Когда мы пришли с ними на переговоры, все сектанты уже были убиты… и… — он помрачнел, — съедены…
— Они что-то призвали, и оно и разорвало?
— Если учесть, что среди трупов мы не нашли тела главы секты, то вполне возможен вариант с проклятием или одержимостью.
— Оборотни, значит — покачал я головой.
Я не так давно читал об этом.
Не вся одержимость заканчивается подавлением или уничтожением личности. Во множестве культур есть целый пласт мифов, описывающих превращение человека в чудовище, вампира, оборотня… Даже в они — «сестрица» Ибараки, оказывается, даже в мифах когда-то была человеком.
И самое жуткое в таких ребятах — это то, что они как минимум некоторое время сохраняют человеческое обличие и человеческое поведение. Ходишь мимо их дома. Здороваешься, а потом оказывается, что твой сосед — маленько людоед. В общем, спасибо всяким древним Чикатило за порождение таких милых мифов, век бы без них жил.
— Это произошло вчера и не найдя толком зацепок, я приказал свернуть расследование, чтобы передать его вам. Узнайте, что именно случилось и устраните проблему.
— На месте преступления ваши люди многое забрали?
— Только трупы убрали, остальное я приказал не трогать. Если хотите осмотреть тела, то езжайте в морг.
— Хорошо, мы займемся этим немедленно, — сказала Эри, поднимаясь с кресла. — Как будут какие-нибудь сведения, мы сообщим.
— Вот адрес, — протянул он листок. — Удачи вам.
Попрощавшись с главой церкви, мы были, покинули его кабинет, а потом и само здание, двинувшись в сторону мотоцикла. Шли мы в молчании, и лишь у самого мотоцикла несколько выдохнули. Ощущение того как будто над нами что-то нависло и держало все это время, наконец-то, отпустило.
— Не самый приятный опыт, — нахмурился я. — Это что было?
— Бьянка, — ответила моя напарница. — Она, разумеется, всегда защищает своего папу и в её присутствии долго находится дискомфортно.
— И что у нее за сила такая?
— Она может воплощать в себе силу ангелов. Реальных таких, библейских, её фея их каким-то образом «отражает»… Не зря все величают её как Святая или Голос Господень, на проповедях не слушать её невозможно.
— Жуть какая, — поежился я.
— Ты только что встретил одного из сильнейших сноходцев в городе. Она и еще десяток других — это самые опасные ребята на всем острове среди людей. И таким дорогу лучше не переходить.
— А сам отец Иосиф? Он какой силой обладает.
— Никакой. Он обычный человек.
— Серьезно? — оторопел я.
— Да, просто он чертовски умен и харизматичен.
— Чтобы создать огромную секту этого мало.
— Создание сект — это его специализация, — фыркнула она, садясь за свою машину. — В прошлом он был известен тем, что создавал секты: находил слабовольных людей, промывал мозги своими речами и умением играть на чувствах, получал полную преданность и верность, а затем эти секты продавал богатым людям.
— А зачем кому-то нужна секта? — вылезла Болтушка.
— Это очевидно, — покачал я головой. — Когда у тебя полно денег всегда приятно тешить свое эго кучкой абсолютно верных и боготворящих тебя болванов, которые и в постель пойдут, и умрут за тебя.
— А еще их можно отправить работать за еду, — кивнула Эри. — Это был очень прибыльный бизнес. Но с тех пор как Иосиф попал в Найзельберг, он едва не погиб от одной кицунэ и, выжив, поклялся измениться. Теперь он свою секту не бросит и даже наоборот, пропагандирует исключительно позитивные идеи.
— Я уже знаю, как они работают.
Бьянка рассказала свое виденье.
В этом есть смысл, но у всего в мире есть две стороны. Так что и тут тоже есть немало подводных камней. Сам факт того, что у них есть какие-то «Сестры Милосердия», что наверняка просто карательный отряд, уже о многом говорит.
— Ну и как со всем этим связана именно ты? — посмотрел я на Эйбон. — Ты с ними в очень теплых отношениях.
— Мой наставник и опекун возглавлял одно из крыльев этой секты. — ответила она. — Точнее, то, что им стало, уже после его ухода. Садись.
Надев шлем, я устроился на мотоцикл, и мы поехали, а попутно Эри через микрофон рассказывала, что и как.
— Когда в городе были большие… беспорядки, восемь лет назад, то подобные организации плодились как грибы после дождя. Точнее тогда это были никакие не секты, а просто волонтёрские группки тех, кто помогал пострадавшим. Многие из них вообще образовывались стихийно и случайно. Как, например, группа Вайтнайта, изначально были теми, кто завалы разгребал, а потом стали и преступников вместе ловить. Ну, а мой наставник — некогда матерый экзорцист, после отставки решивший пойти в священство, о душе позаботиться, причем не только своей. Он заботился о выживших, утешал, выслушивал, помогал справиться с пережитым. И вокруг него тоже постепенно стали собираться люди. В тот момент в городе образовалось немало таких религиозных общин, и те, что буддийского толка, постепенно начали собираться именно вокруг наставника, просто потому, что тот знал, как даже обычному человеку справиться с нечистью… Но как бы он не был хорош во вдохновении людей и усмирении духов, в том, чтобы людьми управлять, он был профан.