Окраины. Штурмовая группа

Валин Юрий Павлович

– Еще разумнее, если мы с представителями здешней фауны вообще разминемся, – заметил Андрей.

Следы уводили вверх по склону – прошедший здесь Батюшко намеревался миновать низины, выходящие к морю. Логично, там наверняка снега по грудь. Вот только куда так уверенно двигался турист-инженер?

– Слышь, Сергеич, а эти, которые волки, похоже, его пасли, – прошептал Генка. – Вон, по обе стороны следом шли.

– Может, это позже было?

– Вряд ли. Зверюги солидные, чего им по холодным следам бегать? Как бы Маня не огорчилась.

– Вы чего перешептываетесь? – возмутилась осквернительница могил. – Я дура, да? Абзац какой-то! Думаете, если я то, что от нашего Беркута осталось, воочию не видела, так и не догадываюсь, как обгрызенные мослы выглядят?

– Мы тебя корректно подготовить хотели. Как истинную леди.

– Если как леди, тогда ладно. Я подготовилась. Сожрали его, да?

– Есть такая вероятность. Но, может быть, и ушел. Вон он как целеустремленно шагал.

Батюшко не ушел. По следам можно было отчетливо прочесть, как он угодил в западню, устроенную хищниками. Очевидно, двое волков неторопливо подгоняли человека, остальная стая поджидала у распадка. Батюшко успел догадаться, но путь у него оставался лишь в долинку, в глубокий снег. Человек пытался бежать, увязая в снегу, все понял и у невысокой скальной стены принял бой.

– Черт, храбрые у нас инженеры, – сказал Андрей, стаскивая с головы кепи. – Я и не думал.

– Значит, у него нож был, – Генка оглядывал пятачок, истоптанный следами и розовыми пятнами. – Эх, вот она, судьба!

– Мань, ты бы все-таки не подходила, – тоскливо предупредил Андрей. – Нам сфотографировать нужно, собрать, что осталось.

– Я леди, а не кисейная барышня. И вообще мне в стороне торчать не по кайфу.

Все трое агентов одновременно вздрогнули – на сопке, что осталась за спиной, раздался басовитый вой.

– Твою дивизию, прямо мамонт какой-то, – пробормотал Генка.

– Делаем дело и сваливаем, – приказал Андрей. – Маня, присмотри за тылом.

Поскрипывал под подошвами снег, сверкала вспышка фотоаппарата. Андрей складывал в мешок разбросанные кости. Хотелось найти и череп, но на окрашенном снегу остались лишь оранжевые обрывки ткани. Куртка, та самая за две тысячи евро.

– Голову, наверное, разгрызли, – сказал Андрей.

– Хреново. Слушай, считаешь, он о волках думал или они сами пришли? – Генка рылся в снегу у подножья скалы.

– Не важно… – Андрей осекся.

Снова взвыли звери, сразу в двух местах. В сгущающейся темноте зов производил гнетущее впечатление. К счастью, угрожающий вой слышался за сопкой, что высилась чуть дальше от берега.

– Уходим. Все равно у Батюшко близких родственников нет. Похоронят в закрытом гробу и без головы. Он не обидится.

– Андрюш, там, по-моему, собаки, – вздрагивающим голосом сказала Мариэтта.

Андрей скинул капюшон, – дуновения морозного воздуха доносили отдаленный собачий лай. Оттуда же, из-за сопки.

– Собаки так собаки. Они местные, а мы нет. Собираемся.

– Начальник, ты что?! А если волчары охотятся на кого?

– У них своя охота, у нас своя. Мы работаем. По заданию, между прочим.

– Ну и что, задание? – заворчал Генка. – Давай глянем. У нас три ствола – риска никакого. А там сожрут кого-нибудь.

– Так нас и сожрут. Мы же не егеря и даже не охотники-любители. И вообще у нас лицензии нет.

– Не шути! – Глаза Мариэтты сузились. – Мы люди. По принципу надо. Если из-за меня боишься…

– Всё, дискуссия окончена, – Андрей глубоко вздохнул. – Генка, мы хоть на сопку подняться успеем? Они же движутся.

– Так успеем! Мы живо! Давай сюда мужика, – Генка подхватил мешок с останками, запрыгал через снег.

Лезли на склон: Генка впереди, отыскивая путь поудобнее. Хвататься за обледеневшие уступы было страшно. Андрей чувствовал, как лопнула тонкая перчатка.

– Как коленка? – Мариэтта резво поднималась рядом.

– Что коленка, ты озирайся. Сдается, за нами тоже приглядывают.

– Уловила. Лапы всем перебьем.

Собственные лапы пока не подводили. Колено скрипело, но работало. Еще пару месяцев назад такой спуск по крутому склону живо уложил бы на койку. Ничего, еще скрипим.

Ближе к гребню в лицо дохнул ледяной ветер, а вместе с ним донесся отчаянный собачий лай. И человеческий крик. У подошв сопок совсем стемнело, но еще можно было различить двое нарт, сбившихся в кучу собак, копошащиеся у упряжек человеческие фигурки.

– Чего они застряли? – недоуменно спросил Генка. – Дождутся…

– Кажется, уже дождались, – прохрипел Андрей. – Выход-то из долинки того…

Внизу разнесся наводящий ужас вой – волки пели в десяток глоток. Совсем рядом, но ничего не разглядеть.

– Где они, чтоб им… – Генка пытался разглядеть что-то в сумраке, ориентируясь на поведение перепуганных собак.

– Ой, они собак освобождают, – сообразила Мариэтта.

Действительно, фигурка у нарт спешно полосовала ножом постромки, освободившиеся собаки отскакивали, но недалеко, – сбиваясь в кучку за спиной человека, панически визжали и скулили. Человек у вторых нарт что-то предостерегающе крикнул.

– Надо бы спуститься, но… – неуверенно начал Андрей, но в этот миг звери атаковали упряжки. Можно было разглядеть лишь бледные тени, скользящие по снегу. У начальника отделения «КП-29» мелькнула суеверная мысль о духах-демонах, но внизу были все-таки плотские создания, малозаметные в пышных дымчато-белых шкурах. Правда, размеры четвероногих хищников ужасали.

Фигурка у нарт разогнулась – мелькнул огонь, грохнул раскатистый выстрел. Один из волков, взвизгнув, покатился по снегу. Но звери атаковали с разных сторон. Стрелок, не дожидаясь их приближения, отскочил ко второй упряжке.