Октябрь 1941. Варшавское шоссе
Шрифт:
В 22.10 02.10.41 внезапным налетом танков и мотопехоты собравшиеся части были обстреляны минометным и пулеметным огнем с тыла. Расстроенные, но еще не потерявшие управления Штадив 17 и войска двинулись на север» [10] .
О первом бое оставил свои воспоминания и бывший 17-летний ополченец – Иван Кириллович Новохатский:
«Вдруг, из-за облаков посыпались смертоносные бомбы, дрожал и горел лес, от взрывов лопались сосуды и текла кровь носом и ртом, но мы держались без паники и страха и ждали появления пехоты. После двухчасовой бомбежки, когда казалось, что и камешка не осталось, появились танки с черными крестами. Первыми встретили их наши соседи – артиллеристы. Не ожидая наших пушек,
10
Документ предоставлен исследователем А. В. Веретновым.
Казалось, что даже железо горело на фашистских танках, когда наши истребки [11] забрасывали их горючей смесью и противотанковыми гранатами.
Но отрезанные сетью пулеметного огня, такой силы, что даже летящую муху можно было бы сразить в таком огне, как снопы падали фрицы. Падали и наши товарищи, некогда было их хоронить, ибо стволы пулеметов, особенно «Кольта», накалялись до невозможности вести огонь.
На поле боя перед нашими ДОТами горели десятки немецких танков, немало их было подбито и сожжено в нашем тылу. Пропуская танки через траншеи, пулеметчики уничтожали пехоту, а истребки уничтожали фашистские танки горючим и гранатами. Подобного боя и смелости комсомольцев-москвичей не видел я в последующих 1942—45 годах. Летние дни – долгие, часы казались днями, и тот, кто пережил такой день боя, тот пережил вечность.
11
Истребки – так обычно называли участников местных истребительных отрядов (возможно, это был Спас-Деменский истребительный отряд), а, возможно, здесь так назван истребительный взвод 17-й сд
Похоронив наскоро несколько своих товарищей, нам все же пришлось отступить под прикрытием темноты к Спас-Деменску, но нам так и не удалось прорваться, несмотря на то, что Спас-Деменск переходил несколько раз из рук в руки. Немцы держали железным кольцом… уже тогда, в 1941 г. они применяли фосфор с воздуха, наподобие горящего купола».
Продвижение 10-й тд после полудня 3 октября несколько замедлилось из-за боев, сложных дорожных условий и нехватки топлива. В 17.00 дивизия разделилась на две штурмовые группы, которым была придана вся дивизионная артиллерия. Правая (южная) группа включала 90-й танково-разведовательный батальон, 10-й мотоциклетный батальон и 89-й мп. Левая (северная) группа состояла из 7-го танкового полка и небольшой разведчасти. Было принято решение продолжать движение обеими группами до ночи, охватывая г. Мосальск с двух сторон. Вскоре боевые группы быстро двинулись по расходящимся направлениям и ввязались во множественные стычки, из-за чего централизованное управление оказалось невозможным.
Вечерняя сводка Генштаба КА № 208, составленная к 20.00 3 октября 1941 г., сообщала: «43-я армия продолжала вести упорные бои с наступающими частями противника. Противник силой до двух пехотных полков с 15–20 танками к 14.30 прорвался в район Барсуки, Бабичи, Зубова и к утру 3.10 до 100 танков вышли в район Крапивна, Скоробовка» (т. е. на глубину 20 км от начала прорыва – Прим. авторов.). Эта сводка не сообщала ничего ни о положении 33-й армии, через которую проходил главный
В 23.55 состоялись очередные телеграфные переговоры командующего 33-й армии Онуприенко с представителем штаба Резервного фронта подполковником Юдкевичем, в которых сообщалось о продвижении немецких войск за 3 октября не только в полосе 17-й сд, но и в полосе расположенных южнее 173-й и 217-й сд:
«…173 сд: в 12.30 противник занял Погребки, ст. Феликсово (половина пути между г. Киров и Бетлица – Прим. авторов), продвигаясь в направлении Кирова. В 15.30 по большаку Мокрое – Киров установлено движение колонны в составе 3-х эскадронов, артиллерии и обоза. Голова колонны на линии высоты 221,3.
На правом фланге юго-восточнее Хотожка противник наступал силою до 2-х батальонов с танками. На левом фланге 173 сд с Бутчино на Дубровка противник наступал силой до батальона в центре дивизии в направлении Лужница и южнее Зимница наступало свыше батальона. С района Ивашковичи вел огонь 1 арт. тяжелый дивизион. С района Вороненка и южнее в 1 км в направлении Буда установлено движение пехоты силою до полка каждая, отошедшая на левый фланг сд.
217 сд в 15.00 отошла на восток. Фланги дивизии открыты. Противник обтекает с флангов. Командир 173 сд в 17 часов просил разрешение на отход за р. Болва. В 16.30 командир дивизии 2-мя батальонами из района Барсуки – Шубартово контратаковал противника направлении Засецкий. Контратака не увенчалась успехом, была отбита артминометным огнем.
На протяжении всего дня авиация противника поддерживает его наступление своим огнем.
В 17.30 на Гайдуки (20 км севернее г. Киров – Прим. авторов) с направления Осташово и Петрово прорвалось около 10 танков, из них 2 тяжелых и неустановленное количество автоматчиков. Бой длился в течение часа.
В 18.30 КП вынуждены были оставить. Перешел Утриково. По непроверенным данным в момент боя за Гайдуки подожжено 2 танка и 3 подбито. 2-й эшелон направлен в Мосальск. Прошу разрешения перебазироваться КП на Ново – Александровское».
Указав названия населенных пунктов Латыши, Гайдуки, Погребки, ст. Феликсово, г. Киров и др., штаб 33-й армии фактически известил штаб Резервного фронта о том, что за два дня своего наступления немецкие войска продвинулись в глубину не менее чем на 40–60 км, и уже миновали вторую линию советской обороны. Третьей линии обороны не было.
В конце этих переговоров, подполковник Юдкевич, вместо того, чтобы указать, какие конкретные ответные действия следует предпринять частям 33-й армии для пресечения продвижения немецких войск, передал приказ:
«Военный Совет фронта приказывает проверить всю оборону своего хозяйства и предупреждает, что ни на одном участке фронта ни одна войсковая часть не имеет права бросать занимаемый рубеж обороны, ни один человек не должен оставлять свой пост. Военный Совет фронта предупреждает командование армии, что если не будет удержан занимаемый рубеж, то виновные будут привлечены к строжайшей ответственности и наказаны. Решительными и активными действиями должны быть ликвидированы всякие попытки противника прорвать оборону».
Таким образом, всем частям 33-й армии, уже оставившим свои исходные позиции, задним числом предписывалось: не бросать занимаемый ранее рубеж обороны, и в дальнейшем продолжать оборонять свои участки, даже, если они будут не атакованы. Так они лишались возможности пойти на помощь к тем подразделениям, на чьи позиции пришлись главные удары превосходящего противника. Но этим, же приказом ставилась и противоположная задача – «должны быть ликвидированы всякие попытки противника прорвать оборону». Как решать эти взаимоисключающие задачи, не сдвинув ни одного человека со своего поста, этот приказ не объяснял. Командир 173-й сд, видимо, этого приказа уже не получил, и успел с боями вывести свою дивизию из окружения.