Окулист
Шрифт:
– Жить хочешь говно? – буркнуло моё чудище, в тот момент его было трудно сдерживать.
– Дьявол это или нет, по-любому, что бы то ни было, это мне на руку. – скалилось оно в нетерпении.
Я на секунду задумался, а когда очнулся, Руди стоял на самом краю утёса. Увидев эту картину в моей голове, зазвенела адская вспышка боли и весь мир будто дёрнулся в яростном припадке!
– Убей! Убей эту чёрную задницу! – завизжало чудовище, живущее внутри меня.
Я слышал, как оно рвётся наружу, разрывая мои нежные органы. Боль становилась нестерпимой, адской мукой! Мне полегчало именно в тот момент, когда я добрался до него. Странно, но… выскочив из укрытия, я наделал не мало шума, а Руди даже не дёрнулся! Самоуверенный Нигер продолжал стоять у пропасти, будто за спиной ничего не происходит. Меня это удивило, он ведь прекрасно слышал, что к нему приближается что-то или кто-то неизвестный! Слышал и не обернулся! Не задумываясь одним резким
Столкнув его, я наблюдал, как он падает. Летит камнем вниз, ударяясь о выступы. Первый удар был очень мощный и мне показалось, что его правая нога сломалась в колене, отчего неестественно вывернулась в другую сторону и безвольно болталась, пока он продолжал устремляться вниз. Ещё несколько раз он бился о скалу, но всё ещё был жив, потому что несмотря на увечья, пытался цепляться за ветки деревьев и выступы. Усилия Руди не увенчались успехом. Уже через несколько секунд он оказался распластанным на берегу Конейдиан-Риверс. Спустя некоторое время, может быть пару-тройку минут, я спустился туда и посмотрел на его бледное лицо, оно мне очень запомнилось. Это был мой первый покойник, он выглядел спокойно, глаза открыты и ещё врезалось в память, на его щеках кровавые слёзы. Они прямо как ручейками стекали вниз к подбородку и упокоились маленькой лужицей на его груди. Я ещё раз внимательно осмотрел Руди… нужно было убедиться, действительно ли он покойник. И да, он был, безусловно, мертвее мёртвого, глаза распахнуты, рот перекошен, окровавленные руки раскиданы в разные стороны. Кстати, на правой руке у него было сломано два пальца, видимо, это потому, что он отчаянно пытался спастись, цеплялся за горную породу.
В те годы фотоаппарат был редкостью, этот шедевр запечатлеть не удалось, но я всё помню… Всё, до мельчайших подробностей! Меня телепала странная дрожь, не страх, а нечто необъяснимое… Думаю, это был большой выброс адреналина, потому что сразу после тряски, наступило состояние, похожее на эйфорию!
Я в полупьяном состоянии постоял так немного, затем ногой столкнул тело в бурлящую реку и увидел на каменистой глади что-то серое. Сейчас я точно знаю, это были его мозги!
Вглядевшись повнимательнее, я взял палку и подковырнул серую жижу, она шлёпнулась, скатившись обратно, издавая мерзкий чавкающий звук.
– Чвак!
Демон внутри меня расхохотался и я стал смеяться вместе с ним! Я хохотал громким истерическим смехом, и демон вторил мне скрипящим хихиканьем, от которого у меня побежали мурашки.
– Прощай Нигер! – выкрикнул я.
И вдруг успокоился, ненормальный смех моментально затих, и демон умолк как не бывало! Зловещая, тяжёлая тишина обступила меня со всех сторон.
– Прощай! – повторил я еле слышно и заплакал надрывно по-детски.
Наверное, убийство здорово потрясло меня, но так было надо… Не помню, как добрался до дома, не помню, чем занимался после, помню только гнетущее чувство пустоты, которое разливалось внутри, заполняя каждый уголок, каждую клеточку моего дрожащего тела. В понедельник в школе объявили об исчезновении Ради. Учителя во главе с директором были обеспокоены, они опрашивали всех, кто мог что-то видеть, знать или подозревать, на меня никто не обращал никакого внимания. Я никогда не вызывал подозрения… Дружки долбаного Нигера даже не появились в школе и признаться честно мне было плевать почему! С тех пор я практически перестал их замечать, да и без этого ублюдка они стали вполне нормальными, тихими парнями, никого не задирали. И вообще, прекратили строить из себя крутых парней. Стоило из стада убрать паршивую овцу и всё нормализовалось, как по мановению волшебной палочки!
ГЛАВА №3
ОЛИВИЯ
Первое, что я помню, это улыбающиеся глаза отца… Да, да именно улыбающиеся глаза моего горячо любимого отца и готовящую у плиты маму. Есть и другие обрывки воспоминаний, но именно это самое чёткое. Вообще, у нас всегда был праздник, когда мама кашеварила на кухне. Она очень вкусно готовила и как, мне кажется, любила это дело. В такие выходные дни, папа откупоривал бутылку дорогого вина, усаживался в своё любимое кресло и так смотрел на неё, так смотрел… С восхищением и безусловной любовью. Он медленно гурманил этот бокал вина, растягивая удовольствие, поглядывал на любимую Дороти, улыбался, мурлыкая себе под нос весёлую мелодию, изредка подкидывая какую-нибудь смешную новость в воздух. Мама хохотала, я не понимала ни слова из того, что он сказал, но тоже смеялась… Тогда, казалось, все мамы и папы обязательно должны быть такими и обязательно должны любить друг друга. Когда была маленькая, слепо верила в это. В моём детстве было много прекрасных моментов, мы жили дружно и весло и каждое лето уезжали в маленький домик на берегу моря. Жили тихой деревенской жизнью, но даже там я понимала, что меня растили, как принцессу и красавицу. Ну, а как иначе? Я обязательно должна была вырасти настоящей леди, выйти замуж и быть счастливой женой и матерью, как и моя мама!
– Оливия, сестрёнка! – воскликнул тоненький и очень восторженный голосок Молли.
Я взвизгнула от восторга и побежала к ней! Бон-бон раскрыла свои тоненькие рученьки для объятий. Бон-бон… я так звала кузину с детства… В сущности мы были наивные дурочки, каких свет не видывал! Тогда наши родители были очень близки, поэтому мы часто встречались, жили вместе и даже путешествовали.
Однако врезался в память один случай… Когда нам исполнилось по 12, что-то произошло, и они больше не приезжали. Ооо… если быть точной, то их не было почти два года! Вечность… Позже я узнала, что отец Молли завёл интрижку на стороне и его молодая любовница забеременела. У мамы Бон-бон случился удар и она долго лежала в больнице… к счастью, бедная тётушка выжила, а вот разлучницу судьба покарала. Господь всевидящий и всезнающий не допустил этой грязи и отцовская потаскуха умерла вместе с ребёнком во время родов. Ещё и труп не остыл, как говаривала моя мама, а подлец-гулёна приволокся обратно в семью. Блудный папаша вернулся домой, естественно… и не как иначе, а мать Бон-бон почему-то его простила! До сих пор понять не могу, как ей удалось забыть и проглотить эту ужасную обиду? Я бы убила его на месте, потому что считаю, это самым ужасным предательством! Но разговор сейчас не обо мне…
Этим летом моя мама заявила, что будут гости и я, как всегда, даже не уточнила, кто именно приедет. Надежда увидеть кузину с тётушкой померкла, а на остальных родственников, признаться честно мне было абсолютно наплевать. Я думала, приедет сестра отца с супругом, надутым индюком, вечно недовольным Мистером Гарри и, конечно же, они притащат своих полоумных, невыносимых сыновей. Как же я ненавидела этих противных близнецов, передать не могу! Вечно орущие, невоспитанные мальчишки…
Ну и шут с ними, Слава Богу в тот год родственнички укатили в Африку, и я вздохнула с облегчением. Лучше быть одной, чем терпеть непутёвых братьев. Вернёмся к моей любимой Молли, надежды увидеть её у меня уже совсем не было. Письма она мне почему-то не писала, сейчас я знаю, что мои родители их скрывали, дабы дитятко (я) не узнала позорную правду о похождениях кобеля, главы данного семейства!
Стоял жаркий июльский день, я сидела в беседке с мамой и вдруг услышала знакомый щебет… Голос настолько родной и долгожданный, что от услышанного у меня перехватило дыхание и защемило сердце.
– Бон-бон! – пронеслось в голове.
Это и правда была она, какое счастье! Мы встретились с кузиной Бон-бон впервые за долгое время и были несказанно рады этому. Целых четыре недели в нашем доме на берегу моря, это просто волшебство! Мы не могли наговориться… Я с первой секунды вцепилась в её руку и до последнего не отпускала, так и ходила хвостиком, как приклеенная! Пока родители организовывали пикник, мы ушли гулять. Отправились бродить по Туманной Пустоши, в это время там обычно было сказочно красиво… По бескрайней равнине полз удивительный, я бы даже сказала, такой… колдовской туман и повсюду были нереальные цветы. Мы собирали огромные, чудные букеты, потом болтали и бегали по поляне, как сумасшедшей нимфы, совершенно потеряв счёт времени. Очнулись, когда жуткий Дядюшка Филин, обитатель Туманной Пустоши, прокричал своим мистическим голосом о том, что скоро начнётся его тёмное время!
– Что это? – испуганно воскликнула Молли.
– Это Дядюшка Филин, ночная птица! Он здесь живёт, во-о-он… на том одиноком дереве! – ответила я, указывая на чудаковатое колдовское дерево, одиноко стоящее в дальней части пустоши.
– Видишь? Во-о-он! – повторила я и она махнула головой.
– Страшно… – еле слышно прошептала Бон-бон.
– Ничего страшного, он просто говорит, что ночь приближается. – заверила я.
– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросила она.
– Филин же ночная птица? Ну! Весь день он спит, а с наступлением тёмного времени суток, начинает охоту… – бормотала я заумно, шлёпая за своим букетом, лежащим недалеко в траве.
– Как упырь? – испуганно уточнила Молли.
– Ммм… – замялась я, обдумывая свой ответ.
– Пожалуй, что да!
– Ой! Страшно! Вдруг он начнёт свою охоту на нас? Вдруг он оборотень? И сейчас с окончательным наступлением ночи, обернётся в монстра, поедающего припозднившихся путников? Так, жутко… – щебетала Молли, смешно тараща глазёнки.
– Бон-бон, мне кажется, в тебе погибла великая актриса!
– Ну… Я серьёзно! – выпалила она обиженно и надула губы.
– Ну если серьёзно, то… не думаю, что это возможно. Я лично не слышала, чтобы где-то в окрестностях погибали люди… Да ещё и какой-нибудь загадочной смертью. Если бы кого-то из путников, как ты предположила, припозднившихся… эмм… разорвал в клочья разъярённый оборотень, я бы это узнала! Да здесь бы такая паника была, что ты! Местные наверняка бы точно открыли сезон охоты на чудовище!