Олаф-сотник
Шрифт:
Сотник быстро присел возле Люсьена, которого от необдуманного поступка удержало только то, что сам он не был подданным Чивья. Олаф успокаивающе погладил друга по плечу, хотя и сам задрожал от гнева. Люди переняли многие привычки восьмилапых - лучше оскорбить слугу, чем его господина. Говорить в таком тоне о Повелителе недопустимо. Атаманы не заметили произведенного шуткой Стефана впечатления, они опять смеялись.
– Здесь, в Джемме, мы недосягаемы для врагов, вода - лучшая крепость, - продолжил Стефан.
– Но вот завоевать что-нибудь вокруг Южного озера
– Это будет означать немедленную войну, - похолодел Олаф.
– Вот именно! И сколько вас там пришло?.. Да не отвечай, не нужно! Сколько ни пришло, все полягут, вы не могли привести сюда многих. Обосновались пришельцы наверняка у Северных Отрогов... Понадобится - сами найдем. Только ни к чему, раскоряки сами все сделают. Что скажешь?
– Скажу, что Повелитель Чивья в таком случае - враг ваших врагов. Невыгодно терять случайного союзника, - сотник старался изобрести что-нибудь на ходу. Ох, как ему хотелось сейчас оказаться рядом с огромным Стариком, рассказать ему обо всем!
– Мы должны найти способ сотрудничать...
– Запел!
– рассмеялся Важель.
– Да нет никакого способа и нужды нет! Джеты не сотрудничают с пауками, они их убивают!
– Но нельзя же вечно сидеть в Джемме?
– Олаф снова встал.
– Неужели вам не хочется победить в войне, жить мирно?
– Как же можно перебить всех пауков?
– искренне удивился Важель.
– Их в мире много, и плодятся так, что только держись. Перебьем местных, с юга другие придут. У них иногда бывают войны с тамошними.
– Вас будет поддерживать и защищать Повелитель Чивья!
– решился сотник на опасные слова - Старику не понравится, что от его имени даются обещания.
– Помните, что мы не рабы, чивийские смертоносцы чтут древний Договор и относятся к людям, как к равным.
– А это интересно, - вдруг заметил долговязый, молчаливый атаман.
– Я бы хотел опять побывать в Альтауне.
– Летом пойдем в поход, побываешь!
– отмахнулся лысый.
– Нет, не думайте о таком: жить в мире с пауками. Они-то своего слова не нарушат, но мы... Достаточно одному джету убить раскоряку, и их Повелитель потребует голову виновника. Тут же найдутся заступники... В лучшем случае нам опять придется уходить на Джемму и отбиваться здесь от пауков, как раньше, а в худшем - передеремся между собой.
– К тому же, все это только слова, - напомнил Важель.
– Сил все равно не хватит для победы над всем Итканом.
– Что такое Иткан?
– быстро спросил сотник.
– Иткан - эта земля. К югу Чалтан, там другие пауки, даже, вроде бы, другой породы...
– Важель задумался, - А может, и ваши - другой породы? Да какая разница! Пойми одно: тронем Темьен, хоть один из трех его городов - навалится на нас весь Иткан.
– Вот что, парень, - опять заговорил долговязый, - расскажи-ка нам все, да и ступайте все трое с миром к своим. Мы их не боимся, а перед Джеммой у вас грехов нет.
– Как это - ступайте?..
– даже обиделся Стефан.
– Я их на Совет привез!
– Вот и молодец, а теперь Совету решать.
– Совет - это еще не ты, Агрис, - напомнил Важель.
– Ладно, кое к чему мы все-таки пришли: Олаф должен нам все рассказать. Сколько воинов пришло, сколько в городе самок, есть ли яйца, сколько рабов, какое с вами имущество, где лагерь.
– Вы никогда не воевали с чивийцами, - вздохнул сотник.
– Не думайте, что это будет так же просто, как избивать местных пауков.
– Да у ваших даже шаров нет!
– вспомнил Стефан.
– Не пугай!
– Я не пугаю, а предупреждаю. Ведь воевать вам придется не только со смертоносцами, но и с людьми, которые совсем не считают себя рабами.
Все замолчали. В наступившей тишине у Стаса громко заурчало в желудке - после завтрака прошло достаточно времени. Атаманы переглядывались, обменивались неуверенными жестами. Важель сидел хмурый, явно недовольный итогами разговора. Наконец он заговорил.
– Вижу два выхода из нашего положения. Первый: вытянуть из сотника жилы, намотать на палочки и послушать, что он на них сыграет. Потом, конечно, проделать все это и с остальными двумя. Второй: отпустить их к их Повелителю, пообещав быть союзниками в войне смертоносцев. Лично мне это кажется верхом глупости.
– Не забудь, что ты уже их враг, - напомнил Олаф.
– Один паук, Зижда, ушел по моему приказу, звать на помощь.
– Так ты говорил с ним!
– воскликнул Стефан.
– То-то мне показалась зловещей твоя рожа!
– Да, - признал Важель, - мы уже вступили в войну. Можно ее продолжить, не вылезая из Джеммы, где нам нечего бояться ни своих, ни чужаков, а можно увязаться в новую, где неизбежны потери и непонятен смысл. Голосуем, высокие господа?
– Я здесь старший, - напомнил лысый атаман.
– Но не спорю, давайте уж голосовать, а потом уж и обедать.
– Протестую!
– поднял руку долговязый Агрис.
– Мы решаем судьбу Джеммы! Для этого нас маловато, семеро из тридцати пяти.
– Это сколько же ждать, никуда не высовываясь, пока все соберутся?!
– возмутился Стефан.
– Даже если половину собрать... Несколько дней!
– Вот будет война с этими чивийцами, будут нас в лесу лучники встречать - тогда все здесь соберутся!
– не уступил Агрис.
– Я бы лучше пришлым помог, с раскоряками из Альтауна за семью посчитался на всю катушку... Хочу города жечь!
– Я тоже, - откликнулся невысокий, но очень широкоплечий, почти квадратный атаман.
– Судите сами: что теряем? Зато уж погуляем по всему Темьену, а повезет - и Иткан встряхнем. Они ведь нас повезут, братья! От озера отойти боимся, но на раскоряках доберемся куда хочешь!
– Ты дурь-то из головы выбей, Вальд!
– сурово попросил Важель.
– Тебе бы только погулять, а надо обо всех джетах думать, о семьях наших.
– Сам говоришь - в Джемме нам бояться нечего. А я голову сложить не боюсь, живем однова. Ладья моя на озере останется, коли что - твоему сыну отойдет, при всех говорю.