Олег Антонов
Шрифт:
Восторженному французу вторили корреспонденты других стран.
«СССР усиливает свое психологическое влияние… Самолет, приземлившийся вчера на аэродроме Ле-Бурже, является — и еще долгое время останется — самолетом, созданным с целью престижа, ибо он может установить в небе Запада мировой рекорд. Москва послала его в Париж для того, чтобы подкрепить замечательно организованную психологическую компанию».
«Тайное создание самолета „Антей“ и его неожиданное прибытие на выставку доказывает нам также, что в СССР техника сочетается
«Ваш „Антей“ политически весит сегодня больше, чем весь американский военно-воздушный флот!»
А когда через час после прилета «Антея» возле аэродрома выставки грохнулся американский бомбардировщик «Хастлер», а через три дня в стоянку легковых автомобилей врезался и сгорел вместе с автомашинами итальянский истребитель, акции советского гиганта поднялись еще выше.
Французы простукивали стенки «Антея»: из дерева они или металлические?
Богатый фермер расспрашивал: «Сколько баранов войдет в самолет? Как переносят они воздушные путешествия?»
— Не скрывайте, — домогался ответа какой-то настырный репортер, — ваш самолет имеет и военное значение?
Антонов улыбнулся, взял в руки бутылку с лимонадом:
— А этот предмет, по-вашему, имеет военное значение?
— Что вы, конечно, нет! Кока-кола…
— Вот вы и ошиблись. В годы войны партизаны широко пользовались в борьбе с немецкими танками такими бутылками, заполняя их бензином вместо лимонада.
Пораженная размерами нашего воздушного гиганта, газета «Юманите» писала:
«Корабль ожидали увидеть чудовищным, бесформенным, пузатым, а увидели его в конце посадочной полосы элегантным и „породистым“, касающимся земли очень мягко, без малейшей тряски… Он прекрасен, этот гигант!..
Среди зрителей был человек, имя которого делает честь его стране и истории авиации… Это Олег Антонов».
Что думал в те яркие мгновения своего звездного часа Олег Константинович Антонов, читая лестные строки из французской газеты?
Насчет элегантности «породистого» самолета французы были правы — Генеральный всегда утверждал, что «некрасивый самолет не полетит». «Антей» следует этим правилам — он красив.
Какие картины проплывали перед глазами конструктора, когда он видел подлинное торжество своего крылатого детища?
Может быть, далекие события детства? Саратов… «Жареный холм», со склонов которого впервые соскользнул созданный ребенком Олегом планер, под ласково-наивным названием «Голубь». А может быть, первая встреча с легендарным летчиком Валерием Чкаловым — инструктором Ленинградского планерного кружка энтузиастов «Парящий полет»? Или вспоминалась ему совместная работа с Сергеем Королевым во время всесоюзных планерных слетов в Коктебеле, возле драконовидного хребта Карадаг. Хотя, может быть, он вспоминал совсем другое, более близкое. Ту незабываемую ночь, когда он, внезапно проснувшись, шарил руками по столику в поисках карандаша и бумаги. Ведь именно тогда он зарисовал хвостовое оперение «Антея»,
Интуиция? Чудо? Гениальная догадка?
Нет, что-то другое.
Иногда, вспоминал Антонов, говорят: этот конструктор чутьем до всего доходит, он — маг и волшебник. Если у человека есть определенный запас знаний, опыт, навыки, то он, пользуясь этим арсеналом, часто решает некоторые вопросы так, что подчас даже не может сразу объяснить свой выбор. Он принимает решение раньше, чем успеет составить его логическое словесное объяснение. Конечно, это не интуиция, а решение на основе опыта.
Эту повседневную необходимость, продолжал Антонов, хорошо сформулировали англичане, сказав, что инженер — это человек, который правильно решает вопрос в семи случаях из десяти при недостаточных данных. Это очень хорошее, жизненное определение.
Разве не ему следовал всю свою жизнь талантливый инженер Антонов?
…А может быть, вспоминал он тогда совершенно иное. Адову работу по стыковке творческих бригад, принимавших участие в создании воздушного гиганта. Ведь это прямая обязанность Генерального — увязать воедино усилия разных групп, возглавляемых соратниками: В. Балабуевым, А Белолипецким, Н. Ждановым, О. Котляром, Е. Шахатуни и многими другими…
Перед каждой творческой группой в каждом случае стоит своя, крайне сложная задача. Только представьте себе мысленно: фюзеляж длинною 35 метров, загрузочный люк сечением 13 x 4,5 м, площадью 67 м 2, выдерживающий нагрузку в полете 200 тонн.
Попробуй-ка рассчитай такое сооружение! Спроектируй-ка многоколесное шасси для посадки на обычный грунтовой аэродром крылатой громады весом в 200 тонн, приземляющейся на скорости свыше 200 км в час!
И так все элементы рождающегося суперсамолета..
Ведь это ему, Генеральному, приходилось не только состыковывать все эти элементы, созданные по его проекту, но одновременно решать и хозяйственные, и снабженческие вопросы, проблемы строительства, кадров и многое-многое другое.
Что же руководит в этом случае Генеральным конструктором?
— Талантливый полет фантазии? Интуиция? Опыт?
— Нет, не эти крылатые начала, а нечто другое. Им руководит насущная потребность самой жизни — требования времени и народного хозяйства.
Для летчицы Марины Попович, установившей на «Антее» десять мировых рекордов, и для испытателя Юрия Курлина, «обкатавшего» самолет, рождение сверхгиганта воспринималось скорее романтически.
— Что вы ощутили при первом взлете на «Антее»? — спросила смелая летчица опытного испытателя.
Он рассмеялся:
— А что может чувствовать человек, в правой руке которого шестьдесят тысяч лошадиных сил, в левой — больше двухсот тысяч килограммов веса?!
Генеральный же конструктор на восторженные отзывы об «Антее» отреагировал гораздо прозаичнее: