Олег Верстовский — охотник за призраками
Шрифт:
— Да ешь всё. Не последний.
Я схватил ложку, но тут кто-то сильно потряс меня за плечо. Я отмахнулся с досадой, как вдруг банка с мёдом стала таять, делаясь нереально прозрачной. Я поднял глаза. Фигура деда отдалилась, потускнела, словно он сидел за стеклянной стеной. И глаза в лучистых морщинках смотрели печально, и в то же время отстранённо, будто он вглядывался в собственную душу и уже не видел меня.
Я вздрогнул и открыл глаза. Надо мной склонилась худенькая молодая женщина в темно-синей форме стюардессы.
— Просыпайтесь. Просыпайтесь, — она приветливо улыбнулась. — Идём на посадку. Пристегните ремни.
Я ехал из аэропорта, бездумно рассматривая проносящийся мимо поток машин, вновь и вновь возвращаясь к странному видению. Дед умер двенадцать лет назад, когда я учился на втором курсе факультета журналистики МГУ. Не то, чтобы это случилось внезапно. Он долго болел, фронтовые раны давали о себе знать. Артиллеристом прошёл всю войну. Но всегда держался молодцом, помогал бабушке по хозяйству. Но для меня это стало настоящим ударом. Мы были очень дружны. Почему он привиделся мне? Да ещё вместе с бабушкой? Она ушла вслед за ним, угасла так быстро, что я не успел ещё прийти в себя от потери деда. Лежала в гробу с таким умиротворённым лицом, будто смерть для неё стала избавлением от чего-то мучительного.
Когда машина остановилась у грязно-белой облезлой девятиэтажки, я расплатился, вылез и направился к подъезду, на ходу доставая ключи.
— Олег! Олег! Подождите!
Рядом оказалась полноватая женщина средних лет. Миловидное, но уже немного оплывшее лицо раскраснелось, из старомодной причёски выбились волосы.
— Вы Олег Верстовский? — спросила она, тяжело дыша.
— Верно. А что вам нужно?
— Я звонила вам. Екатерина Павловна Максимова. Помните? По мужу — Колесникова. Нам очень нужна ваша помощь. Михаил Иванович, ваш редактор, дал ваш адрес. Извините, я не вовремя, наверно.
— А почему вы не пришли в редакцию? — я не смог сдержать недовольства.
— Простите, мне так хотелось поговорить лично.
— Хорошо, пойдёмте, — я вздохнул и открыл дверь в подъезд.
Мы поднялись на лифте, и я провёл нежданную гостью на кухню моей холостяцкой берлоге, мучительно стараясь подавить чувство стыда за беспорядок.
— Кофе хотите?
— Спасибо.
Она присела бочком на стул и начала расстёгивать сумку.
— Вот, привезла наших гостинцев, — она выложила на стол коробки и черничным пирогом и конфетами.
Я достал с полки пару фарфоровых чашечек, разлил кофе и сел напротив гостьи.
— Хорошо. Екатерина Павловна, расскажите о вашем случае.
Она вынула из сумки папку, аккуратно выложила на стол.
— Посмотрите, что удалось собрать. Доказательства, что это не плод моего воображения.
Я открыл папку — на листах бумаги были аккуратно приклеены фотографии, с подписями от руки.
— Конечно, это выглядит, как детские шалости, глупости. Но поверьте, ни я, ни мой муж не способны на розыгрыши.
— А дети? У вас есть дети?
— Да. Старший Вадим, четырнадцать лет. Ирочка, пять лет. Но они не могли. Уверяю вас. Это ни на что не похоже.
— А что ещё, кроме надписей что-то было?
— Стуки, завывания. И призраки. Мы их видели несколько раз.
— И как они выглядели?
— Обычно, — она пожала плечами.
— Что это значит?
— Ну, так как описывают в легендах, мифах. Парящие над полом фигуры.
— Мужские или женские?
— Женские. Длинные, развевающиеся, будто от ветра волосы. В белом одеянии. Замогильный, неживой голос. Олег, мы очень устали от всего этого.
— А когда это началось?
— После того, как умер мой дядя, Он оставил нам дом, в котором мы живём теперь. Буквально через пару дней после похорон мы стали видеть надписи на стекле, зеркалах, перегорали сами собой лампочки, пробки, падала мебель. На телефоне вдруг сами собой набирались номера.
— Понятно. А скажите, никто не пытался купить ваш дом?
— Нет. Никто не обращался. Да мы бы и не смогли продать. Дядя очень болел в последнее время, мы продали квартиру, чтобы покупать лекарства, приглашать врачей. Нам просто негде жить. Олег, — её голос сорвался. — Вы прагматичный человек, Олег. Скептик. Дотошный. Всегда стараетесь докопаться до сути. Мы так надеемся, что вам удастся разобраться в этом. И вы не побоитесь.
— А вы уже обращались к кому-нибудь? Ну, скажем в общество по борьбе с полтергейстом?
— Да. Они приехали, расставили аппаратуру, — она тяжело вздохнула. — Что-то записывали, замеряли. Потом развели руками, и сказали: классический случай полтергейста. Но ничего поделать с этим они не могут. И уехали. Мы приглашали нашего местного экстрасенса. Но он даже не вошёл в дом. Остановился на пороге и объявил, что место проклято, и спасенья нам не будет. И ушёл. Олег, вы не могли бы… приехать к нам? Мы живём в большом доме, с удовольствием вас примем. Рядом красивый залив, сосновый бор…
— Я сейчас должен написать статью для журнала. Только из командировки вернулся. Недели через две освобожусь. И смогу приехать.
Она печально взглянула на меня.
— Да, я понимаю. Спасибо, что выслушали, Олег.
И направилась к двери. Я проводил взглядом её немного сутулую спину и мгновенно оказался рядом.
— Екатерина Павловна, я могу поехать прямо сейчас. Ну, если мой редактор отпустит меня.
Её лицо, будто осветилось изнутри светом.
— Он отпустит вас! Обязательно! Я с ним уже разговаривала. Мы оплатим вам билеты, предоставим хорошую комнату со всеми удобствами. Мы живём в тихом, спокойном городке. Туристов там почти не бывает.
На следующее утро я уже летел рейсом «Москва-Адлер». Но о деле моей нежданной гостьи старался не думать. Пока не прибуду на место, не осмотрюсь, не поговорю с местными жителями, лучше не строить никаких предположений.
К нам в редакцию обращается множество болванов, которые рассказывают байки о призраках, вампирах, оборотнях. Большая часть этих рассказов — совершенный бред, сочинённый или по пьяни, или в виде шутки, розыгрыша. Но мой редактор никогда в жизни не стал бы давать мой адрес проходимцу. Если главред поверил Екатерине, значит, её рассказ убедил его.