Олень, лосось и мафия

Прокопьева Ольга Викторовна

– Вам чего.

– Мне бы позвонить, – ответил Брадан.

Парень окинул его ленивым взглядом и полез в задний карман штанов:

– Ну позвоните от меня.

Отец Джокстон поморщился, увидев очередной чёрный прямоугольник, в который удобно таращиться.

– С этого? – обречённо спросил он. Он не хотел себе признаваться, что понятия не имеет, как этим пользоваться, поэтому предпочёл заранее испытывать к этому отторжение.

– «Черника», – «пояснил» уборщик. – Не «яблоко», конечно, но типа, всяко лучше, чем «червяком» замариваться, да?

Эти штуковины

градируются по удобоваримости названия. Замечательно.

– Замечательно, – сухо обронил священник, раздраженно покинув и паренька и отель.

К счастью знаменитые телефонные будки в Лондоне остались. А пятая даже оказалась рабочей (Бог его испытвает, не иначе!). Прошелестив изгвазданный телефонный справочник, он позвонил в справочную с первой страницы, чтобы узнать что-либо об Оссиане Джокстоне. Там ответили, что если он разыскивает человека от которого давно не было вестей, то ему лучше обратиться в полицию. Этот ответ священника удовлетворил. Он уточнил, не отходя, где ближайшее отделение полиции и отправился туда.

В полиции к вопросам об Оссиане Джокстоне рыжеволосый молодой человек за окошком отнёсся с повышенным интересом и даже созвал нескольких полицейских, которые по нескольку раз уточнили, кто он такой и почему ищет Оссиана. Священник с мрачным удовлетворением красочно поведал свою грустную историю, в конце в свою очередь спросив, почему это их так удивляет.

– Да мы сами его ищем, – полная женщина за спиной паренька небрежно указала на доску с объявлениями о разыскиваемых. Среди прочих бандитских рож священник и вправду увидел особенно бандитскую, подписанную как «Оссиан Джокстон». «По крайней мере теперь я знаю, как он выглядит», – пробилась сквозь общий шок здравая мысль.

Священника спросили координаты его отеля, попросили не покидать Лондон, пока с ним не свяжутся, и они культурно распрощались.

Происходящее святому отцу Брадану Джокстону нравилось всё меньше. Впору уже было вернуться в номер и отзвонить родителям о ситуации. Но он всё-таки решил добраться до Национального музея и узнать что-либо о брате там – это была крайне слабая ниточка, сразу можно было предвидеть, что она закончиться ничем, но это всё что он смог придумать.

К его сожалению, уточнить дорогу он решил у совершенно неподозрительных людей в пухлых чёрных куртках. Те немедленно с радостью возжелали ему помочь, пообещав подешевле продать ему и карты, и навигаторы (автомобильные и пешие), и снова эти съедобноназванные устройства. Мрачные мысленные шутки священника, что эта техника, как чума, которая пытается к нему прицепиться, начали его пугать. Тараторили эти продавцы так невнятно, непонятно и дико, что священник их помощи не оценил и поспешил заверить, что на варварских языках говорить не умеет.

Национальный музей его удивил и восхитил, пока что он оказался самым приятным местом в Лондоне, однако, о брате, сколько бы он не спрашивал, никто ничего ему сказать не мог, лишь девушка из сувенирной лавки предположила, что так звали одного уборщика. Брадан хотел уточнить эту информацию у того, кто занимается персоналом, но его не допустили.

Отчаявшись, священник ушёл из музея ни с чем, но увидел невдалеке скамью со знаком для курящих, на которой одиноко курил пожилой смуглый мужчина в рабочей одежде уборщика.

– Вы знали Оссиана Джокстона? – безо всякой надежды спросил его Брадан.

Незнакомец окинул его оценивающим взглядом.

– А почему вы его ищете?

– Я обещал своей семье вернуть сердце неверного, – пространно ответил священник, подустав пояснять свою историю всем и каждому.

Старик посмеялся и откинулся на спинку скамьи.

– Вы его брат не так ли?

Джокстон вздёрнул брови.

– Откуда вы это знаете?

– Он много рассказывал о вас, хотя вы, как я понял, ни разу не виделись. Но ему было интересно, что вы за человек, – уборщик затянулся. – Неудачное же вы время выбрали, чтобы его навестить.

– Вы знаете, где я могу его найти?

Старик снова затянулся, наклонившись вперёд и, уперев локти в колени, впёр взгляд в землю.

– У вас есть листок и ручка? – в конце концов спросил он. – Я напишу, где он иногда ночует, но не обещаю, что он и сейчас там.

– Хотя бы этого мне будет достаточно, – ответил священник, подавая свой блокнот. Записав обещанное, уборщик встал, сообщив, что ему пора возвращаться, Джокстон сомневающиеся нахмурился: – Вы ведь хотите рассказать мне что-то ещё?

Собеседник посмеялся и покачал головой.

– Скажу, что он из тех детей, за которыми нужен глаз да глаз, рад что вы меня подмените, – он подмигнул. – А обо всём остальном вам нужно обсудить самим, между братьями.

Отец Джокстон снова ничего не понял.

Адрес брата оказался на самой окраине Лондона и, когда подходила его остановка, в вагоне почти никого не осталось, лишь спящая старушка, сидевшая рядом с ним, уж больно давила на правое плечо.

– Прошу прощения, мадам, но мне скоро выходить, – в конце концов не выдержал и попытался отодвинуться святой отец.

– Эта бабушка мертва уже две станции, – ответили ему.

Отца пробил холодный пот.

– П-простите, что?

Рядом со старушкой сидел мужчина в чёрном, Брадан не замечал его, потому что предпочитал по примеру местных игнорировать всё вокруг себя. Мужчина встал и священник со страхом осознал, что они в вагоне одни. Лицо незнакомца было замотано бинтами, но под ними не выделялся нос, будто его там и не было. Глаза чёрные, но цепкие, им в пору бы принадлежать скорее птице, чем человеку.

– Представляться не буду, – голос был дрожащий и старческий, но какой-то чужой, будто не принадлежал человеку напротив. И с глазами точно не вязался. – Вас я тоже не знаю. Почему вы ищете Оссиана Джокстона?

У Брадана Джокстона от страха зуб на зуб не попадал. Особенно с мёртвой старушкой на плече. Но собеседник нетерпеливо поднял брови, намекая, что ждёт ответа, и почему-то этот жест показался очень жутким.

– Я его старший брат. Мы с ним почти не виделись за всю жизнь и, честно сказать, не видел бы всю оставшуюся, но наши родители беспокоятся о нём и поэтому я ищу его.