Олигарх 3
Шрифт:
Они были у казаков фундаментом всего их уклада жизни и главными хранительницами в первую очередь казачьего старообрядчества. Почти все они были грамотными и отлично владели церковнославянской грамотой, читали много святоотеческих книг, по ним же учили грамоте и своих детей. Некоторые из них владели и современным русским языком.
Никакого религиозного фанатизма у казаков не было, они не навязывали свою веру, но и сразу же отвергали любое миссионерство в свой адрес.
Больше всего я удивился, что среди них есть священник-старовер, сорокапятилетний
Он был вдовец, жена его погибла совсем молодой, не успев даже родить, во время какого-то набега степняков. После смерти жены он ушел в Иргизские монастыри, но постриг не принял и стал простым священником.
Пообщавшись с ним я удивился еще больше, чем после общения с Федотом. Он считал раскол чушью и не делал различий между ветвями русского православия. По этой причине он и решил подастся в дальние края, отношения у него со священниками всех направлений были напряженными.
К моему удивлению к исходу двадцать вторых суток мы действительно достигли Пиноса.
Еще в России было решено, что в случае если нет никаких проблем на острове, сразу же без задержки направляемся в Техас.
Отношения техасцев с мексиканским властями накалялись буквально с каждым часом и нас уже там ждали.
Адмирал к нашему приходу основательно подготовился. Маркиза выступила спонсором и они купили еще один бриг, он конечно не был столь хорош как «Сарагоса», но был еще вполне ничего.
Но самым главным было то, что у него было такое же вооружение как и у «Сарагосы». Бриг назывался «Валенсия», я подумал, что это было основным, почему именно на него упал взгляд нашего адмирала.
«Валенсию» по мысли адмирала не ждала бурная мореходная биография, он считал, что она несколько лет должна послужить нам в качестве плавучего форта. Его мысль всеми была признана очень здравой.
Грек Одиссей не даром просиживал штаны в Генуи и проблемы своих товарищей не забывал и с нами шли шесть семей его товарищей оставшихся в Америке, которые он сумел разыскать.
Они и ирландцы сошли с пароходов на берег, а на борт поднялись несколько семей с Пиноса. Пришлось конечно уплотниться, но в итоге на пяти кораблях к берегам Техаса отправилось триста три русских семьи. Остановка на Пиносе была короткой на несколько часов — выгрузка-погрузка и вперед.
За месяц до нашего появления небольшое поселение на острове Галвестон было уничтожено, внезапно там начался пожар и огонь быстро расправился со всеми деревянными строениями.
Техасцы сказали, что это был просто пожар, но я им не поверил и был уверен, что это они сожгли это полумексиканское поселение в котором вот вот должна была появиться таможня.
Но нам это значительно облегчало задачу.
Еще в России я думал как здесь уживутся все эти люди, оказавшиеся здесь по моей воле: казаки, староверы, выкупленные мною крепостные. Не думаю, что все они с великой радостью поплыли за океан.
В Усть-Луге я постарался чтобы между ними появились нормальные контакты и эта тема была одной из основных в моих беседах с Федотом и
Но уже во время перехода в Техас всякие сомнения исчезли и я в который раз позавидовал самому себе, что у меня такой сотрудник как Джузеппе.
Он и Ружицкий пошли на одном пароходе с Федотом. Его атаманство никто не собирался оспаривать, но все знали, что главным будет господин Ружицкий, правой рукой которого будет наш итальянец.
Джузеппе вполне прилично уже говорил на русском и понимал все тонкости и своеобразия вариантов великого и могучего. За время проведенное на Пиносе Джузеппе завоевал авторитет у абсолютно всех и наверное его подвинутость на справедливости сразу вызвали у него и Федота взаимную симпатию и уважение.
Несколько наших чернокожих друзей с Пиноса просились пойти с нами, но пока мы решили не рисковать.
Наш десант на остров Галвестон возглавил Павел Александрович. Утром десятого января он с четырьмя десятками казаков высадился на острове и сразу же начал строить укрепление. Вооружены казаки были естественно винтовками и шашками.
Остров Галвестон достаточно длинный — километров пятьдесят и достаточно узкий, в самой своей широкой части километров в десяти от пролива соединяющего залив Галвестон с открытым морем Мексиканского залива, была небольшая бухточка с внутренней стороны острова.
А в начале залива рядом был еще один небольшой остров неправильной треугольной формы. Техасцы называют его Пеликаном и это сразу понятно почему, на нем много этих птиц и другое название просто не приходит в голову.
А вот за Пеликаном, немного в глубине залива и облюбованное нами место для нашего первого опорного пункта на земле Техаса.
До него километров десять через залив, поближе есть правда три небольших острова, один из них вообще какое-то недоразумение, скорее всего он иногда уходит под воду.
Напротив Галвестона, через пролив шириной километра три-четыре, мыс длинной узкой косы, уходящей на северо-восток. Там тоже сейчас надо будет высадить десант и построить со временем укрепление.
Никакой опасности нет, кругом почему-то ни души, я вообще-то предполагал, что здесь кто-нибудь будет или мексиканцы или техасцы Остина. Кругом очень много птиц и местами непривычные для нас мангровые заросли.
Пока Леонов со своими людьми прочесывал обгоревшие развалины поселка Галвестон, на противоположном мысе высадился атаман Пермитин с тремя десятками казаков и они тоже начали прочесывание полуострова, углубляясь в глубь полуострова.
Ближе к вечеру казаки подали сигналы о выполнении своих задач, они продвинулись на глубину трех верст от пролива и начали там строить укрепления, что бы обезопасить себя от атак с суши, используя для этого мангровые деревья.
Получив сигналы от казаков, мы начали входить в залив и становиться на якорь в начале пролива между островами Галвестон и Пеликан.