Олимпиада. Бубновая дама
Шрифт:
Вампир хмыкнул и уточнил:
— А где именно стоял дом, не помнишь?
— Нет, — честно ответила я. — Та улочка была неприметной, самой обычной. Здесь повсюду такие. — Я повела рукой, указывая на узкие, плотно прижатые друг к другу дома, глядевшие на улицу высокими окнами. Только по цвету и номеру над входной дверью и отличишь. — Я, возможно, не узнала бы дом, даже пройдя мимо, а внутрь заглядывать никто не пустит.
На втором этаже у нас были гостиная, кухня и ванная с туалетом, и здесь родители приложили руку, убрав старую мебель и ободрав со стен темные, нагнетавшие тоску обои. Длинная как кишка гостиная протянулась через весь
Кухня и санузлы находились по другую сторону узкого коридора и представляли собой кишкообразные закутки. В туалете вечно перегорала лампочка, сколько ее ни меняй, так что у всей семьи быстро выработалась привычка увертываться от угловатого ведерка, стоявшего у двери. Убрать его или переставить никто и не подумал.
На кухне ютились многочисленные шкафчики, которые кто-то будто собирал на свалке — такие они были обшарпанные и перекошенные, в лохмотьях старой краски. Плита тоже не отличалась новизной, шипела газом и постоянно ломалась.
На третьем этаже родители многое переделали, устроив там две большие комнаты. Бабушка вечно удивлялась, поднимаясь наверх, и пыталась вразумить маму, что у девочки должна быть нормальная спальня. Я же долго не могла сообразить, чем ведьме не нравится моя комната. Для меня, дочери двух охотников из Надзора, мой маленький мирок и так был правильным и настоящим. Это уже позже, живя с бабушкой, я узнала, что у девочки должен быть большой плюшевый зверинец, куча розовых платьев и еще больше всевозможных заколок и ленточек. И это совсем не правильно, если маленькой девочке, пусть и ведьмочке в двадцать втором поколении, нравятся папины странные механизмы, мамина коллекция холодного оружия, а вся комната заставлена книгами по магии просто потому, что в спальне родителей они не помещаются.
Улочки сменяли одна другую. В какой-то момент я задумалась над тем, что ни за что бы не отыскала обратную дорогу.
— Перейдем через мост, — обнадежил меня вампир, — и окажемся на месте.
Я воодушевилась и почти перестала виснуть на руке Гедымина, как куль с мукой.
— А куда конкретно мы идем? — желая поддержать беседу, спросила я. — Пока я понимаю лишь то, что мы движемся к центру города.
На самом деле центр города в Хилгаре был лишь некоей определенной точкой на карте, а вовсе не местом, где сходились все пути, стояли самые богатые дома или располагался княжеский замок. Здесь все было заведено иначе. Центром города именовался самый большой из некогда осушенных участков земли, опоясанный глубокими каналами, чтобы не дать природе даже шанса подтопить плотную застройку. На острове, конечно, жило множество знатных и обеспеченных горожан, но в основном здесь располагались магазины, банки, всевозможные музеи и бесчисленные ресторанчики. Я пришла к выводу, что жизнь местных обитателей сведена к нескольким обязательным ритуалам: они просто обязаны есть, одеваться и днями напролет торчать в музеях.
— Мы идем в ту самую кафешку, о которой я говорил, — добавил вампир, когда мы пересекли еще один мост, на спуске уступив дорогу экипажу. — Ну что за безобразие! Совсем пешеходам проходу нет!
Я хихикнула, глядя на раздосадованного спутника, хотя никаких неудобств запряженная парой лошадей карета нам не доставила.
— Да уж, — добавила я, — особенно когда один ворчливый пешеход — вампир.
Гедымин уловил мой намек на способность его народа перемещаться в пространстве очень быстро, а также на умение левитировать, и фыркнул:
— Я не про это! Хилгар — старый город, и в нем очень многое не менялось с тех пор, как его весь можно было пройти за несколько часов. Деревянные мосты со временем уступили место каменным, но и новые остались узкими, непригодными для экипажей. — Вампир почесал переносицу и указал на расходящиеся лучиками улочки, направив свои стопы к одной из них. — Путешествовать в карете удобно, не спорю, но в любом случае пешком оказывается быстрее, ведь человек может пройти напрямик, а кучеру придется кружить. О, вот мы и пришли. Это кафе-кондитерская!
— И что? Только сладкое? — осведомилась я, прикидывая, смогу ли в своем наряде съесть хоть кусочек. Желудок пристыженно помалкивал, боясь сообщить, что он не прочь что-нибудь от меня получить, желательно много, и можно даже совсем не сладкого, а наоборот… Мяса!
— Это отличное заведение, — уверил Гедымин, петляя между прохожих, — рядом с площадью Пяти фонтанов. Очень популярное кафе!
Я хмыкнула, решив судить о еде по вкусу, а не по словам своего компаньона по прогулке.
— Если кафе столь популярно, то будет ли для нас там место? — только и уточнила я.
— Нам уже должны были занять столик, — туманно отозвался вампир и указал на большую вывеску в конце улицы, прямо на углу. — Не беспокойся.
Рассматривая яркую рекламу, обещавшую самые вкусные эклеры, мороженое и тридцать пять видов горячего шоколада, я задумчиво прищурилась, лишь после переспросив:
— Занять? Это как?
— Нас ждут, — все также таинственно ответил Гедымин.
— Кто? — уже на пороге кафе с нажимом спросила я.
— Мой начальник очень хотел познакомиться с тобой лично, — преспокойно пробормотал вампир, выискивая в зале нужный столик.
Я едва не зарычала.
— Поэтому и нужно было платье? — Догадка пришла сама собой.
— Он очень… консервативен, — хмыкнул Гедымин. — У него в подчинении, кроме секретарши, вообще нет женщин.
Решив тут же обидеться, я перевела взгляд на того, к кому уверенно пробирался через толпу вампир, и передумала. За небольшим круглым столиком восседал приятный мужчина средних лет, с широкой окладистой бородой, не скрывавшей добродушного выражения на лице. Охряного цвета сюртук подчеркивал обширное брюшко господина. Мне даже захотелось заслониться, казалось, что латунные пуговки вот-вот разлетятся с рубашки в разные стороны.
— Присаживайтесь, присаживайтесь. — Мужчина призывно похлопал по стулу рядом с собой. — Очень рад, очень рад.
Он попытался встать из-за стола, но лишь поддел пузом скатерть, после чего крякнул и откинулся на жалобно заскрипевшую спинку стула.
— Ну, Дым, знакомь, — милостиво кивнул господин вампиру, а сам без всякого стеснения принялся меня разглядывать.
Я хмыкнула, услышав, как начальник сократил имя вампира, но промолчала, больше занятая своими ощущениями. Мне никогда не нравилось, если кто-то внимательно разглядывал мою персону, но сейчас я не ощущала ни отвращения, ни неприятного покалывания между лопатками.