Olivier
Шрифт:
Произведя дегустацию готового цыпленка Франсуа-и так далее-Жерар отметил, что вкус и аромат птицы заметно отличается от ранее подготовленных версий куропродуктов, и, опасаясь неприятия оного отдельными потенциальными вкусителями и примкнувшими к ним баронами текущего релиза «цыпленка табака», озаботился подготовкой альтернативного блюда. В качестве какового было решено использовать наваренную еще вчера в изрядных количествах гречневую кашу, подаваемую на сей раз с модифицированным молоком в виде «масла сливочного».
На вопрос сервировочной команды о пропорциях каши как таковой и добавляемого в нее «масла» Франсуа-Роже, помня о произволе в пропорциях каши в комплекте с традиционным молоком ответствовал, что, мол, «каши маслом не испортишь». По счастью, все мировые запасы сливочного масла на тот момент были сосредоточены в уже изрядно опустошенной крынке, и г-дам офицерам
Сам же ужин вернувшихся с охоты офицеров дал мировой кулинарии два новых открытия. Грузинские князья были поражены, что «киндзу» — горское название кориандра — можно использовать не только в сыром виде, но и для жарки птицы. Однако удивление свое, внутренне объясняя его для себя длительным «отрывом от культурных корней», успешно скрыли от застольного общества, и «цыпленок табака» занял свое место в «традиционной грузинской кухне».
Второе открытие оказалось более глобального плана. Для устранения даже возможности обвинения в подаче малосъедобного блюда свежеизобретенный цыпленок Кавказа был подан в одной тарелке с той самой кашей, которую «маслом не испортишь». Не привыкшие к смешиванию разных продуктов в одной тарелке офицеры довольно резко поинтересовались причинами такого подхода к формированию меню. Та же девица, что и вчера по поводу «борщей», была направлена на прояснение нового вопроса в области прикладной гастрономии. Из ответа «garnir l’assortimente» (обеспечение возможности выбора) до стола, как и ранее, она донесла только часть, на этот раз первую. Ну, гарнир так гарнир, решили проголодавшиеся на охоте офицеры, не иначе у них, французских маршалов, так принято — птицу с кашей вместе есть… По завершении трапезы руское офицерство пришло к выводу, что с «гарниром» оно действительно вкуснее и сытнее получилось — и «гарнир» как слово и как понятие стало с этого момента неотъемлемой частью почти любого мясного (да и рыбного) блюда русской и европейской кухни.
С глубоким прискорбием хочется отметить, что первое из двух открытий этого вечера в последнее время подвергается профанации и искажению со стороны невежественных выпускников-троечников кулинарных техникумов. Эти бездари сводят высокое искусство сотворения цыпленка табака к натиранию бедной птицы чесноком, или даже в простому расплющиванию куска курятины гирей на сковородке. Не имея и зачатков понятия о столь чудесном блюде, они «рекомендуют» намазать ни в чем не повинную птицу сметаной для «румяного виду». Плюньте в глаза этим выродкам гастрономического искусства! Основой вкуса и всем нам знакомого аромата является исключительно кориандр, он же — киндза. Можно поджарить истинного «табака» без чеснока. Можно — при известной сноровке — и без гири. Но без киндзы его не получить. Запах горелого чеснока — неважная замена аромату киндзы в курином жире…
Впрочем, вернемся в год 1813, в вечер 23 июня. Закончив трапезничать, офицеры «убедились», что слухи о неспособности французов к готовке несколько преувеличины, Но, считая, что основные кулинарные тайны маэстро поварешки до планового срока все равно не выдаст, попросили на завтра, к утренней трапезе перед отъездом из поместья приготовить им легкий завтрак и отправились почивать.
Под термином «легкий завтрак» господа понимали нечто не обременительное для желудка перед длительной ездой верхами. И, пройди такое указание через любого из селян на пути к изобретательному иноземцу, одним традиционным блюдом русской кухни было бы меньше. К счастью, молодой Бабынин изложил свое пожелание непосредственно руководителю службы воплощения кулинарных фантазий. Последний же, в силу своебразного восприятия русской речи, отнес понятие «легкий» исключительно к физической составляющей желаемого продукта, и обратил свои помыслы в сторону максимального приближения к идеалу с объемно-весовой точки зрения. Мысленно обозря уже знакомые начинающему светилу кулинарии продукты питания, иноземный мыслитель с глубоким прискорбием пришел к выводу, что максимальным приближением к идеалу является простой хлеб, состояший главным образом из застывших пузырей воздуха. Однако идея подать к завтраку офицерам по куску хлеба, даже и ситного, ему показалось малоубедительной. В раздумьях, чем бы сдобрить простую русскую еду бывший солдат вспомнил, сколь вкусным ему показался тот же хлеб, но с молоком, выданный простыми русскими крестьянами несчастному пленнику после обретения им независимости от отхожих мест. Уважение к офицерам подбросило мысль заменить молоко сливками. А память тут же воспроизвела комментарий вчерашнего мешалы молока с молоком разбрызгивании сливок при работе венчиком… Перед глазами проплыли снежно-белые редиски, обрамленные алой кожицей…
Для имплементации в реальность финального объекта данного ассоциативного ряда с полсотни девок отправились в окружающие леса еще до первых петухов, а невыспавшийся кузнец Василий всю ночь совмещал прялку обыкновенную и венчик с целью повышения оборотистости последнего.
Утром же офицеры получили действительно легкий завтрак — сливки, взбитые до состояния невесомой пены, наполненной ярко-красными ягодами лесной земляники. Земляника со сливками окончательно развеяла сомнения русского офицерства в превосходстве российской многонациональной кухни над любой иноземной, однако заронила зерна сомнения в лучшей способности русских поваров достойно эту кухню представлять. Понятие «повар-француз» перешло из категории неприличного анекдота в категорию приятной неожиданности, и на сем промежуточный этап знакомства дворян России с «кухней народов мира» был завершен.
А творца этой самой «кухни народов мира» ожидали новые заботы.
6. Сладкие хлопоты
Отъезд г-д офицеров позволил молодому гастроному со товарищи слегка расслабиться, поскольку кашеварные силы реально продемонстрировали свои спообности к быстрому реагированию. Однако юный галлиец, имеющий за плечами некоторый армейский опыт, осознавал, что удовлетворить кулинарные потребности молодых голодных офицеров было гораздо более просто, чем поразить искушенную столичную публику изысканностью продуктового набора.
Поэтому, позволив русскому крестьянству немного перевести дух и порадоваться отсутствию воспитательного момента на конюшне, вождь кашеварного племени возобновил свои изыскания с новой силой. И, естественно, возобновление оных произошло на территории кухни.
Наше повествование было бы исторически неточным и страдающим от отсутствия полноты предоставления материала, если бы в нем не присутствовало описание столь часто упоминаемой кухни, ставшей местом трудового подвига новоявленного гастронома. И, вероятно, здесь наступил момент, когда этот досадный пробел необходимо заполнить.
Как уже упоминалось, большую часть своих экспериментов Оливье производил именно на кухне (или же в непосредственной близи возле нее). Сама же кухня эта создавалась постепенно, в процессе возникновения новых запросов со стороны нарождающейся науки о вкусной и здоровой пище, и несколько позже описываемых событий приобрела законченную структуру и планировку, ставшую эталонной для всех комбинатов здорового питания от всемирно известных ресторанов до забегаловок напротив заводских проходных.
Изначально, немедленно по приходу в голову француза идеи о массовости и конвейерности кулинарно-исследовательских работ было принято решение о строительстве вблизи места предстоящего кормления предстоящих гостей парочки больших столов для разделки и подготовки поступающего продуктового сырья, каковые были незамедлительно вытесаны мастеровитыми мужиками, выросшими среди густых среднерусских лесов и посему управляющихся с топорами зачастую более успешно, нежели с ложками. Столы были попросту поставлены на подвернувшейся лужайке, однако массовое топтание поварского люда очень быстро превратило только что выглянувшую из-под снега лужайку в грязную площадку, а обработка в первые же дни изрядного количества мясных полуфабрикатов и смешение грязи с вытекающей кровью трансформировало простую грязь в зловонную. Сообразив, что до конца сентября окрестности помещьчиего дома провоняют хуже скотобойни, руководитель работ предложил поместить столы на твердую (чтобы не растаптывали) и моющуюся (чтобы не копить разлагающиеся отходы) платформу. Каковая была выстроена из знаменитого «подового» кирпича.
Чтобы дать более полное представление о столь заслуживающей внимания кухне, необхдимо немного отвлечься в область традиционной русской народной стройиндустрии.
Усилиями многочисленных исторически безграмотных писателей, а так же отвергающей само понятие исторической правды большевистской пропаганды, Россия начала XIX века в представлении многих наших людей выглядит как унылое место, заставленное полуразвалившимися избенками, противостоящих в своей беспробудной нищете шикарным каменным палатам помещиков. В реальности картина выглядела существенно иначе.