Оливия Кроу и Кровавый Принц
Шрифт:
Часы на стене тихо, будто боясь разбудить спящего лисёнка, пробили полночь.
* * *
Часы на стене пробили полночь.
Люсьен откинулся в кресле и потянулся, зевая. Время на исходе, уже завтра заявится принц, будь он неладен, а ещё столько всего нужно успеть.
Исписанные бумаги на столе вызывали тошноту. И почему заполнять документы — его обязанность? Мисмира никогда не пачкает руки чернилами, все он, все он. Ничего, терпеть осталось недолго — Люсьен буквально кожей чувствовал, дни его начальницы сочтены.
По приезде в столицу Империи, он
Магические мутации, успешный результат долгих десятилетий изысканий — и вот они, Ширмхеер, обладающие запредельными для любого смертного способностями, стоят у трона, выискивая и казня врагов Империи.
Конечно, в открытом столкновении Люсьену не победить — он давно усвоил урок, до сих пор все жилы в теле содрогаются при воспоминании. Но Мисмира, пусть и считается сильной, всего лишь ослепшая от самоуверенности садистка, падкая до издевательств и причинения боли. Надо же, у неё хватило духу надеть иридиевые браслеты на Кроу!..
При мысли об этом брюнет не удержался от самодовольной улыбки. Завтра Салазар поговорит с принцем и на весы упадёт ещё одна крошка. Даже немного обидно будет, если Адриан сорвёт беловолосую голову с плеч раньше, чем эта честь выпадет ему, Люсьену.
Вновь ухватив ручку, он со вздохом продолжил заполнять бумаги. Время идёт, а работа должна быть выполнена со всей скрупулёзностью. Небольшой прозрачный шар на столе засветился, повторяя запись разговора с Лисом и Кроу.
— Перемирие! — сообщил голос Мисмиры из сферы.
— И каковы же будут условия? — хрипло отозвался Салазар.
— Помощь в раскрытии культа в стенах академии. Вы четверо, единственные, кто выжил при столкновении с ними. Я хочу понять не только, кто это был, но и как вам удалось выстоять.
Чушь, — вклинился Алистер. — Я навскидку вспомню десятки случаев побед над культом. Достаточно…
— Достаточно того, что я предлагаю вам свободу в обмен на помощь моему расследованию!
Так-так-так, прикоснувшись пальцем к гладкому стеклу, Люсьен остановил запись. Вот и шанс доказать, что Мисмира промахнулась. Вместо того чтобы по протоколу приступить к полноценному допросу, пошла на сделку с предателями — уж он-то постарается, чтобы всё так и выглядело.
Изображение в сфере дрогнуло, поплыло, искажаясь. Теперь Мисмира не стояла над скованными мужчинами, а обнималась с обоими на столе Серого Лиса. Немного подправим белые волосы, расстегнём рубашку Салазара, подставим Алистера сзади…
Безумная начальница зря не придавала значения практикам Люсьена — он не только научился устраивать выбросы чистой энергии, как в случае с лисятами, закрывшими дверь в кабинет Фланнагана. Он научился гораздо большему — ни один маг, ни один анализ не сможет понять, что содержимое сферы изменено. Мастерство иллюзии — страшное оружие.
— Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним, — глумливо хохотнул Люсьен, записывая искажённый разговор
— Да! — выкрикнула беловолосая из сферы. — Вот так!
Улыбка не сходила с лица увлечённо стенографирующего Люсьена. Он так увлёкся, что не заметил, как в отведённой ему комнате сгустились тени. Чёрные бесформенные облака подступали к ногам Ищейки, спешащего записать компрометирующую картину.
Тень отрастила бесплотные руки, поднялась за спиной мужчины. Ширмхеер замер, чутьё завопило об опасности, но всё, что он успел — обернуться. Глаза брюнета расширились.
— Ты?..
Хрустнула шея, тело Ищейки обмякло и, поддерживаемое бесформенным облаком, медленно опустилось на пол. Сфера с искажённой записью подлетела в воздух и мягко пролевитировала к горящему камину.
Хрустнуло стекло, обращаясь в невесомую пыль. Тени обступили мертвого Люсьена, растворяя тело в себе, ускоряя процесс разложения в тысячи раз.
Спустя минуту о произошедшем напоминали лишь бумаги, твердящие о перемирии и подозрениях Люсьена, но так и не узнавшие, что хотел сделать Ищейка.
Салазар так сильно устал, него даже не было сил злиться на Оливию. Девчонка никак не хотела сосредоточиться на упражнении по контролю магии, косилась на часы, ёрзала на стуле. Да что с ней такое? Ждёт чего-то? Или, быть может, кого-то?
Он узнал у Лив, что она случайно усыпила общежитие во сне. Во сне! Вот так запросто сестрица может прикончить его, мирно посапывая и расплескивая его жизненную силу. Вот же энергетическое решето!
Он тоже взглянул на циферблат. Осталось меньше тридцати минут до назначенной с Сильвией подготовки к выставке. Салазар дал помощнице время привести себя в порядок. Многовато потрясений для неё за день. Он так и не понял её реакции на своё предложение. Ухаживать? Так и сказал! Ухаживать… А она! Ответила, что подумает. Отлично. Теперь вместо того чтобы научить сестру, как не прикончить его в следующий раз, гадает как мальчишка: любит не любит.
— Ещё раз, Оливия. Рядом со мной ты в безопасности. Проблема в твоей повышенной тревожности. Успокойся, сделай глубокий вдох.
Он сам себе не верил, как убедить в этом сестру? Культ, Ширмхеер, Ленц Кнехт с его поползновениями.
— Постараюсь. Прости, Салаз.
— Фланнаган обещал приставить к тебе лучших людей. Просто поспи и не выруби их. Хорошо?
Мужчина погладил девушку по волосам, и поднялся с кресла. Ничего он не добился. Она так же подпрыгивает на месте и таращится на часы. Свидание у неё с этим ублюдком лисьим? А ведь скоро ночная смена.
— Ты работать?
— Да, у меня много дел.
— Я хочу помочь, Салаз, как помогала отцу, — жалобно попросила Лив, и у него в сердце снова что-то тренькнуло. Чужое. Чужие чувства. Никакая она ему на самом деле не сестра, а Декард не отец.
— Ты ведь понимаешь, как странно это будет выглядеть?
— А Сильвии ты разрешаешь.
Он не ослышался? Снова эти детские ревнивые нотки и поджатая губа. Да, чтоб тебя, Лив!
— Обещаю, когда всё закончится, мы не пропустим ни одной выставки. А сейчас, отдыхай!