Омега в наследство
Шрифт:
– То есть, на самом деле, ты книжный червь? – улыбнулся Роб, не отдавая Мэтью два пакета. – Тяжелые, – буркнул он.
– Нет, – заверил Мэт. – Точно нет. Я люблю всякие… штуки.
– Штуки? – хмыкнул Роб. – Какие такие “штуки”?
– Которые любят все омеги.
– Альфы не “штуки”, – фыркнул на это Роб.
– Я не то имел в виду!
– А что?
Мэт пожал плечами.
– Не знаю. Красивые штуки.
Роб поднял бровь.
– Нет, это точно про альф, – заржал он.
Мэт толкнул его в бок, но тут же отдернул руку. Впрочем, Роб не обратил на это никакого внимания. Да и с чего бы.
Они пообедали в торговом центре, а потом зашли в супермаркет. Мэт хотел реабилитироваться, так что собирался на этот раз справиться с ужином получше. Хотелось приготовить что-то особенное, так что в их корзине оказались спаржа, авокадо и лайм.
– Это все одно блюдо? – уточнил Роб.
– Не совсем, – увлеченно отозвался Мэт.
– Тогда ладно.
Они вернулись довольно поздно, но Мэт не ощущал усталости. После трапезы, Роб сказал, что пойдет к себе. Мэт остался на кухне. Он убрал остатки еды, чтобы можно было разогреть ее завтра. Потом загрузил посудомойку и помыл руками то, что нельзя было засовывать в машину. Затем разобрал свои пакеты с книгами, которые вместе с продуктами приехали на кухню и тут и остались. Мэт полистал один роман, потом второй, но понял, что не может сосредоточиться на сюжете. Сегодня был хороший день. Первый по-настоящему хороший день за очень долгое время. Роб был очень милым. Мэт подумал, что не хочет или точнее не может ждать неделю.
Точнее ждать-то он мог и дольше. Скорее он не хотел, чтобы их первый раз был в течку, когда Мэт ничего не будет соображать. Будет еще более беззащитным, чем сейчас. Он, наверное, все-таки понравился Роберту, раз тот все еще был здесь и даже возился с ним, так что вряд ли альфа ему откажет. А сам Мэт, наверное, мог потерпеть их секс разок. После всего, что с ним происходило, Мэт не помнил, чтобы испытывал желание не в течку. Более важным казалось, что сейчас он и отвращения не испытывал. Было страшно упустить момент.
Мэт встал из-за стола и поднялся наверх. Даже если бы он не знал, в какой комнате живет Роб, то нашел бы ее по запаху. Тот так сильно пах альфой, а Мэт даже не задумывался об этом особо. Он встал напротив двери, собираясь постучать. Занес кулак… и не постучал.
Что о нем подумает Роберт, если Мэт сейчас зайдет в его комнату? У него только умер муж, а он уже лезет в постель к едва знакомому мужчине. Он уже почти решил сбежать, как из-за двери раздался голос Роба:
– Заходи! – крикнул он.
Теперь убегать было стыдно, и Мэт зашел:
– Не помешал?
Роб покачал головой. Он сидел на кровати по-турецки и что-то смотрел на смартфоне.
– Что-то случилось? – спросил Роб, откладывая телефон на тумбочку.
– Не совсем. Я хотел поговорить.
– Давай поговорим, – согласился Роб, пересев удобнее. – Иди сюда.
Мэт подошел к кровати, немного помедлил, а потом сел рядом.
– Я не хочу всю неделю думать об этом.
– О чем?
– Об этом! – Мэт сделал большие глаза.
– А. Об этом. А что ты хочешь?
– Заняться этим… заняться сексом сейчас. Ты хочешь?
От волнения губы Мэта пересохли, и он их облизал. Запах Роба стал сильнее, отчего по телу Мэта пробежали мурашки.
– Не слишком рано, Мэтью? – поинтересовался Роб, ловя его руку в свою и мягко гладя пальцами по
– А через неделю в самый раз? – огрызнулся Мэт и прикусил язык. – Прости, прости, прости, пожалуйста.
Роб задумчиво посмотрел на Мэта, а потом отпустил его руку и дотянулся до лица Мэта, убирая прядь непослушных темных волос.
– Туше, – согласился Роб.
Он пересел ближе к Мэту и погладил по щеке. Мэт прикрыл глаза. Было по-глупому приятно. Он все еще оставался наивным и доверчивым. Мэт подумал, что достаточно Робу влепить ему сейчас пощечину, и он развалится на мелкие кусочки пазла, который уже никто не сможет собрать. Однако Роб ничего подобного не сделал. Он наклонился к Мэту ближе, тот чувствовал его горячее дыхание, и мягко поцеловал. Нежно провел языком по его губам, потом аккуратно раздвинул их своим языком и, наконец, положил тяжелую ладонь на затылок, углубляя поцелуй. Их слюна смешалась и во рту стало сладко, как от конфет. Мэт придвинулся ближе, влекомый чужим теплом. Роб оторвался от его губ и спустился чуть ниже, проводя языком по шее. Его обжигающие ладони прошлись по бокам Мэта, а затем Роб стянул с него футболку. Мэт ожидал, что сейчас Роб снова притянет его к себе, но этого не произошло. Стало холодно. Мэт открыл глаза. Роб сидел с его футболкой в руках и смотрел на Мэта в упор. В первую секунду он даже не понял, что такого интересного на нем можно разглядеть, а потом тихо и отчаянно простонал. Какой же он идиот! Мэт не думал, что о подобном можно забыть, но ему удалось. Вся его кожа под одеждой была в следах. Не только метки от зубов на шее, что ожидаемо, но и грудь, и спина, и ягодицы и бедра, которых сейчас видно не было, тоже. Мелкие следы ожогов и шрамы, которые так и не зажили. Отвратительная картина. Прошлое, которое не спрятать в дальний ящик.
Любому альфе было бы мерзко на него смотреть, и Робу вовсе не с чего оказываться исключением. Мэт выдернул футболку из рук Роба, вскочил с кровати и выбежал из комнаты. Он не представлял, как теперь будет смотреть Робу в глаза. С другой стороны, может, теперь и не придется.
Глава 4. Роб
Так как Роб никогда не испытывал подобного ранее, он не сразу понял, что чувство, затопившее его, это бессильная ярость. Он едва удержался от того, чтобы не схватить стул и не разбить им зеркало. Осколки, разлетающиеся во все стороны, принесли бы ему облегчение сейчас. Однако Роб был благодарен скользкой улице за то, что та уберегла его от перспективы стать братоубийцей.
Можно было бы, конечно, сделать вид, что они ничего не понял, и спросить Мэта, откуда взялись эти следы. Но к чему этот спектакль, если Роб все прекрасно понял? Они с братом дрались все детство, а перестали только когда сравнялись в силе. Можно сказать, что так у всех братьев, особенно если они альфы, но и в моменты перемирия между Робом и Джоном не было теплых отношений. Джон был жесток к домашним животным, Роб до сих пор подозревал, что тот причастен к исчезновению их кота Феликса, задирал омег, да и просто порой вел себя как ублюдок. Почему-то Роб решил, что если такой мальчик, как Мэт, согласился стать его мужем, то значит Джон изменился. Но Роб совершенно не рассматривал такой вариант, что Мэт просто терпел все эти пять лет.