Омега
Шрифт:
– А у нас джентльменство и не принято. Завтра просто позвоню его жене.
– Ага… Не вздумай, говорю! Не хотела его закладывать, тем более, тебе, только достал… На сайт Евроньюс заглянуть?
– Какие там новости, на этом Евроньюсе? Народный праздник в Оверни, все едят сыр и танцуют, в Гамбурге прошел чемпионат по поеданию двухкилометровой сосиски…
– Сам же учил – насчет мелочей. Народный праздник в Оверни, значит, французский контингент гуляет, сосиска в Гамбурге…
– …Значит, немцы – в сосиску. Ладно, смотри, мне над фотографиями помудрить надо.
– Дай сама погляжу! А они точно – со спутника? В смысле – с правильного спутника?
– С неправильного.
– …Из тебя – джентльмен. Значит, я нужна только для имиджа? Лысеющий папик между климаксом и маразмом нашел себе девочку-припевочку? Сюси-пуси… А интересно, кто тебе ноутбук таскал и всей этой фигней маялся, пока меня не было?
– Один лейтенант. Закончил радиофизический, занимался космической связью. Марченко Александр Иванович. Псевдоним – Гектор.
– Ты не говорил. А где он сейчас? То есть…
– То есть.
С Ильей Григорьевичем Стариновым мы познакомились в 1993-м. Тогда я приехал в Москву после первых боев у Морского, злой, сбитый с толку, но твердо решивший продолжать. Свел меня с ним надежный парень из издательства «Вымпел», готовивший к печати двухтомник воспоминаний великого диверсанта. Честно говоря, мне было жутковато, когда костистый старик с седыми бровями усадил меня перед собой в кресло и чуть надтреснутым голосом предложил докладывать. Так и сказал: «Докладывайте», по привычке, вероятно. Впрочем, уже после подумалось, что этим Илья Григорьевич сразу же решил показать: разговор будет серьезным.
Я доложил – и про то, что случилось у Морского, и про твердое желание вернуться и воевать, и про почти полное отсутствие опыта у всех нас, включая в первую очередь меня самого. Илья Григорьевич кивнул, попросил зайти через два дня в это же время (мы оба, не сговариваясь, взглянули на огромные настенные часы, висевшие возле окна), а затем принялся рассказывать о совершенно неизвестном мне человеке – Всеволоде Ивановиче Роборовском, участнике азиатских экспедиций Пржевальского и, одновременно, создателе российского спецназа. Сами экспедиции Старинов характеризовал весьма специфически: «удачные действия отряда оперативной разведки Генерального Штаба на глубину Азиатского ТВД».
Через два дня Илья Григорьевич выдал мне рукопись. Именно рукопись – два десятка страниц, исписанных крупным, очень разборчивым почерком. А потом я достал карту Крыма, и мы говорили до самого вечера.
– …Аргонец?
– Хе!
Я прижал окуляры старого «цейса» к глазам, проклиная свой изрядный «плюс». Не так, что-то не так. Нет, все, все не так! Колонну мы обложили, она уже обречена, пора давать команду «По местам!» и…
«И» не получалось. Опыт – не опыт, интуиция – не интуиция, шестое чувство, седьмое, двенадцатое… Обычная штабная колонна, в центре три джипа, прикрытие средненькое, а главное, навел на нее «самый-самый» человечек, которого я рисковал беспокоить не чаще раза в год. Дело того стоило – кто-то из высших чинов НАТО, тайный визит, срочное согласование планов. Потому и прикрытие небольшое, дабы внимание (мое!) не привлекать. Наводка железная, операцию готовили три дня…
Проведение партизанских акций в степной местности традиционно считается малоперспективным, особенно после появления боевой авиации. Так утверждал даже Че Гевара, до конца своих дней не забывших, что сотворили обычные легкие самолеты с отрядом Кастро прямо на месте высадки. Между тем опыт капитана Наумова, может быть, самого умелого и везучего партизанского командира Второй мировой, говорит совсем о другом. Сама по себе авиация – и даже столь всех пугающие вертолеты – не слишком опасна. После появление игрушек, подобных «Стингеру» или нашей «Стреле» (и, тем более, «Игле»), отдельные машины стали практически беззащитны, массированное же применение летающих тварей возможно, только если их на тебя наводят. Такое и вправду опасно, но в обычных условиях все небо не перекроешь, особенно если военная операция длится уже не первый год. Привыкают – даже к смерти. Степь в целом же ничуть не хуже, чем столь любимые романтиками горы и лес. Иногда даже лучше.
Так что колонне, на которую мы охотились, я заранее не завидовал.
– Суббота?
– Чего ждешь? Давай!!!
Да, с колонной, с глупой неосторожной колонной – полная ясность. Суббота все рассчитал, Аргонец с Казачком ждут лишь сигнала. Не нужно фугаса, даже без ракетной установки обойдемся (ни танков, ни иной серьезной брони). Гранатометчики берут на себя «хвост» и «гриву», но это не главное. Нам не требуется жечь, все, что движется. Джипы беззащитны, ради них мы приготовили целых два «Утеса», чтобы сразу и насмерть. Пара минут, десяток очередей – и все. Да что там, полминуты хватит, дураков надо учить!..
– Суббота, у тебя зрение лучше…
– Зрение… Бинокль надо брать нормальный, а не всякое старье! Ну, джипы, как джипы, обычные. В каком главный, не разобрать, так и задумано. Ничего, замочим все три!
– Почему колонна? Сели бы в вертолет, никто бы и внимания не обратил.
– А нам что за горе? Командуй, а то опоздаем. Жги пидарасов!
– Аргонец?!
– Ну!
Вот тебе и «ну»…
…С тех пор мы с Ильей Григорьевичем не встречались. С ним вели разговоры мои московские друзья, а рукопись, к которой регулярно добавлялись страницы, давно уже стала книгой, изданной полулегально и (пока что) без фамилии автора. Называть ее «Правила партизанской войны против войск НАТО» было несколько не с руки, и на обложке появилось загадочное «Тактика непрямых действий».
Четыре года назад Старинова не стало. Перед смертью ему в очередной раз «зарезали» Героя России. Мы салютовали памяти Ильи Григорьевича разгромом британского штаба возле Алушты.
Старое партизанское правило: не понимаешь – остерегись. А я не понимал, не понимал, не понимал… Визит шишек из Брюсселя готовился загодя, пусть и тайно, и вот их везут степью, зачем-то подставляя под наши выстрелы. Приманка? Пусть даже приманка, засада, джипы пустые. Но от колонны в любом случае останется кровавое месиво, люди в грузовиках настоящие, живые. Какой смысл?
Пот заливал глаза, и стало ясно: ничего толком не разобрать. Поздно, колонна втянулась в невидимый для «них» коридор, заранее намеченный, поделенный на сектора обстрела. Если бы не разговор с Киевом, не отсутствие контрольной фразы, я бы уже давно…
И если бы не Лолита. В последней сводке Евроньюс…
– Арлекин!!!
– Отбой… Слышали?! Я сказал: отбой! Уходим. Быстро!
12.
Франция направит в Крым и области Южной Украины батальон десантников для обеспечения безопасности намеченных на конец октября выборов. Об этом сообщил в пятницу, 30 июля, представитель французского Генштаба полковник Жерар Дюбуа.