Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
— Что она за человек, ваша свекровь? Могла ли она послать письмо?
Миссис Слокум снова задумалась.
— Нет. Нет, это не она. Она действует в открытую. Это очень энергичная женщина… Признаться, я просто не представляю себе, кто бы мог послать это.
— Тогда кто-нибудь из Куинто. Там около двадцати пяти тысяч жителей, не так ли? Или кто-нибудь из проезжавших через Куинто в понедельник. Веселенькая ситуация.
— Но вы попытаетесь помочь мне? — Она не была настолько аристократкой, чтобы принять
— Это дело потребует времени, и я не могу гарантировать каких-либо обязательных и выгодных вам результатов. Кстати, у вас достаточно средств, миссис Слокум?
— Вы же не занимаетесь делами исключительно ради богатства? — Она оглядела мою просто обставленную маленькую комнату.
— Я не бросаю денег на ветер, и моя цена — пятьдесят долларов в день плюс издержки. Это будет стоить вам четыреста или пятьсот долларов в неделю. Учитывая, чем я располагаю, сколько тут неопределенностей, на дело может уйти все лето.
Она сумела все же скрыть свой страх.
— Честно говоря, у меня не так много средств, мистер Арчер. В семье деньги есть, но ни я, ни Джеймс ими не распоряжаемся. Все наше — это годовой доход со ста тысяч долларов. — Триста пятьдесят.
— Меньше. Деньги контролирует мать Джеймса. Понимаете, мы живем все вместе. У меня есть немного собственных денег, я отложила их. Правда, на дальнейшее образование Кэти… Я могу заплатить вам пятьсот долларов. — В таком случае я могу гарантировать что-либо через неделю или через месяц.
— Я должна что-то делать.
— Могу сказать почему. Тот, кто написал это письмо наверняка знает что-нибудь более определенное, и вы опасаетесь второго письма.
Она не ответила.
— Я смогу помочь вам, если буду знать все, что мне нужно.
Она взглянула мне в глаза, прямо и холодно:
— Я не вижу необходимости исповедоваться в супружеской измене, и вам не стоит принимать на себя роль исповедника.
— Да поймите же: коль я буду работать в вакууме, я только даром потрачу время.
— Вам заплатят и за это.
— Тогда вы просто выбросите свои деньги впустую.
— Мне все равно. — Миссис Слокум опять открыла свою сумочку, отсчитала десять двадцатидолларовых бумажек, положила их на стол. — Вот, пожалуйста… Я хочу, чтоб вы сделали все, что в ваших силах, мистер Арчер… Вы знаете Нопэл-Велли?
— Я бывал там проездом и отчасти знаю Куинто… Так что делает ваш муж в группе «Актеры Куинто»?
— Он один из актеров, по крайней мере, он сам так считает… Вам не следует пытаться говорить с ним.
— Предоставьте мне самому решать, что мне следует делать, иначе я лучше посижу у себя в кабинете и почитаю… Как я смогу с вами связаться? — Вы можете позвонить мне домой. Нопэл-Велли есть в телефонной книге округа Куинто. Смотрите на «миссис Оливия Слокум».
Она поднялась. Я проводил ее до дверей. Вот когда я заметил, что со спины ее красивый костюм подвыцвел, а по краю юбки шла светлая полоса.
Я почувствовал к этой женщине жалость и симпатию.
— Я приеду к вам уже сегодня, — сказал я. — Получше следите за почтовым ящиком.
Когда миссис Слокум ушла, я сел за стол, уставился на его неполированную поверхность, на письмо и доллары, рядышком друг с другом. Секс и деньги. Как обычно: раздвоенный корень зла. Недокуренная сигарета миссис Слокум с ободком губной помады тлела в пепельнице. «Словно бледный след крови, — подумал я, — и какой едкий запах!» Сигарету я выбросил. Письмо отправилось в карман моего пиджака, двадцатидолларовки — в бумажник.
Когда я вышел на улицу, жара подбиралась к девяноста градусам по Фаренгейту. Солнце на небе подходило к полудню.
Глава 2
Час езды на север от Санта-Моники — и ты видишь указатель, торжественно заявляющий: «Вы въезжаете в Куинто — океанскую жемчужину. Скорость не более 25 миль». Я сбросил газ, принялся искать, где бы припарковаться. Белые коттеджи «Мотеля дель Марли», чистенькие и уютные, прятались в тени деревьев. Я свернул на покрытую гравием дорогу, что вела к дугообразной площадке. Не успел остановить там машину, как из дома напротив (распахнулась дверь, на которой значилось: «Офис») появилась тоненькая женщина в полотняном халатике. Она подплыла ко мне, как бы изумленно и радостно улыбаясь.
— О, вы хотели бы здесь остановиться?
— Хотел. И пока не изменил своего намерения.
Она искусно рассмеялась. Кокетливо поправила свою прическу — пучок поблекших волос, стянутых так туго, что черты лица казались из-за этого заостренными.
— Вы путешествуете один?
— Да, один… Хотел бы остаться здесь на несколько дней.
Она кивнула головой и, как мне показалось, хитро подмигнула.
— Но не слишком надолго, очарование Куинто — опасная штука. Вы знаете, это ведь жемчужина нашего океанского побережья. Вдруг захочется остаться здесь навсегда?.. У нас очень милая комната, и всего за семь долларов. — Могу я ее осмотреть?
— Конечно. Уверена, что вы найдете ее восхитительной. Она провела меня внутрь дома, в тесную, убогую комнатенку, где всего и было, что кровать, стол и два стула. Пол блестел, натертый воском. Мебель, видно, тоже. На стене висел речной пейзажик в шафрановых тонах. Тот же цвет повторялся и в букете бархатистых цветов на каминной решетке. За окном пейзаж был эффектнее: сверкало море.
Женщина, застыв на миг, словно пианист за фортепиано, спросила:
— Ну как?
— Да, я тоже нахожу комнату восхитительной, — ответил я.