Омут. Оборотная сторона доллара. Черные деньги
Шрифт:
Я покачал головой: нет, нет, не то дело.
— А вы не позвонили в офис шерифа?
— Я звонил сюда. Кто в это время дежурил?
— Фрэнкс.
— Он следователь. Он не может исполнять обязанности дежурного.
— Он замещал Кермоди. У жены Кермоди вот-вот родится ребенок… Ну так что же нам предпринять… насчет этого вашего звонка? Ваше имя?
— Арчер. Я поговорю с Надсоном.
— Вы частный сыщик в деле Слокум?
Я кивнул: да, я частный сыщик именно в этом деле.
— Надсона
— Не беспокойтесь. Я поеду. Фрэнкс где-нибудь здесь?
— Нет, он ушел домой. — Полицейский доверительно взглянул на меня. Если хотите мое личное мнение… Фрэнкс не подходит для такой серьезной работы. Раньше он бросал мячи. Ваш звонок был важным?
Я не ответил.
Гнев и страх подхватили меня, когда я взялся за руль. Дважды проскочил на красный свет. Вон, вон из этого города!
— Мы не возвращаемся, где были? — с дрожью в голосе спросил Бад.
— Нет. Мне надо встретиться с шефом полиции.
— Я не понимаю, что происходит. Это ужасно. Вы пытались спасти его, а он бросился на вас.
— Он дурень. Он думал, что его встречают друзья. А у него вообще не было друзей.
— Это ужасно, — снова сказал Бад, обращаясь к себе самому.
В доме Слокумов на веранде горел свет, отражаясь и на массивных стенах, и на подстриженной, ночью мрачной лужайке. Это был мавзолей, и черная полицейская машина у подъезда годилась, чтобы на ней разъезжала смерть, бесшумно и быстро. Я оставил Бада сидеть в машине и направился к дому. Надсон и Мод Слокум вместе подошли к полуоткрытой парадной двери. Было видно, как они отдалились друг от друга, узнав меня. Миссис Слокум вышла за порог одна. Протягивая мне руку.
— Мистер Арчер! Звонили из управления полиции и сказали, что вы приехали. Где вы пропадали все это время?
— Слишком далеко отсюда… Я был бы не прочь что-нибудь выпить.
— Конечно, конечно. — Она открыла дверь настежь и даже придержала ее, чтобы я мог пройти. — Ральф, будь добр, приготовь коктейль для мистера Арчера.
Он предупреждающе поглядел на нее: тяжелый взгляд привыкшего к своей роли врага. Или — давнего любовника.
— Буду рад, миссис Слокум. Что скажете хорошего, Арчер? — Обращение было неловким, наигранно дружелюбным.
— Все, что я могу сказать, — только плохое. Очень плохое.
Я рассказал им, что мне удалось разузнать, пока пил свой коктейль в той самой комнате, где прошлой ночью ссорились, а затем помирились супруги Слокумы. На скуле у миссис Слокум был синяк, правда едва заметный под толстым слоем тональной пудры. Зеленое шерстяное платье подчеркивало ее великолепную фигуру. Ее щеки и губы показались мне, однако, бескровными, глаза потускневшими. Надсон сидел рядом с ней на обитом ситцем диванчике. Пока я говорил, ее колени бессознательно сдвинулись поближе к нему.
— Я догнал Ривиса в Лас-Вегасе…
— Кто сказал вам, что он там? — тихо спросил Надсон.
— Мои ноги, которые до этого путешествия немало походили по его маршрутам… Потом отправился обратно, между шестью и семью, с ним и еще с одним мальчиком, которого я нанял вести машину. В девять я позвонил в ваше управление с бензоколонки в пустыне и попросил дежурного передать вам, что еду.
— Мне ничего не передавали. Давайте посмотрим, кто в это время дежурил?
— Фрэнкс. Он даже не позаботился о том, чтобы занести мое сообщение в журнал. Но он передал информацию… кому-то другому. Семеро серьезных мужчин остановили меня на Нотч-Трейл, примерно час назад. Они загородили дорогу грузовиком. Одного я ранил. Ривис думал, что эти люди приехали его освобождать, и сдуру напал на меня. Я отбился, но кто-то из них нокаутировал меня. Затем они продырявили Ривиса дюжиной пуль и зажарили его целиком, облив труп бензином.
— Боже мой! — воскликнула Мод Слокум, но лицо ее осталось непроницаемо, как маска смерти. — Какой ужас!
Надсон закусил свою нижнюю губу. Сильно, чуть ли не до крови.
— Грязное линчевание, а? За двадцать лет, что я служу в полиции, никак не мог совладать с линчевателями.
— Сохраните это суждение для ваших мемуаров, Надсон. Это убийство не линчевание. Парень, который сидит в моей машине, — свидетель. Мне хотелось бы знать, что вы собираетесь теперь предпринять.
Он поднялся. Несмотря на внешние признаки волнения, казалось, он принимает все услышанное более чем легко.
— Я сделаю, что смогу. Нотч-Трейл не моя территория. Позвоню шерифу.
— Фрэнкс — ваш парень.
— Не волнуйтесь, я как следует разберусь с этим делом. Можете вы описать мне этих людей?
— Их лица были скрыты под платками. Мне показалось, что эти ребята местного производства, либо взяты со здешних ранчо, либо их вытащили с нефтяных промыслов. У одного из них в правом локте дырка от моей пули. Я узнал бы два голоса, если снова их услышал. Парень сможет сообщить вам больше.
— Предоставлю шерифу возможность побеседовать с ним.
Я тоже встал, глядя ему прямо в лицо.
— По-моему, вы не очень озабочены.
Он увидел, что я намерен ускорить ход событий и начать игру открытыми картами.
— Как вы знаете, с вспышками гнева у толпы очень трудно совладать. Скажем, шериф схватит этих парней с грузовика, что само по себе маловероятно, но у нас не будет присяжных, чтобы вынести приговор. Миссис Оливия Слокум принадлежала к самым почетным жителям города; и на улицах, и в суде можно ожидать изрядного количества слез и сырости по поводу ее убийства.