Омут
Шрифт:
Матиуш решил, что мое недовольство вызвано малыми размерами суммы, и разразился занудной речью на тему нехватки финансирования. Мог бы и не распыляться. Все, что он мог сказать по этому поводу, я давно знал наизусть. Я выслушивал подобное каждый раз, как обращался к нему с жалобой, что после очередного ливня на стол в моем кабинете капает вода. Все проклятое
– Тем не менее я похлопочу, чтобы тебе повысили зарплату, – торжественно завершил свою тираду Матиуш, видимо, пытаясь убедить меня, что ради столь ценного сотрудника он готов пойти на невиданные подвиги.
– Мне все надоело, – огрызнулся я.
Глаза Матиуша раскрылись шире.
– Надоело, – покорно согласился он. – Я выбью тебе отпуск, Делеф, я обещаю. Возвращайся, и я переговорю с Медведем. Но ты поедешь, да? Сейчас у нас нет возможности отправить другого.
– Неужели все заняты?
– Все заняты.
– Что случилось?
– Ты знаешь, у нас настала черная полоса… – промямлил Матиуш, отводя взгляд.
– Киношник вернулся? – перебил я его.
– Да, – неохотно подтвердил Матиуш.
– Сколько на этот раз?
– Молодая пара. Семья с ребенком. Все в один день.
– И как долго он продолжит убивать?
– Мы пытаемся остановить его.
– Поэтому ты отсылаешь меня, Матиуш? – осведомился я. – Чтобы я не вмешивался в расследование?
– Существует одна веская причина, по которой тебе не позволено участвовать.
– Даже две. Мой отец. Моя мать.
– Ты знаешь правила. Никакой личной вовлеченности в следствие.
Что может быть более личным, чем месть. Когда я только заступил на свою должность в СЛ, мною владела юношеская убежденность, что однажды я заставлю убийцу моих родителей понести наказание. В последующие годы не всегда успешной работы моя наивность сползала с меня, как кожа с линяющей змеи. В итоге от меня остался один скелет.
– Впрочем, какая разница, – горько бросил я. – Вы ничего не добьетесь. Руки коротки.
– У тебя
– А что, есть основания для оптимизма? Посмотри, что происходит в последнее время. На каждое чудовище, что мы одолели днем, за ночь нарождается три новых.
– «Серебряная Лисица» справлялась в течение многих веков и…
– Она не справлялась. У нас просто нет ресурсов. От вычерпывания моря ложками оно не уменьшается.
– Делеф…
– Признайся себе. У нас нет контроля над этой страной. Наша деятельность ничего не меняет. Она бессмысленна.
– Делеф, я понимаю, что тебе не хочется ехать. Но это уже чересчур. Возьми себя в руки. Сконцентрируйся. Поезжай и выполни свою работу.
Я кивнул, без энтузиазма признавая его правоту.
Матиуш передал мне материалы по делу, и мы обсуждали их некоторое время. В моей груди не таял ком льда. Нет, я стремился избежать этой поездки вовсе не по причине моего скверного физического состояния или паршивого ментального. Пожалуй, я определю свои ощущения как дурное предчувствие.
Поколебавшись, я все же высказал свои опасения Матиушу. Он рассмеялся и ответил, что я проникся мистикой. Я спросил его, как в моем случае не проникнуться мистикой. Матиуш запнулся. Я попытался объяснить ему (он идиот, но неплохой парень): от меня отвернулась удача, меня одолела апатия. Иногда мне ничего не хочется знать, не нырять снова и снова в эту воду, она слишком глубока для меня. Хочу просто жить в неведении, как все – это понятно? Меня сорвало.
Матиуш, хоть и оторопел от такого потока слов с моей стороны, все же выдавил из себя неискреннюю сочувственную улыбку. По его глазам я понял, что подобное он слышал уже раз сто, и оно все меньше и меньше его трогает. Выгорают все. Это просто вопрос времени. У Матиуша свои обязанности и свое начальство, которые заботят его больше заморочек подчиненных.
Конец ознакомительного фрагмента.