Он хочет тебя
Шрифт:
Я чувствовал, что она тоже неровно ко мне дышала. Дарина утверждала, что не любила меня, и говорила о ненависти, но ведь последняя тоже являлась сильнейшим чувством. «Ненавидеть — значит любить. Иначе зачем ей тратить столько сил на меня?» — размышлял я, всё надеясь на что-то большее.
Жизнь рядом с ней летела быстро. Рабочие обещали закончить ремонт квартиры уже к концу месяца, однако он растянулся на целых два, в течении которых не проходило ни единого дня, когда бы я не столкнулся в доме с матерью. Между ней и моей женой всё росла неприязнь. Впрочем, они этого совсем и не скрывали.
Посетив плановый осмотр, мы впервые услышали стук сердца нашего малыша. Я видел, как после этого Дарина тайком утирала слёзы. Сколько бы она ни старалась держаться отстранёно, будто совсем и не любила или не хотела ребёнка, я чувствовал, что то была просто маска. Любимая делала всё лишь назло мне. У меня же теперь, как у сентиментального дурака, был в портмоне снимок с УЗИ. Там же находилась фотография супруги и Марины, согревавшая мне сердце в трудные минуты. Я с нетерпением ждал момента, когда мы все наконец могли перебраться в нашу квартиру.
— Что есть? Это или это? — спросила Дарина сама у себя, стоя на кухне.
Она и не заметила, как я туда вошёл. Стояла рядом с холодильником и не могла ничего выбрать. В последние время её вкусы очень изменились, и жена начала есть те продукты, которые раньше и на дух не переносила. К примеру, сыр или красную икру. Или же шоколад, помазанный сверху вареньем.
Вернувшись поздно с работы, я был дико усталым, а ещё голодным. Впрочем, в первую очередь мой голод был направлен на супругу. Утолить его могла лишь она.
— Что ты делаешь? — Оказавшись с ней рядом, я обхватил руками её лицо и быстро поцеловав в щёку.
Она нахмурилась и стукнула меня по руке, которую я переместил ей на талию.
— Напугал, блин!
Напряжение, охватившее моё тело во время работы в душном офисе, медленно спало, стоило мне только вдохнуть родной запах любимой женщины.
— Не ругайся, тебе не идёт, — ответил я с улыбкой, которую не удалось скрыть. — Что сегодня делали? Марина уже уснула?
Дарина не сопротивлялась, когда я её обнял. Она вздохнула и прикрыла глаза, словно тоже наслаждалась нашей близостью. Перехватив её тонкие и длинные пальцы, я начал играть с кольцом, вспоминая о том, как увидел его брошенным дома. Мне было известно, что любимая специально то не надела, но я всё же пошёл за ней. Её ублюдок-начальник смел оскорблять нас, однако поцелуй в лифте всё определённо смягчил.
— Что нам делать? Ты же просто запер меня в этой золотой клетке, — усмехнувшись, пробормотала она. — И потом, пусти меня уже. Я голодная.
Мои губы невольно растянулись в ленивой улыбке. Её последние слова звучали бальзамом для ушей, а член мгновенно отреагировал на них недвусмысленным стояком.
— Э-ээ, — растерянно протянула Дарина. — Я имела в виду еду, пошляк.
— И сколько ты собираешься держать меня на голодном пайке? — Хитро прищурившись, я начал оттеснять её в угол между холодильником и шкафом, отчего она мгновенно покраснела. — Если ты так и будешь дальше держаться со мной, я просто на тебя наброшусь. Например, во сне, когда ты забрасываешь на меня ноги.
Скрестив руки на груди, жена надула губы.
— Если бы я не была беременна, то могла бы лежать на животе, — ответила она.
Отстранившись, я вновь заулыбался, не давая ей отойти от меня. Поднырнув мне под руку, любимая шагнула к открытому холодильнику и быстро достала оттуда остывший ужин. До меня не сразу дошло, что последний она разогревала для меня.
— Нарезать салат или будешь без него? — спросила Дарина, ставя передо мной чай.
— Давай я сам нарежу? Ты ведь для чего-то другого спустилась сюда, — предложил я и, сбросив пиджак и закатив рукава, быстро нарезал овощи, поглядывая на неё.
Ужин прошёл спокойно. Мы больше не затрагивали тему секса, и жена рассказала о том, как они провели время с дочкой. Она старательно избегала темы о моей маме, тогда как из её уст я услышал многое о Наталье и том, как они хорошо поладили. Пожалуй, любимая смогла найти человека, который понимал её. Обе были в положении и воспитывали ребёнка.
— Мне нужно лететь в Питер. В командировку на неделю, а то и две, — поделился я, откладывая вилку в сторону и выжидающе смотря на Дарину, которая резко перестала говорить. — Она может затянуться. В одном из ресторанов случился пожар, и мне нужно многое уладить. Там как раз незадолго до этого уволился администратор, поэтому придётся задержаться и всё проконтролировать, пока мы не найдём нового человека на эту должность.
— Когда летишь?
— Вылет сегодня ночью, ближайший рейс только в три. Мне срочно нужно быть там.
Задумчиво прикусив нижнюю губу, жена кивнула. Её радостное настроение вмиг испарилось, и я понял, что момент тихого счастья был безнадёжно испорчен.
— Тогда я хочу всё то время, пока ты будешь в отъезде, жить в своей квартире. Или у тёти. Одна я здесь не останусь.
Вздохнув, я опустил взгляд, ведь что-то подобное и ожидал. «Может, это лучшее решение и не стоит её заставлять тут оставаться? Не сбегает же она от меня, в конце-концов!» — посетила меня разумная мысль, вынуждая согласиться.
— Только я оставлю с вами Степана. Пусть он присмотрит за всем. Если что-то будет нужно в моё отсутствие или что-то случится, то скажешь ему.
Дарина лишь кивнула в ответ.
— Хорошо. Раз мне нечего делать, ведь на работе меня твоими стараниями отправили в декретный отпуск, а в других местах всё равно никто не возьмёт беременную, то я думаю записаться на какие-нибудь курсы. Вышивание или что-то в этом роде.
Нахмурившись, она задумалась, пока я просто любовался ею.
Ночью мне пришлось спешно покинуть дом, пока жена и все остальные спали. Поцеловав её в губы, а дочку в лоб, я с трудом заставил себя отправиться по делам, хотя и совершенно никуда не хотел идти.
«Кажется, жизнь начала постепенно налаживаться», — мелькнула у меня мысль, когда я уже садился в машину.
Глава 38
Захар
В Питере я задержался дольше, чем планировал. Я солгал жене, когда сказал, что уеду на две недели. Мне очень хотелось по возможности сократить время командировки на несколько дней, но планы поменялись. Кто-то в ресторане занимался хищением денег, поэтому пришлось расследовать всё самолично.