Он изменил мою жизнь
Шрифт:
— Хватит, — бурчу, повернувшись к сестре.
— Я, в принципе, всё понял, — вздыхает Леонид. — Спасибо за чай, — говорит, вставая на ноги, и выходит из квартиры, даже не попрощавшись.
Глава 12
Глава 12
Вика
Куда-то ехать не было никакого желания, особенно, когда наутро обнаружила свою шею в синяках и подкожных кровоподтёках. И если глаза, в которых полопались капилляры, можно скрыть очками, то намотать вокруг шеи шарф в тридцатиградусную жару как-то
Не понимаю, как человек может так измениться. Паша в начале был таким милым, казался мне, восемнадцатилетней девушке, на которую свалились большие обязанности, опорой и крепким плечом. А в итоге получилось, что я усыновила большого ребёнка, которого надо было так же, как и мою пятилетнюю сестру, одевать, кормить и воспитывать.
Я вышла замуж, потому что решила, что на тот момент это было самое верное решение. Молодая, жившая до этого под крылом родителей, осталась одна с младшей сестрой на руках. Думала, будет легче с мужчиной рядом, тем более была любовь, и считала, что когда-нибудь мы всё равно поженимся. Но я сильно просчиталась, теперь пожинаю плоды своей глупости.
— Мам! — окликает меня Ева из-за двери.
— Я сейчас, — отвечаю, спешно вытираю слёзы и умываю лицо холодной водой, после чего выхожу из ванной комнаты. — Доброе утро, соня! — улыбаюсь, осматривая сестрёнку в пижаме из шорт и футболки с принтом куклы Барби.
— Доброе, мама, — кивает, протирая глаза, и поднимается на носочки, чтобы оставить на моей щеке поцелуй.
По утрам, ещё не до конца проснувшись, она всегда называет меня мамой, не помню, чтобы было по-другому уже десять лет.
— Иди умойся, и пошли завтракать, — целую в лоб и подталкиваю к ванной комнате.
Ей уже четырнадцать, но она престала расти два года назад, ростом пошла в маму. Папа у нас был высоким, светловолосым и поджарым мужчиной, а мама рядом с ним казалась дюймовочкой со своими метром шестьюдесятью. Ева её копия, маленького роста, худенькая, с каштановой копной волос. Я же похожа на папу и высоким ростом, и светлыми волосами.
Пока сестра занималась водными процедурами, я накрыла на стол и налила себе кофе, Еве какао.
— О, ты испекла печенье? — проговаривает, заходя на кухню. — Когда успела? Только семь утра, — смотрит на настенные часы.
— Не спалось, — пожимаю плечами, утаивая тот факт, что я вообще глаз не сомкнула ночью, не в силах вытеснить из головы образ моего босса.
Хотя, вроде как, меня должен волновать не он, а мой муж, который жизни мне не даст, если я не придумаю что-нибудь.
— А почему так много? Хочешь взять с собой? – спрашивает, откусив кусок печенья и прикрыв глаза от удовольствия.
— Что? Нет, — мотаю головой. — Может, мы не поедем?
— Вот ещё, — фыркает сестра. — Хоть как гости посмотрим на дело наших родителей, — бьёт по больному, и я поджимаю губы.
— Надо что-то придумать, не хочу отвечать на вопросы «а что с твоей шеей?» — коверкаю голос.
— А я даже знаю что, — с этими словами она встаёт и убегает в свою комнату, чтобы вернуться через минуту с платьем в руках.
— Что это? — смотрю на вещь.
— Это я купила тебе, хотела подарить на мой день рождения, но сегодня оно тебе нужнее, — отвечает и вручает мне «подарок».
— Подарить мне на твой день рождения? — вопросительно выгибаю бровь, отмечая, что тонкая ткань очень мягкая на ощупь.
— Ага, я взяла два, чтобы мы были в одинаковых, — воодушевлённо отвечает.
Расправляю телесного цвета платье, судя по всему, длиной ниже колен, без рукавов и с воротником.
— Будет отлично смотреться с белыми кроссовками, — говорит Ева.
— Ты моя модница, — улыбаюсь и, встав на ноги, обнимаю и целую сестру. — Спасибо!
— Тебе спасибо, что не отдала меня в детский дом, — отвечает.
— Ещё раз такое скажешь и получишь по попе, — грожу ей пальцем.
— Ну правда, могла бы послушать тётю Валю и строить свою жизнь, а вместо этого ты бросила институт, вышла замуж за этого мудака, корячилась на двух работах, чтобы у меня было всё, — проговаривает, вызывая у меня слёзы.
— Я тебя люблю, как я могла отдать тебя чужим людям, — прижимаю к себе.
Было дело, когда тётя Валя давила на меня, но я не послушала её, даже мысли не допускала, чтобы отдать родную сестру в детский дом. Да, пришлось многим пожертвовать, в том числе родительским бизнесом, домом за городом, высшим образованием и карьерой, но я ни о чём не жалею. Я всегда выберу сестру, и, наверное, меня поймёт любая мать. Да, не я рожала Еву, но я её вырастила, и, если бы надо было, я бы прошла всё заново, но выбор был бы тот же.
— Так, всё, иначе меня подписчики не поймут, если я выйду к ним с опухшим лицом, — проговаривает, заставляя смеяться.
— Ладно, завтракаем и готовимся, — соглашаюсь с ней, возвращаясь за стол.
Через час мы спускаемся вниз, собираясь пойти к остановке. Я, как советовала главная модница района, надела платье, которое село на меня как влитое, и белые кроссовки. Правда, чувствую себя немного неловко, потому что тонкая ткань облегает моё тело, выделяя все изгибы, а мне не нравится привлекать к себе внимание.
— Ты его позвала? — спрашивает Ева, едва мы выходим из подъезда.
— Что? — непонимающе задаю вопрос, поправляя на плече лямку рюкзака, куда я сложила пару вещей на случай, если станет прохладно.
— Дядя Лёня, — кивает куда-то в сторону, и я застываю на месте, заметив уже знакомую машину и мужчину в джинсах и простой футболке, облокотившегося о капот.
— Что вы здесь делаете? — интересуюсь, подойдя к машине.
— Решил подстраховать, — отвечает и, выпрямившись, поворачивается к нам, чтобы застыть с приоткрытым ртом. — Если ваш муж вернётся, — заканчивает предложение, пройдясь жадным взглядом по мне и заметно сглатывая.