Он не любит меня
Шрифт:
— Это то, чего ты хочешь? Чтобы я тебя трахнул?
Я провожу руками по ее горлу, чувствуя, как ее пульс хаотично бьется под моими пальцами. Она нервничает. Она хочет меня. Она хочет меня так же, как я хочу ее, но мы слишком упрямы, чтобы признать это, и отказываемся сдаваться.
— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Запомни, я тебя ненавижу.
— Ты не ненавидишь меня. Ты ненавидишь, что у тебя нет власти надо мной. Я богатый мальчик из лучшего района города, да. — Я лижу ее шею кончиком языка, и она напрягается, но подъем и падение ее груди рассказывают мне другую историю с каждым ее вдохом. Каждый вдох и выдох
Ее глаза начинают слезиться, и я хмурюсь.
Я смотрю вниз на свое положение, наклоняю голову, и меня охватывает чувство, которое обрушивается на меня, как волна. Кто-то уже делал это с ней раньше. Они пытались причинить ей боль. И мои ноздри раздуваются.
Какого черта я делаю?
Я знаю, что она делает. Пытается выжить. Я причинил ей боль тем, что сказал, но здесь есть что-то другое. Я не могу слушать тихий голос в моей голове, который говорит мне остановиться прямо сейчас. Я хочу подтолкнуть. Я хочу причинить ей боль. Не физическую, потому что я никогда не причиню боль женщине, просто эмоциональную.
— Ты права. Ты определенно не мой тип, но и я не твой. Твой тип — грязные бандиты, или, может быть, один из твоих приемных папочек.
Я вижу, как она поднимает руку, чтобы ударить меня по лицу. Боль взрывается в моей челюсти. Я смотрю на нее с яростью и ловлю ее руку как раз вовремя, когда она идет на второй раунд.
Она толкает меня, и я отпускаю ее.
— Ты прав. У меня их было много. Они так все меня любили. — Ее глаза, такие потерянные и разбитые, находят мои. — Во всех неправильных смыслах. — Говорит она, ее голос надламывается на последней части, когда она выбегает из ванной.
Я зажимаю нос пальцами и прикладываю ладонь к щеке, чтобы ожог от пощечины не болел. Что, черт возьми, только что произошло? Зачем я это ей сказал? Мой гнев взял надо мной верх, как это всегда и бывает. Вместо того, чтобы получить то, что я хотел, я получил только слова из ее уст, которые я не ожидал услышать, и выражение на ее лице, которое я никогда не думал увидеть. Столько боли в ней. Интересно, как она все еще держится.
Я выхожу из ванной и осматриваю часть дома Коннера, где полно людей, которые трутся и танцуют под музыку. Вечеринка в самом разгаре, и я сканирую все вокруг в поисках ее. Ее слова звучат у меня в голове.
— Они так сильно меня любили. Во всех неправильных смыслах.
К черту мою жизнь.
И тут я вижу Криса.
— Эй, мужик. Ты не видел Тайлера?
Он делает глоток пива, которое, должно быть, где-то схватил.
— Да, я думаю, он отвозит Рубиану домой. Она выглядела так, будто хотела уйти.
Я отыгрываю это и отвечаю, пожимая плечами.
— Черт, это отстой.
Он кивает, оглядываясь на всех девушек, которые машут ему, проходя мимо. Некоторые из них бросают на меня понимающие взгляды. Рокси быстро движется.
— Слышал, ты переспал с Рокси.
Ага. Вот оно.
— Да, с моей стороны не так уж много пришлось сделать. Просто еще одна интрижка.
— Все так плохо, да.
Он знает, что
— Да, так и было.
Он делает еще один глоток пива и наклоняется.
— По крайней мере, теперь Николь отстанет от тебя или, по крайней мере, наконец поймет, что ты не зациклен на ней.
— Как бы то ни было, мужик, она выполнила свою задачу. Я выполнил ее, очевидно. Никаких обид.
За исключением девушки, которую я прижал к двери после того, как трахнул другую цыпочку пять минут назад. Девушку, которую я заставил поверить, что она слишком грязная, чтобы я ее трахал, чтобы хотел. Ту, которая поняла, что я только что сделал, прежде чем постучала в дверь.
Единственное, о чем я могу думать после этой встречи, это мягкость ее кожи. То, какая она была на вкус. То, как она ощущалась в моих объятиях, но затем нежданная мысль проникает в мой разум, как молот.
Какой-то придурок коснулся ее.
Без ее разрешения.
Он или они причинили ей боль.
Мои руки сжимаются в кулаки, просто думая об этом. Мне должно быть все равно. Руби — не моя проблема. Она никогда не была такой. Но потом я думаю о своих кошмарах, в которых участвует девушка. Девушка, которую я считал реальной, но все, что видел, когда смотрел в ее глаза, — это тени чего-то, чего я не знаю. Чего-то не хватало. Большой части пазла.
И Руби, каким-то образом, оказывается недостающим элементом.
РУБИ
Тайлер не задавал мне вопросов о том, почему я хочу уйти. Думаю, он решил, что мне некомфортно, хотя, возможно, он и не возражал, поскольку мой уход сопровождался дополнительным бонусом в виде отсутствия необходимости нянчиться со мной. Он мог высадить меня и быть свободным делать то, что он делает. Курить или пить с друзьями или даже трахаться в ванной. Я заметила, что некоторые дети, которые посещают школу Вэст Лейка, не такие уж звезды, какими родители, должно быть, их считают. Я видела, как они нюхали, курили и даже глотали таблетки. Они такие же плохие, а то и хуже, чем дети в Вэст Парке. По крайней мере, дети там знают, к чему может привести употребление наркотиков, и либо продают их ради прибыли (детям в этой части города), либо используют их, чтобы забыть о дерьмовой жизни, которую им дали. Довольно иронично, что эти снобы думают, что им так плохо с их шикарными домами, машинами и роскошным образом жизни.
Мысль о том, как Кай загнал меня в угол в ванной, проносится у меня в голове. То, как он трогал меня. То, как его губы ощущались на моей шее. Он не скрывал, что был возбужден. Его твердая длина, прижатая к моему бедру, была доказательством того, что он не считает меня такой грязной и уродливой, как он утверждает.
Меня зацепило то, что он сказал о приемных отцах, и его обвинение в том, что я, должно быть, хочу, чтобы они делали со мной. Он понятия не имеет, через что я прошла. Такой человек, как он, никогда не поймет. Все, что я могла сделать, это извлечь уроки из своего опыта. В какой-то момент я хотела вернуться, чтобы помочь другим, насколько это возможно, когда мне исполнится восемнадцать. Я не знала, как именно, но я поняла, что это будет невозможно.