Она будет жить с нами

Борн Амелия

– Ну как о чем? Просыпаюсь, а женщина, с которой я провел ночь, попросту от меня сбежала.

Красивые, четко очерченные губы изогнулись в кривоватой улыбке. Я остановилась на них взглядом и это вновь привело к совершенно нежелательным последствиям - меня бросило в жар. Пришлось тряхнуть головой, как будто это могло помочь мне отрезвиться.

– Мне нужно было домой, - уклончиво ответила я, и мы снова зашагали к остановке.

– Домой - это в то место, из которого ты ушла?
– хмыкнул Алексей.

– Да.

Этот разговор был совершенно дурацким,

что (я была уверена в этом) понимал и Вознесенский. Но не уходил, не требовал объяснений… Вообще не делал ничего из того, что поставило бы точку в беседе.

– Понятно. А я только вернулся из командировки и сразу к тебе. Если бы не встретились сегодня, уже и не знаю, что предпринял бы и где стал бы тебя искать.

Мое сердце забилось быстрее, и причиной тому были совершенно полярные чувства - страх и радость. Я знала, чувствовала нутром, что небезразлична Вознесенскому. Это вызывало у меня что-то схожее с эйфорией. Но в то же время понуждало бояться. За себя, в первую очередь.

– Леш, я…

Мы достигли означенного места и остановились. Стояли и смотрели друг другу в глаза, и эти взгляды говорили гораздо больше слов.

– Я замужем, ты же знаешь, - произнесла тихо и опустила голову.

– Знаю. Пока замужем, - кивнул он.
– И знаю также кое-что еще. Ты не из тех девушек, что просто приезжают среди ночи, получают желаемое и уезжают, тут же об этом забыв.

Я отчаянно хотела заверить его, что, конечно же, он прав, но вместо этого лишь стояла и молчала, потупив взгляд. Как будто носки туфель были в этот момент гораздо более стоящими внимания, чем тот, кто находился настолько близко, что руку протяни и дотронешься.

– Мой автобус, - с облегчением и сожалением сказала я, когда тот подъехал к остановке.
– Была рада повидаться.

Я бежала от Алексея и говорила себе, что это единственно верное, что могу сделать сейчас, на данный момент. Приостановилась лишь когда услышала позади:

– Ульяна… если понадоблюсь - знай, что я рядом.

Уже заходя в автобус, обернулась и, на мгновение замерев взглядом на Вознесенском, прошептала одними губами: 

«Спасибо».

Как-то в одном паблике я прочитала афоризм, что можно любить всю жизнь, а разлюбить в четверг. Он очень зацепил и возмутил меня тогда. Наверно от того, что я под завязку была забита идеалистичными, совершенно оторванными от жизни убеждениями. А еще редким примером моего дедушки. Он после смерти первой и единственной жены, которую очень любил, так больше никогда и не женился. До самой смерти два раза в год в начале лета и по осени навещал ее могилку, а третьего мая с самого утра накрывал на стол, светло и печально отмечая день ее рожденья. 

Поэтому сама идея, о том, что настоящая любовь может взять да и закончиться, казалась мне полным возмутительным бредом. Но это было до того, как в один совсем не прекрасный вечер, мой муж взял и привел в наш дом свою беременную любовницу.

Произошедшее раскололо мой мир на до и после. Словно то искажающее стекло, через которое я прежде смотрела на Эдика, в одночасье лопнуло и разлетелось. И пускай оно болезненно ранило острыми краями своих осколков, зато наконец-то я смогла прозреть. Вся та любовь… вернее, ненормальная, почти раболепная благодарность, которую я питала к мужу, вдруг бесследно растворилась, ушла. 

По иронии день, когда это случилось, и в самом деле был четверг. 

Я ехала в автобусе, то страстно мечтая о побеге, то стараясь прислушаться к себе. Все пыталась отыскать остатки светлых чувств к мужу, но ничего, кроме отвращения и страха, к нему уже не испытывала. 

Причем, избавившись от своих подростковых иллюзий, я вдруг отчетливо поняла, что страх рядом с Эдом сопровождал меня всегда. Была в нем кака-то пугающая бесчувственная непредсказуемость. Иногда я ловила себя на мысли, что он никогда никому не сочувствует, и, похоже, совершенно не умеет сострадать. 

Сейчас данное наблюдение не вызывало никаких сомнений. Но почему раньше я так легко отмахивалась от очевидного? 

Задумавшись, чуть не проехала свою остановку. Матильда отпустила меня с работы пораньше, так как знала, какое важное дело было на сегодня запланировано. 

Медицинский центр репродуктологии «Андромеда» находился возле соснового парка в самом сердце нового жилого комплекса. Это было компактное трехэтажное современное здание со своей лабораторией и отличным оборудованием. Рядом располагались остановка и салон сотовой связи. 

Выйдя из автобуса, я первым делом наткнулась на яркий баннер, завлекающий обещанием беспроцентной рассрочки. Это было спонтанным решением, но уже через пятнадцать минут я оказалась обладательницей новенького практичного смартфона. 

– Проходите. Присаживайтесь, - сказала моложавая приятная женщина в халате врача. 

На вид гинекологу было не больше сорока, и все в ее внешности выдавало успешную педантичную натуру. 

Я вдруг ужасно засуетилась, не зная, какой из стульев выбрать и куда пристроить свою сумку. 

– Вы не волнуйтесь, - доброжелательно сказала доктор.
– Сумку можете повесить вон на ту вешалку. 

В итоге я как-то взяла себя в руки и, определившись со стулом, присела. 

– Итак, чем я могу вам помочь?
– собрав первичные данные о возрасте, хронических заболеваниях и прочем, наконец спросила она. 

– Мне очень нужно как можно скорее узнать, кто отец моего ребенка. 

– Вы в положении?
– никак не выдав своей реакции на мой запрос, уточнила женщина. 

– Похоже на то. 

– Вы не уверены? 

С губ сорвался несколько истеричный смешок. 

– Если верить двум тестам и утренним недомоганиям, то вполне уверена. 

– Однако к врачу вы еще не ходили? 

– Нет, - я мотнула головой. 

– За циклом следите? 

– Да. 

– Когда была последняя менструация? 

Я назвала цифры, чувствуя, как отчаянно грохочет в груди сердце. Чем больше гинеколог расспрашивала меня, тем реальнее становилась моя беременность. Неужели я и в самом деле скоре стану мамой?