Она - его желание
Шрифт:
Игорь — взрослый мужчина и вполне способен отвечать за свои поступки и их последствия.
О, боже…
О чем я, вообще?!
Никто из нас ни на что не способен. Да мы даже поговорить нормально не смогли. Как два слепых котенка потерлись носами, пошипели друг другу в морды, не поняв и не услышав друг друга, и разбежались по разным углам.
Запустив руки в карманы толстовки, вошла в гостиницу. Утопая в мыслях, в которых, в основном материла себя на чем свет стоит, не сразу заметила Серёгу, стоящего около кулера и нажимающего на нем кнопки.
Как они с Даней умудрились
Подошла к другу и аккуратно приобняла его за талию, чтобы не напугать и не вызвать неадекватную реакцию. Мало ли что ему может почудиться в крайней степени опьянения.
— Эй, Серёж, — позвала его тихо.
Темно-русая голова слегка дернулась. Вялое тело покачнулось и повернулось ко мне вполоборота.
— О! — расплылся парень в довольной улыбке, глядя на меня одним глазом. Второй, очевидно, уже спал. — Богиня моя.
— А ты чего тут делаешь? — спросила и аккуратно закинула его руку себе на плечо.
— Да лифт… заебал, — вздохнул он обреченно. — Я его тынь-тынь, а он… — махнул рукой в сторону кулера. — … не едет.
— Очень грустно, — поддержала его и неторопливо, придерживая за талию, повела подальше от кулера, но поближе к настоящему лифту. Завела в вовремя подъехавшую кабинку, нажал кнопку нашего этажа и уперлась ладонью в стену, когда Сережа слишком резко обмяк на моем плече. — Эй, Серёж! Не спи. Маленько осталось.
— Ди, — промурлыкал он едва различимо и с силой прижал к себе, обхватив руками за плечи. — Классная ты девчонка.
— Спасибо, — ответила сдавлено и вскинула подбородок для того, чтобы иметь возможность дышать в этих медвежьих объятиях. — Задушишь.
— Бля, мне бы такую, — продолжал он монолог. — Вот ты думаешь, что я весь такой ёбарь-террорист со своим этим чемоданчиком?
— Я о тебе вообще не думаю, Серёж, — фыркнула устало.
— А я хочу, чтобы у меня всё было как у Дана. Я его люблю, — неожиданное признание немного выбило меня из колеи. — Как друга, брата… Не как пидор… Хотя… Не! Фу, бля!
Поморщился и неуклюже покачнулся.
Прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбнуться. Тут откровение, как никак.
— Но я ему так завидую, — вздохнул Серёжа горько. — Не завидую, конечно, тому, как он рвет жопу ради нашего дела. Но завидую тому, что у него есть ты… Хотя, нет. Не так. Не ты… Или ты? — снова покачнулся и взмахнул рукой, затем мягко и неспециально ударив меня по спине. — Да. Ты… Он же с тобой такой… счастливый. Он так очковал, когда покупал вам квартиру… Боялся, что не согласишься с ним жить. Потом еще эта кухня… Я заебался её собирать, — сокрушался Сережа, снова вызвав на моем лице улыбку. — Лучше бы он кольцо купил, как хотел…
Отпрянула от его плеча и заглянула в затуманенные алкогольными парами глаза.
— Кольцо? — спросила, не веря в услышанное.
— Ну, да. А чё? — попытался он сфокусировать на мне взгляд. Между сведенными бровями пролегла глубокая морщинка. — И так же всё ясно.
Всё ясно…
Твою мать!
Глава 22
По мере того, как светало за окном, в моих глазах всё более отчетливее становился ощутим хруст
Снова всю ночь не сомкнула глаз. Снова метания в мыслях, в которых я блуждала, как заблудившаяся клуша с топографическим кретинизмом.
Принципы и эмоции то и дело играли в плохого и хорошего копа.
Принципы играли плохого копа и говорили о том, что всё это пустое. Внезапная тоска по Игорю, о котором я и не вспоминала с появлением в моей жизни Дани, эфемерна. Она исчезнет вместе с ним и так же быстро забудется. Это, должно быть, эффект встречи с бывшим парнем: когда вы давно расстались, но при встрече, всё равно, что-то в груди ёкает и ускоряет пульс. Не чужими же людьми были когда-то, вот только снова стать близкими уже не выйдет. Пересеклись взглядами, в голове промелькнули картинки ярких совместных моментов, но так же быстро угасли, когда между вами вновь появилась дистанция, усыпанная осколками некогда разбитых сердец и жгучей неприязни.
Захочется ли прогуляться добровольно по этому пути, ранить ноги и излить кровь, чтобы вновь сблизится с бывшим? Нет.
Но при всей рациональности и суровости мышления плохого копа робкий голос хорошего копа неуверенно, но достаточно ощутимо нашептывал, что я занимаюсь самообманом. Не стоит хвататься за Даню, как за спасительную соломинку и убеждать себя в том, что только его я и люблю.
Люблю, но, видимо, недостаточно.
Так как робкий голосок хорошего полицейского для меня всё больше становится схожим с монотонным капанием воды из сломанного крана. Вроде, вокруг все достаточно громко, что-то происходит, разговоры, музыка, суета… но я всё равно не могу не слышать и не помнить о такой, казалось бы, незначительной «поломке». Она давит на самый нерв, зудит под кожей и даже дышать свободно не позволяет.
И неясно, что следует делать с этой «поломкой»? Вызвать хорошего сантехника, которым может стать Настя, чтобы капель в моей голове заглушило голосом совести? Ведь изрядно беременный живот будет сложно игнорировать, когда он будет совсем близко.
Или стоит затянуть тот кран потуже сильной мужской рукой, рассказав обо всем Дане? Нет. Уже поздно. Спираль лжи закручена слишком лихо и сжата так, что отпустить ее в один миг — грозит слишком большим радиусом поражения: обо всем станет известно беременной Насте, которой рожать уже очень скоро, и весь этот стресс ей совершенно ни к чему; для Дани это откровение тоже станет большим ударом — он хоть и не беременный, но я в один миг могу разрушить мечту, которую он вынашивал годами и только сейчас, с появлением Игоря, начал воплощать её в жизнь в тех масштабах, в которых всегда хотел.
Остается третий вариант избавления от «поломки»: переехать в новую квартиру, город, страну…. Черт! Опять бежать? Я, конечно, еще молодая, но даже мне эти трусливые бега уже кажутся утомительными.
А, может, заткнуть течь пальцем, чтобы этот высокомерный, эгоистичный «кран» лопнул к чертовой матери?
Чем больше я думаю, тем более бредовые идеи приходят на ум. Должно быть, дело в абсолютно сбитом режиме дня и отсутствии нормального сна.
Взглянула на часы. Почти восемь утра. Кафе внизу уже должны быть открытыми для самых ранних пташек.