Она это может
Шрифт:
По моим расчетам, должно пройти некоторое время, прежде чем они найдут этого парня. Я проникаю через запасной выход в зал для танцев, снова сажусь за свой столик и наливаю себе виски.
Оркестр играет мелодичный вальс. После пары рюмок у меня появляется блаженное поэтическое настроение. Может быть, виной тому была музыка, а может быть, и моя темпераментная натура. Я думаю о том, что, если бы мне не приходилось всю жизнь возиться с таким дерьмом, как этот Энрико, и поднимать такой шум, что чертям становится тошно, в разных там притончиках, я бы с удовольствием сидел при лунном свете с какой-нибудь пташкой и вел поэтические разговоры, от которых ей
Потом я отправляюсь искать свою маленькую приятельницу Марту Фрислер. Как я понимаю, эта крошка — величайшая брехунья в мире. Все, что она мне говорила, за исключением, возможно, одной-двух вещей, гроша ломаного не стоит. Но поскольку она думает, что ее приятеля Энрико зацапали и посадили в каталажку, она готова на все что угодно, лишь бы спасти собственную шкуру. И, возможно, она права.
Может, ей будет легче, если Энрико уйдет у нее с дороги. Может, она этого как раз и добивается. Может, она тянет резину, рассказывая про Варлея.
Марта говорит, что это Энрико пришил Риббэна, потому что я подсказал ей эту идею. "Она понимает, что у меня имеется подкрепляющее мое предположение доказательство: я забрал карандашик, который Риббэн купил в наборе с авторучкой. Она полагает, что ни у кого не возникнет сомнений, что это Энрико забрал карандаш у Риббэна, после того как огрел его по шее мешком с песком. Вот она и стала показывать в жилу.
Во всяком случае, думает Марта, никто не поверит Энрико на слово. Она уверена, что если подыграет мне и подтвердит все, что буду утверждать я, то я тогда прощу ей те два выстрела, которые она сделала по мне в отеле «Сен Денис».
Все это доказывает, ребята, что тот самый Конфуций на сто процентов прав, когда говорит, что женщина-врунья подобна рому без запаха или сухому мартини безо льда. Она все время пытается припомнить, что наговорила вам прошлый раз, и все больше и больше запутывается сама. Но, с другой стороны, учит Конфуций, если дамочке нечего лгать, то она не интересна, как кусок холодной телятины, и скучна, как проповедь викария. Но красивая и страстная женщина должна иметь воображение и рассказывать о себе такие вещи, чтобы по сравнению с нею Казанова казался скромным мальчиком из воскресной школы. И, добавляет Конфуций, вы можете цитировать меня, где угодно и сколько угодно, не выплачивая ни копейки за авторское право.
Была половина первого, когда я поднялся из-за стола, прошел спокойно через занавес главного входа по коридору и распахнул большую дверь в конце его. За нею находилась сцена.
Этот кабак — один из тех, про который читаешь и сам тому не веришь. Он заставляет задуматься, у кого мозги набекрень: у тебя или у других парней? Игорный зал очень большой, почти как танцевальный. Все стены увешаны каким-то оружием и доспехами, почему-то пахнет духами. По стенам стоят какие-то диванчики, козетки, пуфики и черт знает какие еще вещи, а посредине четыре больших стола: рулетка и для игры в карты. В одном углу парнишка, такой хорошенький, что его можно принять за переодетую в штаны девчонку, организовал игру в кости. В другом углу пятеро заняты покером. Некоторые из игроков похожи на картинки из модного журнала, другие же как будто только что взяты на поруки после десяти лет тюремного заключения.
На некоторых мужчинах костюмчики, а на женщинах платья, которые явно влетели им в кругленькую сумму. Кругом болтаются крошки, у которых найдешь все, чем славится Франция, начиная от стройных ножек и кончая денежным фраером. Другие с мрачным видом бродят
Все это свидетельствует о том, ребята, что, что бы ни творилось в нашем мире войны, эпидемии, наводнения, все это не имеет значения. Всегда найдутся парни, которые будут играть в азартные игры, и дамочки, которые будут стоять кругом и смотреть, не выпадет ли счастливый выигрыш, который так или иначе попадет в их сумочку.
Я начал искать Джуанеллу, так как решил, что нужно поскорее покончить с делами, иначе какой-нибудь любопытный может заглянуть в кладовую и найти там моего латиноса. А если бы это случилось и Марта обнаружила, что я ее надул с его арестом, мне пришлось бы туго.
Я начал ходить вокруг столов, наблюдая за игрой. Тут, как я говорил, собрались самые разные люди, но большинство из них прекрасно одеты и вроде бы в деньгах не нуждались. Ставки были очень высокими. Пройдя в другую комнату, я обнаружил Джуанеллу. И скажу я вам, там было на что посмотреть!
На ней было шелковое платье цвета морской волны, узенькое, по фигуре с большим декольте и золотыми испанскими эполетами на плечах. Над одним коленом юбка подобрана, обнажая стройную ножку в нарядном золотистом чулке. Черные лаковые туфельки на высоченных каблуках с золотыми пряжками дополняли туалет. Говорю вам, Джуанелла выглядела как картинка.
Интересно, черт возьми, узнать, что же она тут делает. Джуанелла — любопытная штучка. У нее и наружность, дай Бог всякой. И голова на плечах, и все остальное на месте, но она из тех дамочек, которые вечно чего-то ждут. А когда находят, то им уже это не нужно, то подавай им нечто новое. Эти мысли наводят меня на размышления о Ларви. Я понимаю, что, поскольку в настоящий момент он надежно и крепко упрятан за решетку, ей больше всего хочется его оттуда вызволить. А когда она поможет ему оттуда выбраться, он потеряет для нее всякий интерес, и она ничего не будет иметь против того, чтобы его водворили туда снова. Тогда начнется все с самого начала. Сказка про белого бычка. Одним словом, эта крошка была точно такой, как и все мы грешные: вечно стремимся к чему-то, не зная зачем.
Джуанелла стоит и щебечет с каким-то толстым лысым дядей. Я прислоняюсь к стене и наблюдаю за ней. Через несколько минут толстяк уходит. Джуанелла поворачивается и видит меня. Ее губы вздрагивают в улыбке. Она идет ко мне с таким видом, как будто я ее давнишний приятель, только что вернувшийся с войны.
— Лемми, рада тебя видеть, — говорит она. — И что ты тут делаешь?
— Тише, милочка! Меня зовут мистером Хиксом. Я американский стальной магнат, приехавший по делам в Париж.
— Вот это да! Мне думается, что никому нет никакого дела до того, что ты тут делаешь. Почему ты не пришел ко мне поболтать и немного выпить?
— Мне нравится твоя идея, Джуанелла. Куда мы пойдем?
— Идем со мной, — приглашает она.
Она берет меня под руку и ведет через какие-то бархатные портьеры в другой конец зала. Мы двигаемся по какому-то длинному коридору, минуем дверь, которую она за собой прикрывает, потом включает свет.
Это небольшая уютная гостиная. Хорошая мебель, а посредине стола бутылка с виски и сифон с содовой.
— Садись, Лемми, — приглашает она. — Давай выпьем.
— Послушай, Джуанелла, скажи-ка мне, что ты делаешь в этом заведении? — спрашиваю я.