Она назначает жертву

Майоров Сергей

Эльза Кингсли — так звали прабабушку миссис Даддли. Запонки перешли к супруге констебля по наследству, а она, не подумав, подарила их вам. Одну из них вы, Зинчук, и потеряли на берегу озера. Замшелов попытался оказать сопротивление и вступил в схватку.

Фотографию дедушки с этими запонками Эльза продемонстрировала мне сразу, как только я показал ей одну из них.

— Бред, — простонал Зинчук. — Она ничего не дарила! Вы запугали женщину, Лисин. Что-что, а этого умения вам не занимать. Позиция Эльзы очень слаба. Канадский провинциальный городок — не

лучшее место для женщины, изменившей мужу!.. Да, мы собирались жить вместе, когда у меня накопится достаточно денег для постройки собственного дома, но я никого не убивал! Вы слышите меня, Лисин?

— Очень хорошо слышу, — подтвердил следователь. — Кстати, откуда вы узнали, что убитых было двое?

— То есть? — растерялся Зинчук.

Следователь вынул из кармана цифровой диктофон, нажал кнопку воспроизведения, и в кабинете раздался едва заметный шорох — это по берегу бил прибой…

«А что за события в городе, Иван Дмитриевич? Что в тихом Старооскольске творится? Сначала троих, потом двоих… Передел?»

— Мне прокрутить пленку на начало, чтобы все убедились, а вы вспомнили, что я не называл вам число новых жертв в Старооскольске? А теперь главное, ребята… Я очень устал, а потому буду краток. Варравин и Зинчук — организованная преступная группа. Это банда, сплоченная исключительно для убийств. Идея значения не имеет.

Варравин — организатор и заказчик преступлений. По причине своего внутреннего неприятия смерти он финансировал убийство пяти человек и готов принять вину за их смерть на себя. Это важнейшее условие договора.

Зинчук — убийца. Он исполнитель, который выполнил поставленную перед ним задачу исключительно из финансовых соображений.

Варравин, вы по-прежнему собираетесь падать на амбразуру грудью? Можете поверить мне на слово — ваш срок ничуть не будет отличаться от того, который получит Зинчук. Остаток своих дней вы проведете в колонии особого режима. Я думаю, без права на помилование даже спустя двадцать пять лет. Статус ваших жертв вряд ли позволит будущему президенту подписать указ о прощении.

— Зинчук ни при чем, убивал я. Всех пятерых. — Изо рта Варравина вылетела капелька слюны.

— Тогда уж шестерых.

Все обратили к Лисину удивленные взгляды.

— Вы помните ту удивительную перестрелку в квартире Зинчука? Одна из пуль вылетела на площадку, пробила дверь и пришила соседа Николая Федоровича. Вы просто какой-то монстр, Варравин. Шесть трупов за один месяц…

— Я… убил? — лицо Варравина снова стало глянцевым. — Вы же сказали, что…

— Ранил? — уточнил важняк. — Я ошибся. Он скончался два часа назад.

— Этого не может быть. — Варравин посмотрел на свои руки.

— Слюнтяй! — прорычал Зинчук, восхищенный незамысловатой подлостью следователя. — Ты был сопляком, им и остался!.. Как я не хотел с тобой иметь дело!.. — Его зрачки залили чернотой всю голубизну глаз, сверкали сумасшедшим огнем. — Что же касается вас, Лисин… Попробуй, докажи.

Утомленный следователь размял ладонями лицо, сдвинул, словно карты в колоде, бумаги и уложил

их в папку, которая не закрылась бы теперь ни при каких обстоятельствах.

Машина ехала в гостиницу. Погода испортилась окончательно. В лобовое стекло хлестала морось, небо было цвета постарелого свинца, весна, казалось, отошла.

— Ты покормил неонов в квартире Зинчука? — с закрытыми глазами спросил Лисин Сидельникова.

Тот, тоже не размыкая век, пробурчал:

— Я на всякий случай пригоршню мотыля им засыпал. Все, что было в банке, стоявшей в холодильнике. — Он вздохнул, обнаруживая не меньшую усталость, чем у следователя, и добавил: — Чтоб дня на три-четыре хватило.

— Сидельников, у тебя когда-нибудь рыбки были?

— Никогда. Ежик, тот был.

— Хана неонам, — заключил Лисин и сказал, когда машина уже въезжала во двор гостиницы: — Я никогда в жизни так не уставал, как в этом городе уснувших рыб.

Закончив эту историю, я вдруг подумал, что все могло закончиться гораздо проще…

Концовка с бесконечным дождем. Глава 19

— Юштин, Сидельников, отправляйтесь в гостиницу.

Оперативники недоуменно подняли головы.

— Я сказал, ждите меня в гостинице. Я приеду через час.

Ни один из муровцев не тронулся с места. Еще в большем изумлении пребывал Гасилов.

Он почти впал в ступор, когда Лисин повернулся и к нему и сказал:

— Ты тоже можешь отправляться домой. Нам всем нужно хорошо выспаться.

— А как же?.. — выдавил Юштин и посмотрел сперва на Зинчука с Варравиным, потом на Сидельникова.

— Что-то мы не догоняем, — робко заметил тот.

— Догоните. — Лисин устало растер лицо и наморщил лоб. — Нам придется искать в этом городе убийцу еще долго. К тому моменту, когда найдем, — догоните.

Еще некоторое время опера и сотрудник прокуратуры сидели, а потом поднялись словно по команде, вместе, дружно.

— Я ничего не понимаю, — признался Гасилов.

— Я тоже, — уже смелее добавил Юштин.

— Вы что, черт возьми, на самом деле решили, что эти двое устроили в Старооскольске резню?! Включите мозг! Варравин состоит на учете у психиатра, а Зинчук тянул трал с треской в Канаде! — Следователь выхватил из папки какой-то листок и швырнул на стол.

Юштин решительно приблизился и придвинул его к себе. Это была справка из психиатрической больницы Старооскольска.

— Он спятил после смерти сестры и две недели находился в палате, где его ширяли галоперидолом, — объяснил Лисин. — Варравин до сих пор каждый понедельник ходит отмечаться в больницу, где с ним беседует психиатр.

— Значит, все, что мы делали, пошло коту под хвост?

— Нет, мы спасли жизнь Ляписову. Теперь убийца не остановится. Он будет пробивать себе дорогу в СИЗО, где содержится бывший председатель здешнего суда. Ляписов — наша последняя надежда. Сохранив ему жизнь, мы оставили себе шанс перехватить убийцу.